Шведский ученый получил Нобелевскую премию за исследование того, что нашли новосибирские ученые.
СЛОЖНО все в этом мире и запутанно, особенно в нашу эпоху постправды. Даже одна из Нобелевских премий этого года — по физике — присуждена как раз на тему этой запутанности. Уже на следующее утро после ее оглашения один из новосибирских институтов, где работают уважаемые новосибирские физики, сообщил о важности открытия, не преминув отметить, что в гости к научному коллективу учреждения несколько лет назад приезжал будущий нобелевский лауреат. А вот на «Нобелевку» по физиологии и медицине, к которой новосибирские ученые имеют самое прямое отношение, реакция из Сибири последовала только через три дня после присуждения.
Премия присуждена шведскому биологу Сванте Паабо — руководителю генетического направления в Институте эволюционной антропологии общества Макса Планка в Лейпциге. Ученый стал лауреатом «за его открытия в области генома вымерших гоминидов и эволюции человека». Так сказано в пресс-релизе Нобелевского комитета.
Комитет сообщает: «Благодаря своему новаторскому исследованию Сванте Паабо совершил нечто, казалось бы, невозможное: секвенировал геном неандертальца, вымершего родственника современного человека. Он же сделал сенсационное открытие ранее неизвестного гоминида Денисова. Важно отметить, что Паабо также обнаружил, что передача генов к Homo sapiens от этих ныне вымерших гоминидов произошла после миграции из Африки около 70 000 лет назад. Этот древний поток генов к современным людям имеет физиологическое значение сегодня, например, влияя на то, как наша иммунная система реагирует на инфекции».
Тенью квантового кота из знаменитого мема выглядит то обстоятельство, что новосибирские ученые того древнего человека «обнаружили», а швед сделал его «открытие». Такое вот разделение труда и заслуг. Вот так все сложно и запутанно.
То невозможное, о котором пишет Нобелевский комитет, стало возможным благодаря в том числе ученым Института археологии и этнографии СО РАН. Ведь это они обнаружили в Денисовой пещере на Алтае костный фрагмент, который стал первой антропологической находкой, связанной с денисовским человеком, и впоследствии позволил выявить новый вид.
Об этом в комитетском пресс-релизе не написано, хотя отмечается, что «кость содержала исключительно хорошо сохранившуюся ДНК». Справедливости ради стоит отметить, что в обширном списке литературы, на которую ссылается Нобелевский комитет, есть фамилии Деревянко и Шунькова. Для тех, кто не дочитывает до ссылок: Анатолий Деревянко — это академик РАН, научный руководитель ИАЭТ, а Михаил Шуньков — член-корреспондент РАН и заведующий отделом археологии каменного века ИАЭТ.
В ИНТЕРВЬЮ «Российской газете», которое Анатолий Деревянко дал после оглашения решения Нобелевского комитета, академик отметил: «Сванте Паабо — большой мой друг, и я очень за него рад. В 2015 году ему и мне была вручена высшая награда Российской академии наук — Большая золотая медаль Ломоносова. Она присуждается раз в год одному российскому и одному зарубежному ученому. А тесно сотрудничаем мы с 2005 года. У нас много совместных работ — было, есть и, надеюсь, еще будет… Паабо неоднократно подчеркивал, что сотрудничество со мной, с нашим институтом предопределило главный научный результат в его научной карьере. И в книге про неандертальцев он про это написал. В последующие 10-12 лет наше сотрудничество продолжалось, за это время был секвенирован еще целый ряд ДНК из наших алтайских находок. Совместные научные статьи об этом опубликованы в ведущих научных журналах — Nature, Science. И сейчас готовится ряд статей по совместным результатам»
На прямой вопрос о том, почему Нобелевский комитет не отметил работу новосибирцев, Деревянко ответил: «В условиях русофобии, которую искусственно нагнетают, разве могли в Нобелевском комитете решить что-то в пользу нашей страны? Конечно, нет. Но мы от этого хуже работать не станем. И сделаем все, чтобы научные контакты сохранить».
Сибирские ученые, кажется, и вправду не в претензии — наверное, догадываются, что итоги премии за достижения физиологии и медицины и сами впоследствии могут стать предметом для научного исследования. Но на сайте Института археологии и этнографии они написали: «Сердечно поздравляем исследователя с заслуженной наградой, в которой оказался вклад и новосибирских археологов!»
Не надо погружаться в те давние времена, когда русские и шведы делили «Кемску волость» или сражались под Полтавой, чтобы убедиться в важности небинарного отношения к реальности. Ведь, помнится, и саму эту премию придумал, по сути, российский предприниматель Альфред Нобель. Говорят, в позапрошлом веке он очень неплохо заработал во время Крымской войны и лишь после вернулся на историческую родину.
В последнее время для понимания мира, конечно, сплошь и рядом требуется уверенное владение темой квантовых двойственностей. То, что очередной парадокс исходит из Швеции и из Нобелевского комитета, в этом контексте выглядит интереснейшим обстоятельством.
Алексей МАКСИМОВ, «Новая Сибирь»
