Проще заменить российский сырьевой экспорт несырьевым, чем сдвинуть экономику страны на восток
В АВГУСТЕ в Ака- демпарке на стратегической сессии «Региональная политика НТИ» я встретил директора ИЭОПП СО РАН, главного редактора журнала «ЭКО» Валерия Анатольевича Крюкова, и он мне подарил один из номеров. Так как мне довелось редактировать спецвыпуски «Новой Сибири» для российско-китайского форума «Москва — Пекин. Две страны — одно дело», рубрика «Обсуждаем проблемы» меня особо заинтересовала.
Под этой рубрикой две статьи: «Об азиатском векторе развития России» Леонида Вардомского (Институт экономики РАН) и «От какой страны прямые иностранные инвестиции выгоднее для России?» Елены Федоровой, Федора Федорова (Финансовый университет при правительстве РФ) и Алексея Николаева (Школа менеджмента НИУ «Высшая школа экономики»).
Новый вектор
Как пишет Вардомский, Россия — это, скорее, европейское государство. Так сложилось исторически. «При том, что по площади европейская часть страны занимает всего четверть ее территории, в настоящее время здесь проживает 80 процентов населения и производится около 70 процентов ВВП».
Европа преобладает и во внешнеэкономических связях. На европейские страны, включая европейские страны СНГ, до 2014-го приходилось 60 процентов внешнеторгового оборота и более 90 процентов притока прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в РФ. Благодаря таким объемам на западе страны были созданы «многочисленные транспортные коридоры и логистическая инфраструктура, необходимые для перемещения огромной массы товаров взаимной торговли».
С другой стороны, Россия исторически хоть и европейская страна, географически она все-таки больше азиатская. Ее сухопутная граница со странами Азии в 2,5 раза длиннее, чем граница с Европой. Поэтому внешнеторговый разворот в сторону Азии вполне объективен. Начался он еще в нулевых, а в нынешнем десятилетии лишь ускорился. За 2000–2016 доля азиатских стран во внешнеторговом обороте России выросла с 21,6 до 36 процентов, главным образом за счет Китая и Турции.
Многие эксперты объясняют это экономическим кризисом 2008–2009 и последующим за ним геополитическим конфликтом с Западом. Вардомский же уверен, что это вторичные причины. Главное здесь, с его точки зрения, — стремительный экономический взлет азиатских государств. «Так, в первой десятке стран по ВВП на душу населения находятся шесть азиатских стран, а среди двадцати наиболее динамичных экономик мира их уже двенадцать. В первой тридцатке по объему ВВП половина — страны Азии».
Сегодня в «восточном» тренде России преобладает экономическое сотрудничество с Северо-Восточной Азией. Китай вместе с Гонконгом и Тайванем, Республика Корея, КНДР, Монголия, Япония. За 2000–2016 их доля во внешней торговле России увеличилась с 9 до 22 процентов. Рост мог бы быть и более динамичным, в том числе и со странами Южной Азии во главе с Индией, но пока существующая транспортно-логистическая система «не соответствует задачам поворота на Восток».
Есть еще азиатская часть СНГ — страны Центральной Азии и Азербайджан. В последнее время они развивались значительно быстрее, чем весь постсоветский «континент» в целом. Их доля в общем ВВП СНГ выросла с 10,5 процента в 2005-м до 19,2 процента в 2015-м. А если смотреть по инвестициям в основной капитал, то с 16,9 до 22,6 процента. Вардомский полагает, что тенденция более быстрого развития азиатских стран Содружества на фоне роста численности населения сохранится и на ближайшее будущее.
Однако при этом взаимные торговые отношения РФ и стран СНГ сократились, и существенно. Со $124,2 млрд в 2012 до $56,7 млрд в 2016. Минэкономразвития РФ объясняет это внешними причинами: падение мировых цен на сырьевые товары и курса рубля, санкции и контрсанкции, «украинский фактор» и т. п. Вардомский не согласен: «С Казахстаном явного политического конфликта нет, а взаимная торговля сжалась с $25,8 млрд в 2012 г. до $13 млрд (по итогам 2016 г.)».
Реальные причины автор видит так: «Интеграционные проекты на постсоветском пространстве изначально были ориентированы на сохранение советского экономического наследия и оказались бесполезными с точки зрения формирования новой специализации стран Содружества в глобальной экономике». И Россия в разрушении «советских связей» оказалась в первом ряду. Все, что создавалась в РФ с начала 90-х, было ориентировано на Запад. Модернизация морских портов. Создание сборочных производств в Санкт- Петербурге, Ленинградской и Калининградской областях (что привело к наращиванию импорта из дальнего зарубежья). Запуск «Северного потока», который напрямую соединил газотранспортные сети Германии и России и т. д. В свою очередь и экономики стран СНГ росли в основном за счет производств, которые находили сбыт где угодно, только не в России.
Таким образом, объявляя постсоветские страны зоной своих особых интересов, Россия фактически ничего для этого не делала, сдавая потихоньку Центральную Азию Китаю. И этот тренд не смогли изменить ни зоны свободной торговли в рамках СНГ, ни создание единого таможенного пространства в рамках ЕАЭС.
То, что западная ориентация РФ обогащала западные российские регионы, прежде всего Москву, Московскую область, хотя бы понятно. Однако и наметившийся в нулевых разворот к Азии не дал заметного роста доли в ВРП Сибирского и Дальневосточного федеральных округов. За 2008–2015 она увеличилась лишь на 1,4 процента (1,2 — Дальний Восток, 0,2 — Сибирь). Даже опережающий рост торговли с Китаем не вызвал дрейфа российской экономики в азиатскую часть РФ. Большая часть торговли продолжает замыкаться на европейскую Россию, куда товары доставляются в основном морским путем через Суэцкий канал.
Безусловно, Забайкалье и Дальний Восток сегодня ориентированы на соседние страны, но экономической базы, которая бы позволила им стать частью хозяйства стран Северо-Восточной Азии и тем более АТР, у них нет. Причины — недостаточная заселенность территорий, слабо развитая инфраструктура и т. д.
Про Сибирь вообще в этом контексте нечего говорить. По Вардомскому, «будучи сырьевой базой России и многих стран мира, она постепенно отстает в развитии, поскольку в регионе концентрируются начальные звенья производственно-технологических цепочек добавленной стоимости». Разговоры же о дороге от западносибирских регионов в Китай через Алтай, о трубопроводе «Сила Сибири-2» давно уже иссякли сами собой.
Три гипотезы
Авторы второго исследования («От какой страны прямые иностранные инвестиции выгоднее для России?») начали с трех гипотез, которые быстро и доказали. Гипотезы такие:
- компании работают более эффективно, если в качестве инвестора выступает развитая страна;
- компании с ПИИ из стран, которые ввели санкции, работают более эффективно, чем с капиталом из других стран, так как большинство стран, введших санкции, относятся к числу развитых;
- компании с ПИИ оказывают влияние не только на уровень конкурентоспособности в отрасли, но и на эффективность деятельности поставщиков и потребителей продукции.
В исследовании использовалась отчетность 4361 российских компаний с ПИИ за 2012–2014. Как оно подтвердило, наибольшее число компаний получили инвестиции из развитых стран. В лидерах Германия, Великобритания, США, Голландия и Франция. За развитыми странами идут страны-офшоры.
Согласно анализу, эффективность компаний с ПИИ из развитых стран значительно выше, чем у компаний с инвестициями из Китая, Венгрии, Турции, а также стран-офшоров. Это обусловлено развитостью финансовых рынков стран-лидеров и тем, что компании с ПИИ, скажем, из США или Швейцарии «распространяют знания, навыки и умения среди компаний отрасли и технологической цепочки, тем самым повышая уровень конкурентоспособности страны».
В 2014-м ряд стран ввел санкции в отношении России из-за конфликта на Украине, в результате многие европейские и американские инвесторы прекратили поставку технологий и оборудования в стратегически важные сферы экономики РФ. Общий объем ПИИ в страну упал на 70 процентов, до $19 млрд.
Это очень существенно повлияло на экономику России. В исследовании хорошо видно стабильное снижение показателей технической эффективности в 2014-м по сравнению с 2013-м по компаниям с инвестициями из всех стран. Запрет на ПИИ сказался не только на них, но и на их поставщиках и подрядчиках. Авторы исследования прогнозируют дальнейшее снижение интереса инвесторов к России и отрицательные перспективы роста отечественной экономики.
На Путоран
Общие выводы напрашиваются сами собой. Получается, что резкий разворот от Европы к Азии в 2014-м был сделан сгоряча, и никто его не просчитывал. И вот от одной подруги (Европы) ушли, до другой (Азии) ехать далеко, ну а старых советских подруг бросили давно.
Мировой рынок — вещь циничная. Те, кто уже занял на нем место, от конкурентов будут отбиваться всеми силами. «Новая Сибирь» как-то уже писала, что главной ошибкой 1991 года был даже не развал СССР. «Амбиции политических деятелей, ельциных, кравчуков, шушкевичей, назарбаевых, гамсахурдиев теоретически можно понять. Всем хочется быть первыми, чтобы никому не подчиняться. Черт с ним, можно было развалить политический союз, но ни в коем случае нельзя было разваливать союз экономический. На самом деле, ни Европе, ни Америке бывшие советские республики не нужны. Ни мы, ни Украина, ни Грузия, ни даже Прибалтика. У них там есть все свое. Свое сельское хозяйство, свои вина, своя промышленность. Мы им интересны только с точки зрения глобальных военно-политических интересов и только как рынки сбыта».
И это еще при том, что Россия, Европа и США имеют общий менталитет, одну европейскую культуру. С хитрой Азией нам тягаться в два раза сложнее.
Ладно, решение принято, и разворот на Восток сделан. Что дальше? Вардомский считает, что «по сложности решения сдвиг экономики на восток превосходит задачу ускоренного развития несырьевого экспорта». «Пожалуй, наиболее радикальным способом довольно быстрого поворота России к Азии, — пишет он, — был бы перенос столицы ближе к гео- графическому центру государства». (Здесь автора вообще можно было бы заподозрить в сибирско-азиатском патриотизме, если бы он не был из Москвы.)
Вардомский относит географический центр в район среднего течения Ангары. На самом деле более бесспорная точка гораздо севернее. Она на юго-восточном побережье озера Виви, в пределах плато Путоран. Присоединение Крыма к России немного скорректировало местоположение центра, он сместился южнее, но не радикально, всего на несколько десятков метров.
Было бы, конечно, интересно построить на озере Виви столицу и сослать туда правительство и Государственную Думу. Хоть какой-то был приток населения в российскую Азию. Пока же тенденция удручающая. Население у нас мигрирует с севера на юг и с востока на запад.
Виктор РУССКИХ, «Новая Сибирь»
