В середине марта Новосибирский городской драматический театр отметил свое тридцатилетие. Его бессменный худрук (которому в начале мая исполнится шестьдесят) делится своими мыслями о творческом процессе.
— Наш разговор происходит в День театра. Чего пожелаете новосибирской публике?
— Большой насмотренности. А то, понимаешь, приходят люди в театр, где матерятся со сцены, влюбляются в эти спектакли — и ходят только на них. А вы сходите в другие театры, может быть, вам там тоже понравится!
— Вопрос о конкуренции. 12 ваших спектаклей отмечены премией «Парадиз» в номинации «Лучшая режиссура». Вам не скучно в Новосибирске?
— Ставлю спектакли не ради премий. Мне нравится работать с интересным материалом. Рад, когда наша работа отмечается публикой.
Исторический факт: «Ханума» спасла жизнь человеку. Эту историю мне рассказала зрительница после поклонов. У нее была жуткая депрессия, она всерьез задумалась о суициде. Подруга уговорила ее сходить в театр. Женщина посмотрела спектакль, и жизнь ей вновь показалась прекрасной, имеющей смысл. Думаю, ради одного этого случая стоило заниматься режиссурой.
— В дни юбилея довелось прочесть в СМИ, что новое здание вашего театра — в очередной раз не решаемая проблема. Прокомментируйте ситуацию с бывшим кинотеатром «Пионер»!
— Буквально перед встречей с вами пообщался с архитектором. Обсудили проект реконструкции «Пионера»: появятся два репзала, большое фойе, зрительный зал на 250 мест. Сцена будет в два раза больше, чем в нынешнем помещении на Вокзальной магистрали. Вопрос только в деньгах — при должном финансировании реконструкция продлится около года. Сейчас здание бывшего «Пионера» находится на балансе театра, мы оплачиваем коммуналку, охрану. И мечтаем о новоселье. К слову, жива надежда вернуть нам здание возле Дома актера. Вообще, надежда на лучшее придает жизни смысл.
Еще пара фраз на тему стройплощадок. Скоро кардинально изменится Дом актера. Проект реконструкции утвержден Союзом театральных деятелей РФ. Финансирование выделено — так что, надеюсь, в следующем году отметим обновление этого здания.
— Как относитесь к деятельности товарищества новосибирских драматургов «Драмсиб», регулярно проводящему читки современных пьес?
— Считаю эту команду очень талантливой. Им надо как можно больше писать и ставить. Пьесы Кристины Кармалиты, Кати Гилевой-Климаковой, Дмитрия Рябова уже идут в российских театрах, и это дело надо развивать. Горжусь, что в нашем театре шел мюзикл «Асакамури», написанный Юрием Чепурновым и Дмитрием Рябовым.
Уважаю драматургов, они сродни старателям, просеивают тонны породы. Кроме того, они вносят свой вклад в создание творческой среды. Пьесы пишутся, обсуждаются, ставятся — и вдруг возникает Вампилов…
Нельзя не отметить: сегодня гипертрофированное чувство протеста, присущее молодежи, переходит в драматургию, поэзию, музыку, живопись. Вот всю эту энергию — да в мирных бы целях…
— С другой стороны, бунтарство — дело молодых…
— Совершенно верно. Когда-то и Чехов был бунтарем. Но ты поди попробуй бунтовать так, чтобы твои произведения оказались актуальными и сто лет спустя!
Я за актуальные спектакли, но не за так называемый актуальный театр. Не надо сужать пространство для маневра. Лучше пробовать себя в полном разнообразии жанров и пристрастий.
— Знакомы ли вы с творчеством Ярославы Пулинович, Максима Курочкина?
— Хорошо знаком. Они тоже принадлежат к субкультуре не опирающихся на опыт своих великих предшественников. Современным авторам кажется, что они открывают что-то новое, а на самом деле это все уже было — и задолго до них. (Улыбается.) После Октябрьской революции появилось огромное количество пьес на злобу дня. А в итоге остались Чехов и Горький. Я не против того, чтобы сегодня писали пьесы. А вдруг появится новый Бэккет или Ионеско? Но утверждать, что вся отечественная драматургия третьего тысячелетия — это национальное достояние, я бы не стал.
— Вы доброжелательно относитесь к постановкам студентов НГТИ. А много ли среди них удачных? На каком этапе работы и как часто вмешиваетесь — рукой мастера?
— Никогда. Я доверяю ребятам. Конечно, это риск. Но всякий раз — тьфу-тьфу-тьфу — он оказывается оправдан. Несколько спектаклей, поставленных молодыми режиссерами, сохранились в репертуаре. Три из них — «Морфий», «Маша и Витя против диких гитар», «Пеппи Длинныйчулок» — в режиссуре замечательной Ани Морозовой. Спектакли, поставленные Сережей Чеховым, сошли, поскольку он не послушал меня и привлек посторонних артистов — Олега Жуковского, Лаврентия Сорокина. Согласовывать репертуар с «варягами» — это всегда проблема…
Сейчас наступает пора молодых режиссеров. Сейчас в институте около десятка интересных ребят, многие пройдут через наш театр. В частности, есть договоренность, что два моих ученика в следующем сезоне ставят спектакли, которые, очень надеюсь, также войдут в наш репертуар.
— Вы остались довольны финальным юбилейным вечером «Тридцать лет счастья»?
— Я пошел на определенный риск, поручив ведение торжественной церемонии студентам-третьекурсникам НГТИ под руководством своей ученицы, режиссера Даши Супруновой. Как мне кажется, они все сделали очень достойно, и все гости были довольны. Мэр города, Сан Саныч Карелин и ректор НГТИ Яна Глембоцкая выдали просто потрясающие поздравительные спичи. Жаль, не было врио губернатора и его зама, перед выборами их вызвали в Москву. Звали мы и Толоконского, но что-то не сложилось…
В юбилейные дни самые сильные впечатления — от спектакля «Вишневый сад». Мы сыграли его в экспериментальном составе: Павел Поляков, Татьяна Угрюмова, Светлана Галкина, французские актеры. Получился перформанс в полуимпровизационной форме, который стал замечательным подарком и публике, и коллективу театра. Приглашенные артисты плакали от счастья вновь встретиться на сцене. Я тоже испытал сильное волнение. Немного изменился рисунок ролей и некоторые мизансцены, но дух спектакля удивительным образом сохранился.
— Вы приступаете к репетициям «Вассы Железновой», премьера намечена на начало июля. Почему именно «Васса»? Чем будете удивлять публику?
— У меня намерения никого удивить. Мне интересно раскрыть замысел автора. Разобраться, в чем суть стяжательства, почему далеко не бедные люди купаются в своих пороках. Заглавную роль сыграет Анастасия Неупокоева. Поставить «Вассу» я хотел больше 30 лет. Интересно, что получится.
— Ваше творческое кредо?
— В отечественном театре сегодня большой интерес к современной драматургии. Классику же зачастую ставят в немыслимо авангардных решениях. Наш театр нацелен на поддержание традиций, хотя эксперименты нам отнюдь не чужды. На наши спектакли может прийти семья — три поколения. И никому не будет стыдно за то, что происходит на сцене! У нас нет ни мата, ни насилия, ни потакания низменным инстинктам. Жаль, что некоторые режиссеры именно на этом и строят свои творческие программы. Мне не нравится, когда в театр привносят улицу. Подобные вещи не очищают нас. Я считаю, что театр — это праздник. А улица на сцене — неуважение к публике.
— Еще один тренд отечественного театра — мультимедиа…
— К использованию техники и других спецэффектов я отношусь нормально. Просто все должно быть в меру. Главным на сцене должен оставаться артист. А помочь ему можно чем угодно — и светом, и музыкой, и дымом. Но порой все это используется с единственной целью — скрыть актерскую бездарность.
Убежден: авангард в русском театре — временное явление. Инновации на сцене были всегда, но без игнорирования традиции. То, что происходит в театральном мире сейчас… Назову это по-ленински — «детская болезнь левизны». Ничего умнее, ценнее, интереснее, богаче, чем русский психологический театр, еще не придумано. У меня нет никакой агрессии к либералам от искусства. Русский театр — как ледокол. Он идет, пробивая себе путь во льдах, и все ему нипочем.
— Вы сняли два фильма: «Стерва» (1992) и «Идиотка» (2009). Бог троицу любит.
— Как мне кажется, моя история отношений с кино завершена. Кино — это технологии. Они требуют серьезного финансирования. А в Новосибирске нет ни базы, ни средств для того, чтобы снимать фильмы на современном уровне киноиндустрии.
— А давайте помечтаем — о приглашении на «Мосфильм» и большом бюджете…
— Я написал три синопсиса — «Второе пришествие» на библейскую тему, приключенческий боевик «Золото Алтая». А третий — мелодрама «Je t aime, Patrick!» («Я люблю тебя, Патрик!»). Девушка рассталась с сибирским олигархом и уехала жить во Францию. А через некоторое время брошенному приходит sms-ка с номера своей бывшей: «Я люблю тебя, Патрик!» Олигарх срочно вылетает, находит свою любимую в момент разборок с Патриком… Но хэппи-энда в этой истории нет! (Улыбается.)
— Есть ли фильмы последних лет, что оставили яркие впечатления?
— Меня просто перепахал фильм Бориса Хлебникова «Аритмия», чего со мной не было с советских времен. В картине прекрасный актерский дуэт Александра Яценко с Ириной Горбачевой. Отличный финал с разгоном пробки, который воспринимается как отсылка к Чехову — неси свой крест и веруй. У Хлебникова получилась многослойная история. Главный герой любит жену, любит людей — и идет на нарушения инструкций, чтобы спасти жизнь больного. Это же донкихотство в высоком смысле слова.
— Хотели бы иметь актрису Горбачеву в своем театре?
— Конечно! Она бы сыграла любую роль! Видел ее на сцене — в спектакле «Двенадцатая ночь» режиссера Ивана Поповски в театре Фоменко. Еще один фоменковец, Евгений Цыганов, удивителен в сериале «Оттепель» — не отказался бы и с ним поработать!
— Что в коллективе первым делом нужно выжигать каленым железом?
— Ложь, фальшь и бездарность. Я как-то давно объявил труппе: если между артистами возникнет конфликт, уходят оба. Рад, что таких случаев еще не было.
— Как вам кажется, чему вы научили своих дочерей, а чему — нет?
— Думаю, сумел вложить в них понятия о честности и порядочности. Но вот противостоять хамству им тяжело. Слишком много вокруг наглых людей. Интересно, что все трое профессионально развиваются совершенно в разных направлениях. Наталья — арт-менеджер в столичном Театре наций. Виктория реализует собственные образовательные программы в США. Анна работает медиком в Клинике Мешалкина в нашем Академгородке.
— Сейчас у вас в репертуаре около 120 спектаклей. О чем будет 200-й?
— Дожить еще надо! (Смеется.) Название я, конечно, вам не скажу. Но очевидно, что это будет глубокая, интересная история о человеке — как обычно в НГДТ.
Юрий ТАТАРЕНКО, специально для «Новой Сибири»
Фото Виктора ДМИТРИЕВА предоставлено пресс-службой НГДТ п/р С. Афанасьева
