Архитекторы и дизайнеры, приславшие свои работы на «Золотую капитель» в 2020 году, сумели удивить неожиданными проектами.
В ДЕНЬ празднования Всемирного дня архитектуры оргкомитет национального независимого архитектурного рейтинга «Золотая капитель-2020» подвел итоги и назвал победителей.
В этом году организаторы решили отказаться от каких-либо элементов очного общения и полностью перейти в онлайн. Оргкомитет отнесся к ситуации вполне оптимистично: «Глобальные перемены, свидетелями и участниками которых мы сейчас являемся, несомненно приведут к исчезновению слабых, угасающих проектов и возникновению новых. Сегодня наступает момент истины. Сумеет ли «Золотая капитель» остаться и закрепиться в новой наступающей реальности, полностью зависит от солидарной поддержки российских архитекторов».
На конкурс в этом году прислали 78 работ архитекторов и дизайнеров Владивостока, Екатеринбурга, Иркутска, Калуги, Кемерова, Москвы, Новосибирска, Ростова-на-Дону, Санкт-Петербурга, Сестрорецка, Сколково, Сочи, Ялты. Гран-при рейтинга получило здание первой в России цифровой электрической подстанции «Медведевская», построенное в Сколково по проекту местных архитекторов. Награды «Золотая капитель» получили проекты гостиничного комплекса Lankavatara в Шри-Ланке, архитектурно-анимационный проект «НАША» резиденции OASIS HOUSE, строящейся в Польше, и интерьер КЦ «Большой» в Ростове-на-Дону. Дипломы «Лучший новосибирский проект» и «Гамбургский счет» получило здание супермаркета «Быстроном» на улице Первомайской.
Куратор проекта Татьяна Иваненко, директор АНО «Сибирский центр содействия архитектуре», рассказала «Новой Сибири» о своих впечатлениях от очередного фестиваля-конкурса.
— Татьяна, а какова доля участия в проекте новосибирских авторов?
— В последние годы из-за Урала, похоже, поступает уже больше работ, чем из нашей «восточной» части. Многие новосибирцы остаются инертными, хотя есть надежда, что они просто придерживают свои проекты для юбилейного конкурса.
— «Золотая капитель», как я понимаю, не подразумевает материального поощрения победителей?
— Архитекторы участвуют в нашем проекте, потому что его результаты влияют не только на самооценку, но и на профессиональный рост. К нам в середине «десятых» годов начали приходить «топовые» участники из Москвы и Питера. Возник вопрос: а зачем? У них там, что, мало своих премий? Оказывается, они на нашей площадке тестировали свои работы — чтобы лишний раз убедиться в своей профессиональной компетентности. Лет пять назад питерский архитектор Ингмар Витвитский взял у нас гран-при, потом подал ту же работу на фестиваль «Зодчество» — и там тоже занял первое место. И у него тут же приподнялся статус.
— Что вас больше всего удивило в этом году?
— Удивил проект одного из авторов, который участвует за рамками общей программы. Это изобретатель из Новосибирска Денис Тяглин. Я увидела его макет, когда его еще монтировали, и сразу подумала: «Что-то очень большое и интересное». С виду он обычный молодой парень, такой немного «инстаграмный», почти что самоучка. Но вот вдруг его накрыло — и он начал проектировать грандиозные урбанистические системы. Сразу вспомнился градостроительный неосуществленный проект — Лучезарный город, который придумал Ле Корбюзье почти сто лет назад. Это была утопическая мечта воссоединить людей в упорядоченной среде идеального города…
— Для Корбюзье даже нью-йоркские небоскребы казались маленькими, он предлагал вместо них построить один — универсальный.
— Да и Париж он тоже хотел снести и построить на его месте новый идеальный город. Так вот, проект своеобразной реновации «Нью Дели», сделанный Денисом из шестиугольных модулей, имеет много общего с Лучезарным городом, но к привычным трем измерениям здесь добавлены новые глубины и технологии — экологичности и возобновляемой энергии. У этого четырехуровневого «пирога» внизу находятся производственные сборочные роботизированные помещения, далее следуют коммуникации, логистика, а на третьем уровне — всевозможные инфраструктуры. И поверх всего этого уже расположены огромные башни с квартирами и офисами. В каждой из них — огромный 300-метровый ветряк, который медленно крутится и добывает энергию. Дорог в этом городе вообще нет: один сплошной парк, если ты хочешь куда-то съездить — спустись на пару уровней ниже. Вот такой район на 30 тысяч человек. Для его осуществления осталось только снести небольшую часть Нью Дели.
— Думаю, индийцам хватило Корбюзье, по проекту которого они с нуля уже построили один какой-то город.
— Умные города также давно пытаются строить арабы и китайцы — в тех странах, где есть много денег. Но подобные объекты с внутренним технологическим принципом имеют еще и экономическо-управленческую компоненту — это связано с идеей строить «корпоративные» города. А данный проект, кстати, имеет прямое отношение к Архитектурной академии: он создавался в коллаборации с нашими сотрудниками.
— Подобные утопические архитектурные идеи любили придумывать в 60-х годах прошлого века.
— Ничего похожего по масштабу давно уже нигде не было... Кстати. За последние 25 лет Новосибирск ни разу не появлялся в Москве на международном архитектурном фестивале «Зодчество». Года два назад наши городские чиновники наконец собрались туда съездить, но в конце концов опять мы нигде не зарегистрировались, никакой экспозиции не подготовили. Вот, казалось бы, берите и везите туда «Нью Дели» — такого у них нет, они для этого слишком ученые! Ведь сразу видно, что у Дениса нет рамок, которыми ограничивают сознание в вузах… У него среднее специальное строительное образование, кажется.
— В этом году «Капитель» обычная, ничего революционного не придумали?
— В этом году у нас отличие чисто внутреннее, незаметное никому. По плану должны были проходить крупные оффлайн события — публичные защиты проектов и так далее. Готовиться к «Капители» мы начинаем, конечно, заранее, а все эти события планировались на лето. В январе мы начали сбор работ — и торжественно остановили его посреди марта, когда проведение мероприятия оказалось под вопросом. Но тут выяснилось, что независимо от моей координации наш «огород» продолжает расти сам по себе, — многие архитекторы стали настаивать в соцсетях: «Почему нет? Давайте будем делать!» И тогда я вдруг поняла, что у нас, оказывается, есть все необходимое, чтобы осуществить проект в режиме онлайн. Иными словами, сами участники убедили меня в том, что проект живой и востребованный. И все благополучно прошло в заочной форме: работы выставили на сайте, жюри проголосовало. Единственное, чего не было, — так это публичной раздачи «слонов»: дипломы и статуэтки мы просто разослали победителям.
— Ну, все же было одно оффлайн-мероприятие…
— Это мы провели награждение постфактум, сделали стенды с работами золотых и серебряных призеров. И нам даже удалось вручить один приз — Ване Дыркину, который все лето провел на Алтае, и ему «слона» было посылать некуда.
— Надо пояснить, что Иван Дыркин — это Иван Мазуренко, художник и архитектор.
— Он получил сразу два серебряных диплома за совершенно волшебную постройку — парковый павильон «Дом звука» в «Мира-парке». Он давно занимается купольными домами, а здесь создал пространство с уникальной акустикой, в котором сферическая форма создает правильное распределение вибраций, дает совершенно особый, живой звук.
— У вас совсем немного посетителей на выставке. Похоже, все они студенты?
— Существует такое мнение, что широкие массы готовы приобщиться к теме архитектуры. Но пока это не подтверждается на практике: во-первых, мешает пропускная система в НГУАДИ, ужесточенная в последние полгода. Во-вторых, мы не слишком-то рекламируем наше мероприятие, поскольку оно остается довольно узкоспециализированным. Несмотря на это, выставочный зал — отличный, и он успешно работает уже несколько лет.
— Как насчет поддержки властей?
— Архитектура в нашем городе продолжает оставаться бесхозной: Минкульт говорит, что она связана не с ними, а со стройкой, а строительный департамент считает архитектуру чем-то вроде искусства и тоже сторонится. Так что в существовании нашего проекта заинтересовано только профессиональное сообщество: главный вывод, который я для себя сделала в этом году, состоит в том, что проект нужен самим архитекторам. Профессиональные корни уже давно сплелись, и из них продолжает что-то расти. Какая-то живая трава. Ее просто нужно время от времени поливать.
Петр ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
