Смагин по порыву души «нападает» на губернатора прямо на заседании сессии, на чиновник областного правительства по порыву души встает на защиту губернатора.
Кто за все ответит? Пушкин
Сессия Законодательного собрания в прошлый четверг, 27 февраля, в любом случае обещала стать неординарной. Просто потому, что сейчас такое время, когда появление губернатора на публике привлекает особое внимание. Василия Юрченко сейчас рассматривают чуть не под лупой. Даже если нет возможности задать ему вопрос, это провоцирует заинтересованных прочесть ответ по глазам, по жестам, по вздохам. Взять, например, короткий брифинг на прошлой неделе, когда глава области изложил свою позицию по поводу компрометирующих его событий. Но парламентская сессия — не брифинг. Депутатов, конечно, тоже можно попросить лишних вопросов не задавать. Хотя бы депутатов оппозиционных. Кажется, такая просьба выглядела бы не бредовей, чем отключение микрофонов у парламентариев, которые во время заседания касались темы обысков у чиновников по делу о продаже участка на Чаплыгина, 54 или слива в сети «рост благосостояния семьи Юрченко».
Первым с просьбой пояснить, что происходит, к губернатору обратился независимый депутат и член Коммунистической партии Андрей Жирнов. Он предложил Василию Юрченко прокомментировать информацию прокуратуры, которая подтвердила: слив в интернете основан на материалах реальных головных дел. Реакцией на его слова стало выключение у него микрофона.
Казалось бы, столь рьяная попытка со стороны единороссов заморозить тему должна была сработать. Но Василий Юрченко все же не стал отмалчиваться. Ведь нельзя же сказать, что он вопрос проигнорировал, если сказал: «анонимки не комментирует» и «то, что написано там, читал. Ложь».
Если просьба объяснить природу обысков и компромата воспринимается как крамола, что и говорить про слово «отставка». Вероятно, по мнению некоторых парламентариев, депутат Вячеслав Смагин просто перешел все границы со своим предложением. Ему какое-то время не давали слова, а когда он все-таки обратил на себя внимание, сказал: «Уважаемый Василий Алексеевич, уйдите в отставку и заберите с собой Городецкого, многие будут вам признательны».
Депутатское сообщество сейчас разделилось на два неравных лагеря. Одни на поступок депутата смотрят снисходительно, другие отрицательно. Но ни те, ни другие не видят за его словами глубокого смысла. И с той, и с другой стороны баррикады поступок Смагина воспринимают больше как этакий душевный порыв. Не то что голосовать за это предложение не стали — казалось, даже в голову никому не пришло, что что-то тут можно вообще обсуждать. Кто нужно — возмутился, остальные посмеялись. И вообще, устроили перерыв.
Сам Смагин не понимает, что он сделал не так, вроде действовал по регламенту: кнопку нажал, предложение внес. Не нам его учить, не первый же раз он забрел в заксобрание. Ладно, члены фракции «Единая Россия», их рвение оградить губернатора и фактически главного человека партии власти в области от неприятных процедур понять можно. Но и те, кто не демонстрирует особого пиетета к правящей верхушке, считают: Смагин сам виноват, что его не приняли всерьез.
«Такие вопросы и задавать, и решать нужно серьезно. А не так по-детски: выкрикнул с места и спрятался. Нужно было хотя бы обсудить заранее. Сам он мог подготовиться. А так — реплика с места. Выкрикнул. О чем, почему, зачем? У нас много кто реплики с места бросает. И никто им всерьез не придает значения», — прокомментировал произошедшее вице-спикер Законодательного собрания Евгений Покровский.
НАВЕРНОЕ, Евгений Покровский дело говорит. Вот только что-то подсказывает: выкрикнул Смагин или подготовил бы доклад на эту тему — итог был бы тот же. И не такие предложения стопорились. Буквально на одной из совсем недавних сессий предложение одного депутата направить в соответствующие органы запрос о проверке компрометирующей Василия Юрченко информации в сети вызвало сумятицу среди депутатов. Пока губернатор не дал отмашку — мол, валяйте, голосование не шло. И все равно без особого толка — большинство депутатов, удивительное дело, оказались против такого запроса. И зачем Смагину делать доклад? Риторический вопрос — проголосовали бы те же самые депутаты за то, чтобы внести в повестку тему об отставке губернатора?
Когда «Новая Сибирь» попыталась выяснить у Вячеслава Смагина, чего он пытался добиться своей репликой, корреспонденту показалось, что парламентарий почему-то продолжил отвечать на эксперт-опрос прошлого номера про события в Украине. «Это была реакция на полную импотенцию нашей исполнительной власти. Мы пришли на сессию с пониманием того, что произошло много значимых событий. У нас разные взгляды, но все прекрасно понимают: к тому, что произошло на Украине, привели годы правления «Партии регионов» и лично Януковича», — начал Вячеслав Викторович.
— Но мы говорим о губернаторе Новосибирской области, — попытался вмешаться корреспондент.
— Я понимаю. Но параллели между «Партией регионов» и «Единой Россией» очевидны. Госдолг, дефицит бюджета. А Василий Алексеевич и его министры все время рассказывают о том, что нужно брать займ. Я не против, я за то, чтобы все делалось открыто. Человек делает доклад, и видно, что он говорит о том, что у нас в области все хорошо. А сам губернатор не боится острых вопросов, держит себя так, будто он чист. И я понял, что он рисует такую картинку. Выступает два часа, а на дискуссию с депутатами отвел по пять-семь минут каждой фракции. Это формирование общественного мнения. Необходимо было сорвать этот план, — объяснил Смагин.
Получается, что не смог человек сдержаться. Его порыв был совершенно внезапным. А ведь любой прожженный политик должен воспринимать строчку Пушкина «…Души прекрасные порывы!» как совет эти порывы душить.
Хотя сдерживаться, считают некоторые парламентарии, стоит не ему. Он-то как раз посажен в заксобрание для того, чтобы говорить. Как и Жирнов, которому отключили микрофон. Не то что депутатам из оппозиционных фракций — многим единороссам ситуация, когда речи парламентариев «заглушают», кажется странной. Даже раздражающей. Где гарантия, что если сегодня затыкают рот одному, то завтра не дойдет до авторитетных депутатов из правящей партии? Не каждому из них, наверное, такое отношение понравится.
Из-под лавки, как ракета, вылетает спирохета…
Своеобразным продолжением скандальной сессии стал брифинг руководителя департамента земельных и имущественных отношений Новосибирской области Романа Шилохвостова. Он проходит свидетелем по делу, касающегося продажи по заниженной цене участка на Чаплыгина, 54, где когда-то размещался кожвендиспансер. И этот брифинг тоже воспринимается как душевный порыв. Такой же внезапный: информация о нем появилась в понедельник, 3 марта, поздно вечером, а назначен он был уже на утро вторника.
Брифинг Василия Юрченко, посвященный теме обысков и компроматов на прошлой неделе, казался неожиданным. Все-таки перед этим он долго предпочитал отмалчиваться. Так и с брифингом Романа Шилохвостова. В свете того, что дело касается кожно-венерологического диспансера, так и напрашиваются строчки из детского стишка:
«Из-под лавки, как ракета, вылетает спирохета,
А за нею гонококк — прыг-скок, прыг-скок…»
Но, в конце концов, может быть, инициатива самого Шилохвостова — попробовать донести до журналистов, что губернатор стал жертвой «информационной войны» и «грязных пиар-технологий», как охарактеризовал происходящее глава земельного департамента.
На встрече с журналистами Роман Геннадьевич полчаса раскладывал по полочкам историю дела, в котором уже давно копаются следователи. Он начал отчет с 2005 года, когда кожвендиспансер съехал с Чаплыгина, 54, и закончил сегодняшними событиями.
Роман Шилохвостов строил рассказ на основе запросов, смет, приказов, актов и прочих документов. «Новая Сибирь» просто не видит смысла приводить всю эту историю вновь — она многократно пересказывалась и подкреплялась в том числе и теми бумагами, которыми на брифинге делился руководитель департамента земельных и имущественных отношений. Последний раз «Новая Сибирь» напомнила о деталях сделки по продаже участка в прошлом номере («Подлоги и бандерлоги», «НС» № 9 от 28 февраля 2014).
В общем, революции — точнее, контрреволюции — из брифинга не получилось. Сказанное сводилось к тому, что спрашивать за сделку (почему участок ушел по заниженной цене и почему без торгов) стоит с тех, кто работал в областном правительстве и департаменте земельных и имущественных отношений раньше.
Роман Шилохвостов напомнил журналистам, видимо, с его точки зрения, самое главное: перед тем, как он в 2011 году согласовал сделку по продаже участка, прокуратура признала ее законной. Поэтому Роман Геннадьевич заключил, что нынешнее следствие по этому делу связано… с выборами. Правда, не рановато ли началась предвыборная борьба? Ведь информация о том, что Василия Юрченко вызвали на допрос по делу о продаже участка на Чаплыгина, появилась еще летом («Бывший триппер может стать настоящим геморроем», «НС» от 2 августа 2013). До выборов мэра тогда оставалось больше года, а досрочную кампанию и тем более отставку бывшего градоначальника Владимира Городецкого никто еще и не предсказывал… Но Роман Геннадьевич стоит на своем.
«В связи с этим прихожу к выводу, что все обстоятельства, которые сейчас нагнетаются в прессе, являются грязными пиар-технологиями. Время выбрано неспроста. Сейчас идет избирательная кампания одного из самых крупных муниципальных образований в стране. И с точки зрения пиар-технологий выбранный метод не вызывает удивления. Вызывает удивление другое: роль Следственного комитета в этой истории. Следователи, может быть, забыли, кто они и чем должны заниматься, стали играть в политику, выбрасывая в прессу документы. Насколько я помню, по фактам разглашения материалов следствия должна быть проведена проверка. И тот, кто допустил разглашение, должен быть отстранен от должности», — Роман Шилохвостов имел в виду не только анонимный компромат, который был размещен в интернете. По его мнению, и материалы, которые журналисты использовали в своих публикациях, посвященных продаже участка на Чаплыгина, 54, тоже получены нечестно. В частности, руководитель департамента упомянул о публикации в «Новой Сибири». По всей вероятности, он имел в виду тот самый вышеупомянутый материал «Подлоги и бандерлоги».
«После того как появились откровенные публикации, в которых очевидно, что следователи активно делятся материалами, составляющими служебную тайну, мы, естественно, написали письмо председателю Следственного комитета РФ Александру Бастрыкину с требованием провести служебную проверку. Как следователь может давать материалы из дела?» — возмутился Роман Геннадьевич.
Позволим себе усомниться в адекватности возмущений уважаемого чиновника. Какие следственные органы? Документы, на которые «Новая Сибирь» ссылалась в публикации, были получены совсем не из Следственного комитета. Более того, редакция не говорила и не знает, фигурируют ли эти материалы в деле о продаже участка. И очень сомневается, что эти документы вообще составляют служебную тайну.
К истории с продажей земельного участка на Чаплыгина были причастны многие. Начиная от сотрудников областной администрации и представителей того самого ГУП ЖКХ НСО «Новосибирскжилкомхозстрой» (позже превратившегося в ОАО «Газтранском»), подписавшего договор купли-продажи участка, и заканчивая потенциальными покупателями этого участка, который так и не был выставлен на торги.
И где тут секрет? В заключении экспертного совета, который признал недостоверным отчет об определении рыночной стоимости (со смешной даже без всяких отчетов ценой в 20 миллионов рублей) скандального объекта? Или секретными являются три письма с одной датой (27.05.2010), одним номером (167-16/7) и одной подписью (первый заместитель губернатора Новосибирской области Василий Юрченко)? В двух из них есть указание «определить существенное условие договора — цену договора на основании отчета № 175/10» (то есть с «допустимой» ценой 40,4 миллиона рублей). А в третьем письме неожиданным образом начинает фигурировать другой отчет — с «недостоверной» ценой чуть меньше 20 миллионов рублей. Неужели об этих документах не могли знать сотрудники областной администрации или люди, которые очень сильно интересовались, почему все-таки так дешево ушел участок, желающих купить который было много — причем купить гораздо дороже… И это все служебная тайна? Может быть, не стоит так откровенно об этом говорить…
