В «Ночь музеев» в Краеведческом музее открылась фотовыставка Антона Веселова «Свои люди» —125 портретов к 125-летию Новосибирска.
Чтобы восстановить внешний облик наших предков, ученые обычно используют метод радиоуглеродного анализа. Но если через тысячу лет вам понадобится получше узнать о личности какого-нибудь из наших «ископаемых» земляков — проще всего будет обратиться к ненаучным исследованиям новосибирца Антона Веселова.
Куратор фотовыставки «Свои люди» Вячеслав Мизин охарактеризовал Веселова следующим образом: «Железный спутник, запущенный в пространство городского космоса, который он успешно исследует». И действительно, этого исследователя новосибирского социума язык не поворачивается назвать интервьюером, фотографом или уж тем более — замдиректором ГПНТБ по связям с общественностью.
Он никакой не краевед, поскольку сам вполне краеведческий персонаж. Он никакой не «черный копатель», поскольку общается с живыми людьми. Интервью его — вовсе не интервью, а скорее беседы. И фотопортреты — с точки зрения высокопрофессионального фотохудожника — не являются каким-то там отражением глубин человеческой души. Но когда всего этого материала накапливаются сотни и даже тысячи образцов — тут-то вот и начинает складываться некая картина социальной археологии Новосибирска.
Кажется, Антон Веселов объездил наш город на «социальном лифте» сверху донизу и, как сам признается, в этом процессе открывал новые точки понимания социальных групп, учился у каждого персонажа чему-то новому. Но у него, в отличие от большинства наших сограждан, есть некое неукротимое желание — донести свои впечатления и познания до всех остальных.
— Этот проект — не вполне фотографический, он на стыке искусства и журналистики. Он о том, как в Новосибирске выросли, оказались, задержались, осели действительно лучшие. Система вычленения значимых для города персон — несовершенна, субъективна. В этом вопросе ни у кого и не может быть решающего слова. У каждого список свой. А в этом проекте и вовсе верховенство за графическим началом — кто лучше «вышел». Открыв их для себя, мне хочется предъявить их миру.
Так что выставка в краеведческом музее получилась по-настоящему краеведческая — в современном понимании этого слегка замшелого определения.
125 фотографий — это очень много, даже по понятиям серьезного фотовернисажа (могло бы быть еще больше, но багетов не хватило). И этим, в частности, Веселов опровергает констатив Жванецкого «Хочешь всего и сразу, а получаешь ничего и постепенно». Тут есть если не все, то, по крайней мере, сразу.
«Моя правда не в словах, мой город — в лицах, — поясняет Антон, — и на этом профессиональный пафос исчерпывается, потому что его тексты и фотографии очень далеки от официозности, все это вполне живой, человечный, слегка ироничный и непринужденный взгляд на людей и на жизнь города. Может быть, он и хотел бы иногда поработать на пафосе, но у него это не очень хорошо получается.
Кто-то когда-то пошутил, что при помощи 5-10 звонков Веселову можно наладить контакт со всем миром. Это, наверное, не совсем корректное утверждение, но доля истины тут присутствует. Ведь всем известно, что у Антона законсервированы в голове сотни (а то и тысячи) историй, которые накопились в процессе нескончаемого человеческого общения. Да и сам Веселов этого не скрывает:
— Ко мне очень часто обращаются с одной и той же просьбой: познакомить, дать контакт с человеком. Причем большинство из этих людей, с кем меня просят состыковать, мне вовсе не знакомы. Но тут чисто автоматически срабатывает желание сразу с ними познакомиться и подружиться. И после этого передать их контакты уже в качестве своих друзей или знакомых.
Интересно, что подобный подход к общению не имеет никакого отношения к всеядности и рутинному профессионализму: просто Веселову и работа эта нравится, и люди ему интересны — его каждый раз поражает открытие, что новый собеседник так много всего знает и умеет, будто является прямо-таки спасением для человечества.
Разговаривает с людьми он не всегда под запись («чтобы не возникло зависимости»), ведь без диктофона собеседники ощущают себя на равных. А фотокамера — вообще другое дело: «Она молчаливая соглядотайка. Ловит эмоции, выпускает птичку. Бывает, фотоаппарат иронизирует. Но чаще с почтением относится к героям. Мы вместе все, как-никак, одной крови».
Когда тебе нравится твоя работа, да ты еще и хорошо умеешь ее делать, не так уж и трудно настроить собеседника на откровенность: «Люди ждут персонифицированной нежности и легкого восторга. Это я им обеспечить могу легко и естественно. Ничего такого я бы ни за что не узнал, если бы на моей шее не было универсального «пропуска» — фотокамеры. Я, снабженный стеклом, не человек скорее, а комфортное зеркало».
…Все-таки «комфортное зеркало» в списке определений личности Веселова звучит как-то не слишком гордо — лучше остановиться на «железном спутнике», оснащенном фотокамерой, который продолжает нарезать витки по орбите нашей с вами не до конца изученной новосибирской цивилизации.
Николай ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
Фото автора
