Избушка с ногами — ненаучный феномен

СКР и ФСБ выясняют, каким образом академики, элита сибирской науки, решили свои жилищные вопросы.

Понедельник, 18 ноября, выдался непростым для президиума Сибирского отделения Российской академии наук и его управления делами: утром в офисы пришли люди в форме и начали обыски, выемки документов, опросы сотрудников, в общем, все то, что на языке правоохранительных органов называется следственными действиями. Их интересовал заместитель председателя СО РАН по вопросам эксплуатации Эдуард Скубневский, которого подозревают в превышении должностных полномочий (ст. 286 УК РФ).

Это был второй за год обыск в кабинете у заместителя главы сибирской науки Валентина Пармона: в феврале силовики задержали и отправили во Владивосток зампреда СО РАН по организационному развитию Ивана Благодыря. Впрочем, его арестовали по делам предыдущей работы, не имеющей никакого отношения к науке.

А вот на 77-летнего Эдуарда Владимировича завели уголовное дело из-за его бывшего начальника академика Александра Асеева, который с 2008 по 2017 годы возглавлял СО РАН. «В 2014 году подозреваемый (Эдуард Скубневский), замещая должность управляющего делами СО РАН, в нарушение действующего законодательства и порядка предоставления служебных помещений, заключил с председателем президиума СО РАН (Александр Асеев) на безвозмездной основе договор служебного найма жилого помещения (коттеджа). В 2015 году было зарегистрировано право собственности на указанный коттедж за дочерью председателя президиума СО РАН (Ольга Асеева). В ходе незаконных действий управляющего делами СО РАН произошло выбытие объекта недвижимости из собственности Российской Федерации и причинение ущерба бюджету на сумму более 67 млн рублей». Это разъяснение в день обысков дали в региональном управлении СКР, а все, что в скобках, добавили мы.

Но такая лаконичность не раскрывает полноту картины драмы (с элементами трагикомедии и фарса), которая происходила с академической недвижимостью за последние 27 лет.

Назад в будущее

Началась история в 1992 году, когда после развала Советского Союза в Российской Федерации стали ускоренными темпами внедрять рыночные отношения. Руководивший в ту пору Сибирским отделением РАН академик Валентин Коптюг к рыночной реформе и смене курса относился негативно, а потому вскоре стал помогать Геннадию Зюганову восстанавливать Коммунистическую партию, деятельность которой Борис Ельцин запретил после августовского путча 1991 года.

Считается, что именно политические взгляды Валентина Афанасьевича и его неприятие реформ Ельцина и Гайдара резко изменили судьбу сибирских академиков и простых ученых, проживавших в коттеджах и ведомственных общежитиях соответственно.

В те годы в один прекрасный момент руководство Сибирского отделения просто заменило ордера на проживание в служебном жилье на договоры найма. Обитатели коттеджей и общежитий об этом узнали значительно позже, когда они захотели, пользуясь новыми законами, приватизировать свои квадратные метры. У них не получилось — ордеров-то не было, а договоры таких возможностей не давали.

Люди, работавшие в те годы с Коптюгом, говорили, что Валентин Афанасьевич очень быстро понял (среди академиков дураков не бывает) сценарий развития Академгородка, если в нем разрешат приватизировать жилье: элитный городок ученых превратится в спальный район для новых хозяев жизни. Он пытался через руководство страны сделать для Новосибирского научного  центра исключение, но это не получилось. Однако идея с заменой ордеров на договоры все же отложила приватизацию коттеджей в Академгородке на два десятилетия.

Пораженные в правах академики пытались получить судебным путем право на приватизацию жилья, но все суды они проиграли. «Общежители» судились с тем же успехом, но они еще проводили митинги. Впрочем, это им все равно не помогло.

Отцы и дети

При отцах-основателях Академгородка жилье строилось типовое. Если все упростить, то аспиранты и младшие научные сотрудники жили в общежитиях (сохранилось шесть зданий), кандидаты наук — в хрущевках (в отличие от Новосибирска, в Академгородке они не пятиэтажные, а четырехэтажные), доктора наук — в полногабаритных квартирах с высотой потолков три метра (на одном этаже две квартиры — двух- и трехкомнатная). Позже, в 70-е, в научном городке появились брежневские девятиэтажки. Но туда стали селить всех подряд.

Говорят, что строить коттеджи для высшего научного жилья Михаил Лаврентьев решил для того, чтобы переманить светил советской науки из столицы в глухую тайгу, которой тогда представлялся Академгородок жителю европейской части СССР.

Коттеджи строились двух типов. Для представителей хозуправлений это были советские таунхаусы на двух хозяев с отдельными входами. Фактически это были двухэтажные слегка модернизированные хрущевки с небольшим земельным участком.

Коттеджи для академиков тоже были типовые, но около 200 кв. м общей площади и 7 комнат тогда считались невероятной роскошью. При этом к коттеджу еще и земля полагалась, причем неплохой такой участок, как минимум соток 50. У некоторых участки были и поболе — до гектара.

Ротация производилась естественным путем: после ухода из жизни академика право на проживание в коттедже оставалось у его вдовы. Но когда взрослые дети академиков оставались одни, им давали квартиры в Академгородке, а в коттедж вселялся другой академик.

Глава, в которой наконец-то появляется Эдуард Скубневский

В 2008 году директор Института физики полупроводников академик Александр Асеев принял участие в выборах председателя СО РАН и победил фаворита, то есть действующего главу сибирской науки Николая Добрецова. По слухам, Александр Леонидович обещал в случае своего избрания разрешить приватизацию коттеджей, а академик Добрецов был категорически против.

Став руководителем СО РАН, Александр Асеев запретил строить технопарк в верхней зоне Академгородка, благодаря курсу на популяризацию науки в федеральных СМИ стали появляться пространные интервью Асеева, обещавшего привлечь в науку миллиарды из госкорпораций. Еще он запретил ввод построенной за счет области новой подстанции, ну и управляющим делами СО РАН вместо Дмитрия Верховода, который отправился строить на задворках Академгородка технопарк, и Романа Шилохвостова, переместившегося в областное правительство, назначил Эдуарда Скубневского.

Эдуард Владимирович долгие годы был заместителем директора института физики полупроводников.

Именно Скубневскому выпало строить коттедж для Александра Леонидовича Асеева.

Тарас Бульба-2: битва Ольги Асеевой с Александром Асеевым

В 2012 году ушла из жизни супруга академика Дмитрия Беляева, который вошел в историю науки экспериментом по одомашниванию лис. В освободившийся на улице Мальцева коттедж поселился Александр Асеев, который к тому времени во второй раз победил на выборах председателя СО РАН.  Но типовое здание в 200 кв. м общей площади его не устроило. Так началась реконструкция объекта.

Реконструкция была странной: двухэтажный коттедж вместе с фундаментом снесли и построили новый трехэтажный, раза в три больший по площади и с отдельным гаражом. Строили медленно — ушло два года. Финансирование, как следует из ответа на наш запрос нынешнего управляющего делами СО РАН Владимира Щенятского, велось из двух источников: из внебюджетных средств СО РАН, полученных от сдачи в аренду непрофильного имущества (магазинов, ресторанов и складов, 23,15 млн рублей), и из некоммерческого партнерства «Академжилстрой-1», которое построило жилой комплекс на пр. Коптюга (еще 17 млн). Предполагалось, что часть квартир в этом комплексе из 6 многоэтажек АЖС-1 реализует по рыночным ценам и часть средств направит на улучшение жилищных условий ученых. В принципе, средства туда и ушли — ведь академик Асеев был и остается ученым.

Примечательно, что после нынешних обысков в интервью Газете.ру академик рассказал другую версию: «Мне выделили коттедж Беляева, он оказался в плохом состоянии, его обновили, причем за мой счет. Плюс четырехкомнатную квартиру, построенную на собственные деньги, я передал в казну, потом ее передали Сибирскому отделению».

Кстати, коттедж достроили в 2014 году, и… в этом же году президиум СО РАН разрешил академикам приватизировать свои домики. Любопытное совпадение, не так ли?

Академик поселился по договору не служебного, а социального найма, что тоже было странным. «На момент заключения договора все члены семьи Асеева А. Л. имели в собственности жилье, удовлетворяющее социальным нормам, и никто из них в органах местного самоуправления как нуждающийся в жилье не был зарегистрирован», — пояснил в ответе на наш запрос Владимир Щенятский.

Александр Леонидович не мог бы оформить объект в собственность безвозмездно, как однажды уже использовал свое право на бесплатную приватизацию. Ситуацию в самом конце 2014 года спасает дочь академика Ольга Асеева, которая с начала нулевых проживала во Франции. Она приезжает в Новосибирск, вселяется в коттедж согласно договору социального найма от 30 декабря, а затем подает заявление на приватизацию. В ответ получает отказ и пишет исковое заявление в Советский районный суд. Ну а затем уезжает обратно во Францию, а суд в апреле 2015 года признает ее право на приватизацию коттеджа.

На суде, что характерно, не было ни отца, ни дочери.

В момент передачи в частные руки коттедж был оценен Сибирским отделением, которым тогда руководил Асеев, в сумму 15,023 млн рублей. То есть значительно меньше понесенных затрат.

«Решение суда общей юрисдикции Советского района г. Новосибирска о признании за Асеевой О.А права на приватизацию указанного коттеджа было принято исключительно на основании представленного ею договора социального найма и справки о неучастии ранее в приватизации жилья. Решение было принято без учета вышеизложенных обстоятельств, что, в принципе, можно рассматривать как основание для пересмотра судебного решения», — считает управляющий делами СО РАН Владимир Щенятский.

Видимо, вскоре иск об этом появится в соответствующей инстанции.

Эпилог, в котором выясняется, что Коптюг был прав, или Вишневый сад

Несмотря на то что дело возбудили в отношении Скубневского, всё внимание общественности сегодня привлечено именно к Асееву.

Во-первых, потому что он пригрозил СКР и ФСБ иском за нанесение ущерба деловой репутации и морального ущерба из Дубаи (Говорит, поездка была запланирована давно).

Во-вторых, прессу интересовал он, а не мало кому известный за пределами Академгородка Скубневский. Академик сделал ряд громких заявлений. Например, о том, что дело является ответом на выборы председателя СО РАН 2017 года, когда победил Валентин Пармон. Асеев тогда активно поддерживал другого кандидата, и те выборы запомнились неакадемической чернухой, присущей обычным выборам. При этом вся грязь лилась в адрес Пармона.

В-третьих, академик Асеев может лишиться жилья.

Но за этой шумихой остался незамеченным одна риэлтерская победа — в Академгородке оформляется сделка купли-продажи коттеджа, в котором вместо родственников одного из ученых скоро поселится семья бизнесменов.

Это первая ласточка. Но в недалеком будущем, вероятнее всего, об академическом происхождении Новосибирского научного центра будут напоминать только названия улиц коттеджного квартала.

Но эта будет другая история, очень похожая по своему финалу на чеховский «Вишневый сад»…

Ерлан БАЙЖАНОВ, «Новая Сибирь»

Ранее в «Новой Сибири»:

ОБЭП и ФСБ расследует дело о мошенничестве с квартирами СО РАН