Новосибирская коллекция футурологической архитектуры уничтожена реальностью.
ЧТО случилось с новосибирским архивом «бумажной» футурологической архитектуры? Выражаясь в лаконичной манере президента Путина образца начала 2000-х, на это можно ответить в двух словах: «Она утонула». Большая часть коллекции, хранившейся в помещении Новосибирского отделения Союза фотохудожников РФ, или совсем погибла, или требует серьезной реставрации.
Эти работы — то, что ставило Новосибирск в ряд с несколькими столицами. Они хранились в здании на проспекте Димитрова, 6. Там несколько лет продолжается капитальный ремонт, и в процессе замены системы отопления в мастерских, служивших пристанищем для коллекции, были разрушены стены и разрыты полы. Зимой температура стала падать почти до ноля, поэтому помещения опустели, и подмокшую коллекцию обнаружили слишком поздно. Неясно, попала ли вода через фундамент по причине недоремонтированной отмостки, или это связано со сбросом воды из системы отопления. Пока что инициативная группа высушила листы с работами и постаралась очистить их от плесени.
Недавно в Москве под редакцией архитектора и художника Юрия Аввакумова вышел каталог «Антология бумажной архитектуры», после чего наши архитекторы решили подготовить к выпуску свое издание, поскольку в коллекции больше всего именно работ новосибирцев. Но теперь материалов заметно поубавилось. «При полном попустительстве чиновников от культуры, — как выразились архитекторы, — и при том, что Новосибирск по-прежнему мнит себя столицей авангарда».
В последние десятилетия советской власти молодые архитекторы решили, что раз их проекты в родной стране практически неосуществимы, так и строить вовсе не обязательно, достаточно остановиться на промежуточной стадии — идеи и чертежа или рисунка или, как сформулировал Аввакумов, «проекта проекта», фантазии на архитектурные темы. Так бумажная архитектура стала одновременно и порождением застоя с его разложением эстетических иерархий, и своего рода противостоянием ему.
Для Новосибирска нынешняя потеря, по предварительным оценкам, достаточно серьезна: центров футурологической архитектуры в мире не так много — они находятся в Москве и Таллинне, еще часть работ «первого ряда» хранятся в Третьяковской галерее, в Пушкинском и Русском музеях, в Центре Помпиду в Париже. Такое обилие европейских архивов объясняется тем, что «бумажники» много лет официально участвовали в международных конкурсах и получали на них многочисленные призы. Благодаря этим футурологическим проектам советская архитектура 1970-80-х стала предметом мирового внимания — ностальгия по «исчезнувшему будущему» оказалась одним из последних экспортных товаров советской культуры.
На ситуацию с новосибирскими архивами уже отреагировали московские архитекторы. Поскольку, по их словам, подобные ситуации случались и у них, они предложили помощь реставраторов из Музея архитектуры имени Щусева: «Если организовать общий финансовый клич, можно попробовать спасти коллекцию». Готов оказать помощь и Берлинский музей архитектурного рисунка.
Сами новосибирские авторы образцов «бумажной» архитектуры честно признают, что к гибели архива привело «общее пошаговое движение» — и безразличие чиновников, и безответственность ремонтников, и легкомысленность хранителей. «Хотя, конечно, во всем, как всегда, виновата плесень, — подытожил дискуссию художник Вячеслав Мизин, который первым обнаружил последствия «футурологической катастрофы». И добавил: — Конечно, можно все перерисовать по-новой и авторскими копиями сгладить очередную катастрофу. И выдать за историю «бумажной архитектуры». Но как-то это неправильно».
Что касается суммы ущерба (с учетом узкого рынка спроса), то самые ценные работы, по мнению Мизина, могут оцениваться в несколько тысяч евро. Всего же серьезно пострадало около пяти десятков листов.
Николай ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
