Об основных экспозициях большой и значимой для Новосибирска выставки «КРАСНЫЙ ПРОСПЕКТ. #ПОБЕДА!» рассказывает один из организаторов проекта.
IV Межрегиональная художественная выставка «КРАСНЫЙ ПРОСПЕКТ. #ПОБЕДА!», которая проходит в рамках нацпроекта «Культура», собрала работы художников из 15 регионов России на четырех выставочных площадках, главные из них — в выставочных пространствах Новосибирского государственного художественного музея и в центре культуры ЦК19. Об этих основных экспозициях и об истории проекта рассказывает председатель Новосибирского отделения Союза художников России Вадим Иванкин.
— А что, Вадим Викторович, у новосибирских художников действительно самая сильная школа во всей Сибири, как я слышал от некоторых специалистов?
— Я очень скептически отношусь к самому термину «новосибирская художественная школа». Мое личное субъективное мнение, что никакой такой школы нет и быть не может, потому как Новосибирск — город «сборный» и к тому же транзитный. У нас традиции очень тяжело приживаются. Вот в Красноярске или в Иркутске — там да, есть свои школы и традиции, причем сильно отличающиеся друг от друга. Ведь здесь многое зависит даже от пейзажа за окном: в Барнауле, например, огромное количество художников работает с пейзажами, поскольку там есть и степь, и горы, одним словом, Алтай. Хотя везде есть свои исключения: их замечательный художник Николай Зайков, на мой взгляд, не очень хорошо вписывается в местную парадигму и гораздо ближе к Новосибирску. Может быть, потому что здесь у нас он учился, и его становление как художника проходило в нашем городе.
— То есть какие-то корни здесь, у нас, все же можно нащупать?
— Можно, если постараться. Но в Новосибирске так сложилось, что здесь каждый сам себе голова. Все наши авторы «самостийные» — окучивают свой сад, лелеют и охраняют его. Вот в этом, наверное, и есть «суть» новосибирской школы, если допустить, что она все же существует.
У нас когда-то был большой проект, который долго продержался, назывался он «Великие реки сибирского искусства». Суть его была очень проста: художники из двух городов представляют свои работы — сперва в одном, потом в другом. Одна из выставок — «Красный проспект — Проспект Мира» — прошла просто образцово-показательно: мы делали ее совместно с красноярцами и добились абсолютно нужного эффекта. В Красноярске в зале с одной стороны висели работы их художников, а с другой — наших, и суть проекта сразу бросалась в глаза: вот слева совершенно «левацкий» Новосибирск, а справа — Красноярск со всеми своими вековыми традициями. Несмотря на то что и те, и другие работы были одинаково высокого уровня профессионализма.
— Может быть, это с Новосибирском что-то не в порядке?
— Новосибирск, повторяю, всегда стоял как бы особняком. Может быть, причина в приставке «ново…», поэтому нам ближе всего, как мне кажется, Новокузнецк. По моему ощущению, эти два города в Сибири чем-то друг на друга похожи, и надо бы однажды провести совместный проект, было бы интересно.
Еще одну выставку проекта «Великие реки сибирского искусства» проводили в Омске, и хотя она расширилась до рамок международной (участвовали и москвичи, и казахи, и китайцы — кого там только не было), но основу экспозиции составляли картины омичей и новосибирцев. Выглядело это соседство не так выпукло, как в Красноярске, но все равно история повторилась.
— Тогда ведь омским художником был и Евгений Заремба, а сейчас его картины висят в нынешней экспозиции в ЦК19. И ничего, вписываются.
— Тогда Заремба был совсем другой. Времени прошло с тех пор много, да я и не искусствовед, чтобы запомнить детали, но тогда у него были более свободные фактуры, не такие выверенные и точные, как сейчас, хотя на контрасте «свет — тень» он по-прежнему продолжает исследовать пограничные состояния. По-моему, в Омске он был более эмоциональным, не таким монументальным. Или мне это только кажется, не знаю…
— Все три его выставленные работы сразу бросаются в глаза.
— Да, он добавил свою новую «краску» в новосибирское искусство. Но опять же, Евгений возделывает свой «огород», он не стал художником, который бы представлял какую-нибудь школу в традиционном понимании: когда все разные, но в то же время все на что-то похожи.
— А как же Евгения Шадрина-Шестакова? Еще не так давно в ее живописи было вполне заметно влияние Омбыш-Кузнецова.
— Думаю, что она близка к Михаилу Сергеевичу в основном лишь фактом своего обу- чения у него, но давно уже гребет и гребет в свою сторону. У Омбыш-Кузнецова она взяла, надеюсь, именно то, что ей было нужно, а дальше пошла развиваться совершенно своим путем.
— А у Виктора Бухарова почему нет последователей?
— Виктор Семенович тоже сам по себе. Он художник совершенно уникальный, и я не припомню, чтобы кто-то откровенно пытался подражать его экспрессионизму.
— У вас в Союзе еще много наберется ветеранов живописного труда разного ранга.
— Действительно, Союз постарел очень сильно, средний возраст, к сожалению, приближается к пенсионному. Недавно приняли четырех молодых художников, но они не слишком-то разбавили общую картину.
— В прошлом году здесь же, в ЦК19, проходила большая выставка современного искусства «Сибирский иронический концептуализм». Но что-то никого из тех авторов я нынче в экспозиции не заметил. За исключением Сергея Беспамятных.
— Боюсь, что это вопрос не ко мне. Наша нынешняя выставка формировалась «закрытым» выставкомом. Никаких ограничений не было, членство в Союзе никак не учитывалось, кто принес — тот принес. Ни по каким стилистическим или каким-то еще направлениям никакой зашоренности не было, насколько я успел заметить. Так что никто «актуальных» авторов не вытеснял. У меня сложилось такое ощущение, что это именно с их стороны нет особого желания смешиваться с традиционным искусством, хотя вот мне, например, было бы интересно столкнуть «то» и «это» в одном зале, было бы любопытно посмотреть.
— А вот Сергей Гребенников — он не укладывается в рамки иронического концептуализма, но и на выставках Союза смотрится как не совсем родной.
— Да нет, ерунда… к Сергею все давно привыкли и совершенно спокойно его воспринимают. Да, российский Союз — как бы это сказать… достаточно традиционный, но работы Гребенникова в последние годы без каких-либо вопросов экспонировались на многих союзных выставках. Союз давно начал приоткрываться для всяких формальных поисков — здесь, в ЦК19, можно много такого увидеть.
— Все привыкли и к стилю Александра Жукова — а он вдруг неожиданно выставил чистую абстракцию, и многим она понравилась, судя по отзывам.
— Да, Александр интересно работает с цветовыми пятнами. И не только он один. Есть у нас молодой начинающий художник Ольга Васенина, закончившая в недавнем прошлом монументальное отделение архитектурного института, тоже показала интересные абстрактные вещи.
Повторяю: в положении о выставке не было никаких ограничений, правило простое — есть выставком, и перед ним все равны. Да, каждый член выставкома субъективен, но в целом выставком объективен коллективно, его демократичное решение — это сумма профессиональных мнений. Этих людей мы сами выбирали и делегировали им на пять лет право формировать выставки, так что, ребята, теперь извольте подчиняться, как это делается в любой демократической организации.
— И как проходил «заочный» отбор?
— В этом году выставком был довольно жестким. Я обычно стараюсь не принимать участия в его работе, хотя по должности мне вроде как положено. Роль председателя там исполняет самый уважаемый у нас народный художник России Михаил Омбыш-Кузнецов, но из этого вовсе не следует, что он давит на кого-то своим авторитетом, он-то как раз понимает, что каждая выставка — это живой организм и что решение о том, какой она будет, принимается коллективно.
Поскольку выставком работал без претендентов, на этот раз меньше играли в «политику» — и этот опыт, по-моему, оказался очень полезным. Ведь когда свою картину представляет какая-нибудь хрупкая девушка и смотрит при этом трагическими глазами, у некоторых голосующих членов выставкома невольно поднимается рука. А потом уже поздно оправдываться. Теперь же отбор происходил более объективно и искренне. Да, очень многие работы были отсеяны, кто-то забирал свои картины прямо из зала, потому что выбрали не те, какие он хотел. Пусть меня простят художники, но мне хотелось бы и в дальнейшем продолжить практику подобного отбора.
— Почему на первом этаже ЦК19 появились графические работы?
— Да, на выставку «Красный проспект» графику никогда не брали. Но в этом году сделали исключение для новосибирцев — поскольку из-за этой пандемии очень давно не проводилось художественных выставок, правление приняло решение расширить предмет выставки для новосибирцев на все виды изобразительного искусства. А в художественном музее, где представлены иногородние участники выставки, — только живопись и скульптура.
— Можно ли назвать нынешнее событие дежурным проектом?
— Нет, я так не считаю. В целом эта выставка, проходящая на четырех площадках, — самое крупное художественное событие за Уралом за последние годы, тут не поспоришь. Про залы ЦК19 мы уже поговорили. А в художественном музее на двух этажах — только иногородние участники, в основном это Сибирь и Дальний Восток. Российский Запад представлен только одним художником — Айратом Терегуловым из Уфы, за что спасибо ему большое. Очень хорошо представлен Красноярск, замечательно представлены художники Владивостока, Хабаровска и Магадана, Якутия привезла национальную резьбу по кости, Бурятия показывает живопись и скульптуру.
Кто будет представлять Дальний Восток — решалось у них на местах, так как нам пришлось квотировать участие в выставке по причине уменьшения экспозиционных площадей. Больше всех прислали работ красноярцы — у них и организация самая крупная в Сибири, так что они представлены и в художественном музее, и в арт-центре «Красный» — это один из проектов выставки «Красный проспект. #Эволюция», где представлены произведения стажеров творческих мастерских Российской академии художеств. В целом выставка, может быть, поменьше, чем была в 2017 году, но зато более концентрированная по своему качественному составу. Хотя как администратор я готов признать, что по уровню подготовки нынешняя значительно слабее. Такая уж сложилась ситуация: много чего приходилось делать прямо «с колес», постоянно импровизировать, нарушая все планы. И признаю, что дело здесь не только в коронавирусе, не стоит на него все валить…
— То есть отбор в художественный музей прошел прямо как по разнарядке?
— Да, вот Дальнему Востоку было сказано привезти 30 работ — они столько и привезли, а куда деваться… И сибиряков тоже пришлось квотировать.
— А почему нынешняя выставка приурочена к 75-летию Победы?
— Вообще-то, четвертый проект серии выставок «Красный проспект» должен был иметь совсем другое общее название: «Красный проспект. Эволюция», предполагалось сопоставить в рамках единого пространства произведения состоявшихся и признанных художников, членов Российской академии художеств с произведениями художников молодых, пока не имеющих больших регалий. Идея заключалась в том, чтобы как бы столкнуть эти два поколения и посмотреть, что из этого получится. Вся эта затея планировалась как проект с несколькими кураторами, которые бы привезли в Новосибирск уже готовые экспозиции, и из них составлялось бы что-то вроде пазлов. К сожалению, из-за ковида ничего не получилось, более того, в какой-то момент вообще встал вопрос: проводить или не проводить мероприятие. В итоге остановились на нынешней концепции, поэтому здесь и присутствуют произведения, имеющие отношение к памяти о прошедшем. Хотя основная концепция выставки — это и память о прошедшем, и еще один рассказ о том, что без любой войны, беды, эпидемии жить очень хорошо.
— Да, в условиях самоизоляции не так уж и хорошо было.
— Нынешняя пандемия действительно чем-то напоминает военные действия — не случайно ведь открытие проходило не без мелких шероховатостей. Выставку реально ждали, она уже стала частью бренда Новосибирска, так что если бы не все эти меры безопасности, в день открытия в залах было бы не протолкнуться.
— Насколько свежие работы представлены в ЦК19 и в художественном музее?
— В положении о выставке у нас было ограничение: произведения должны быть созданы с 2017 по 2020 год, но, честно говоря, что-то могло проскочить и более старое: точно не скажу, мы пока только начали работать над составлением каталога.
— Напоследок хочется задать стандартный журналистский вопрос: «Ваши творческие планы?»
— По логике вещей, следующая, пятая выставка должна состояться в 23-м году. Но в этом же году планируется еще одна межрегиональная — «Сибирь-XIII», пока неясно, будет она проходить в Барнауле или в Кемеровской области, но нам с ней очень не хотелось бы совпасть по времени проведения.
Николай ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
Фото Евгения ИВАНОВА
