На вопросы «Новой Сибири» о проблеме городских зловоний отвечает директор Кудряшовского свинокомплекса.
В число виновников зловонных волн, периодически накрывающих центр Новосибирска, народная молва уже несколько лет назад включила расположенное в пригороде АО «Кудряшовское» — крупнейшее предприятие региона по производству свинины, включающее в себя современный развивающийся свинокомплекс, сельхозпроизводство и производство кормов. Эксперты давно отмечают, что общественное мнение по данному вопросу субъективно, не основано на фактах, а источников неприятного запаха и вокруг Новосибирска, и в самом городе хватает. Однако с недавних пор обвинения перекочевали в предвыборную агитацию и даже заявления официальных лиц. Вопросы о том, как предприятие намерено на это реагировать и что делает для обеспечения экологической безопасности, «Новая Сибирь» обсудила с директором АО «Кудряшовское» Сергеем Горбачевым.
— Сергей Владимирович, мы будем говорить на непростую тему — о неприятном запахе, или, говоря откровенно, вони, которая периодически накрывает Новосибирск. Понимаете, о чем я? Сами чувствовали?
— Да. Дважды в этом году. У вокзала «Новосибирск-Главный» и на улице Советской. Оба раза вечерами.
— Многие в Новосибирске связывают это неприятное явление с вашим предприятием.
— Эти предубеждения не подтверждаются фактами. Могу ответственно заявить, что у нас одно из самых защищенных с точки зрения негативного воздействия на среду предприятие в округе.
Мы современное высокотехнологичное производство , отвечающее всем экологическим, ветеринарным и санитарным стандартам. Даже более сорока лет назад свинокомплекс создавался как передовое предприятие отрасли. Над его созданием работали проектные институты, его работу курировали ведомства, правительство. Место для размещения комплекса выбирали с учетом розы ветров на более чем 20-километровом удалении от центра города. Даже теоретически не допускаю, что на этапе проектирования и строительства могли быть заложены какие-то системные упущения, связанные с экологией. Да и практически не могу. Я 21-й год здесь работаю, 10 лет директором, а разговоры о запахах в городе начались около пяти лет назад. За все эти годы на предприятии не изменилось ничего, вследствие чего могли бы увеличиться выбросы и, следовательно, запахи, а поголовье свиней даже уменьшилось.
— И объем производства?
— Начиная с 2005 года производственная нагрузка на нашу площадку в Криводановке снизилась на 20 процентов. А это снижает и отходы, понимаете?
— Как у вас организована работа с отходами?
— У нас нет накопления, хранения или размещения отходов производства. Все отходы перерабатываются в органическое удобрение. На свинокомплексе используется современная гидросливная система удаления навоза, которая ежедневно (по мере необходимости) вымывает навоз из производственных помещений. Из секторов содержания животных они поступают на очистные сооружения, вода служит и транспортом, и средством очистки. Затем происходит отделение твердой фракции от жидкой, и жидкая фракция отправляется в систему водоотведения, а твердая — на площадку созревания. Там основа для удобрений перепревает, затем мы вывозим готовое экологичное органическое удобрение на наши поля и вносим его в почву по специальной технологии — в соответствии с проектом, разработанным с учетом замеров содержания питательных веществ на каждом поле. Это делается для повышения плодородия почв и дает отличную урожайность. Мы одни из лидеров по этому направлению — зерновые около 50 центнеров с гектара, соя — 20. В Чулымском районе, например, за счет полей «Кудряшовского» серьезный прирост показателей. Так что у нас производство практически безотходное, мы — предприятие замкнутого цикла: зерно, комбикорма, свинина, переработка мяса.
— А в каком-то из звеньев этого процесса в принципе возможна утечка?
— В том и дело, что здесь все закрыто: стоки от животных до приемной емкости, станция сепарации, подземный коллектор. Контакта с окружающей средой нет нигде. Все, что до коллектора, — внутренний производственный цикл, а далее — восьмикилометровая подземная труба, ведущая на камеру смешения городских очистных сооружений. Соблюдение технологии на первом этапе, как и на любом производстве, — закон. А на втором этапе любое отклонение от нормы — это уже коммунальная авария с соответствующими регламентами реагирования.
Коллектор строился одновременно с нашим предприятием. По нему на очистные сооружения идут отходы не только комплекса, но и всей Криводановки. Нагрузка по водоотведению распределяется примерно поровну.
— Есть ли проблема с изношенностью коллектора?
— ЧП случаются, как и на любом производственном предприятии. На моей памяти это было три раза, последний — лет семь назад. Если возникает такая проблема — вся наша техническая служба «на ногах» в круглосуточном режиме.
— Но есть и еще один этап: площадка для хранения твердой фракции. Насколько можно понять по публикациям последнего времени, это открытая территория, на которой основа будущего удобрения складируется в длинные гряды. Расскажите о ней подробнее.
— Это около гектара бетонной площадки, куда мы свозим твердую, отжатую фракцию после сепарации — там она ферментируется примерно год и превращается в органическое удобрение, которое мы затем вывозим на поля и запахиваем. Главное о площадке — контролирующие органы на ней регулярно проводят замеры, в том числе концентрации особо пахнущих веществ (аммиака, сероводорода, и т. д.), и результаты не превышают предельно допустимой нормы, а сама площадка, конечно, полностью соответствует требованиям закона. Также подчеркну: площадка — это закрытый производственный объект, поэтому странно, особенно с точки зрения законодательства, когда туда пробираются люди со своими специфическими неизвестными целями.
— Многие видели кандидата в депутаты, снявшего видео на фоне этого объекта. Но, с другой стороны, вы же сами как-то сказали: приезжайте, сами все увидите.
— Это приглашение было адресовано компетентным специалистам, которые вникают в технологию, проблематику и настроены на конструктивный анализ ситуации. Но не тем, кто ставит целью политические спекуляции. Мы — открытое предприятие, мы инвестируем немалые средства в свое развитие, в том числе в обеспечение неукоснительного соблюдения требований экологического законодательства. Когда в Новосибирске обостряется вопрос с неприятным запахом, свинокомплекс «Кудряшовский» представляют чуть ли не местом, где навоз реками течет, и мы якобы все это выбрасываем прямо под себя. Это совершенно не так, и мы готовы это показывать.
— Вернемся к вашему первому тезису про площадку для хранения твердой фракции: она законна, она соответствует санитарным и экологическим требованиям и проекту. Но насколько там комфортно?
— Комфортно ли там находиться постороннему человеку? Нет. Потому что это технологическая территория. Постороннему человеку было бы некомфортно, скажем, в литейном цехе или на любом химическом производстве. Городской человек и просто в любом коровнике чувствует себя неважно. Тут степень комфорта не является критерием.
— А что является критерием?
— Соответствие технологии. А это у нас есть. И по содержанию в атмосфере вредных веществ нормы соблюдаются жестко. И строго контролируются.
— Известно, что три года назад в области было создано специальное межведомственное взаимодействие — туда входили представители правительства региона и мэрии Новосибирска, Роспотребнадзора, Западно-Сибирской метеослужбы, Института органической химии СО РАН. Но они не смогли определить источник запаха, хотя и сошлись на том, что он действительно расположен где-то в зоне аэропорта «Толмачево».
— Конечно, мне об этой работе известно. Мы сами являемся активными участниками этих совещаний. В этой ситуации мы сами заинтересованы узнать правду.
— Под подозрением тогда, кроме вас оказались очистные сооружения МУП «Горводоканал», свалка в Криводановке, свиноводческое предприятие ИП Голубева в Криводановке и Толмачевские согры. В этом же списке могли оказаться птицефабрики в Чике и Коченеве, да и все животноводческие предприятия.
— Любое животноводство — источник запаха, это аксиома. Но представьте, какова должна быть его концентрация, чтобы он распространялся на 20 километров? Да мы бы на наших площадках твердой фракции дышать не смогли. А мы там стоим, работаем — конечно, воздух не как в тайге, но, знаете, слезы не наворачиваются.
— Говорят, человеческий нос — инструмент более чуткий, чем современные приборы, и то, что его тревожит, вполне вписывается в нормы предельно допустимых концентраций. Но все же мы полагаемся на технику. Как происходит инструментальный контроль выбросов на вашем предприятии? Что выявляют контролирующие органы?
— Плановые и внеплановые проверки у нас проводятся постоянно — это и Росприродназор, и Роспотребнадзор, и Росельхознадзор, и другие контролирующие органы — вплоть до транспортной прокуратуры. Роспотребнадзор или Росприроднадзор отправляет инспектора, иногда еще и мобильную лабораторию, задает определенные контрольные точки, выезжает непосредственно на них, замеряет. Если это площадка твердой фракции — замеры проводятся прямо на ней, а также с подветренной стороны, с надветренной стороны… Нарушений по концентрации выбросов у нас никогда не было.
— Какие предписания были по итогам проверок? Ведь известно, что раз уж проверяющий потратил время, совсем «пустым» он не уедет…
— Как я уже говорил, по содержанию веществ в атмосфере нареканий к нам нет. Есть — к документам по оформлению санитарно-защитной зоны, мы над ними работаем, и к запахам это отношения не имеет. Это вопрос документации, проектирования, и само мероприятие по созданию санитарно-защитной зоны довольно длительное (более года) и дорогостоящее: один проект СЗЗ стоит пять миллионов, замеры — порядка восьми.
— Какие меры «Кудряшовское» предпринимает для повышения экологической безопасности?
— Около 132 млн рублей собственных средств за последние три года мы потратили на реализацию инвестиционной и ремонтной программ очистных сооружений свинокомплекса. В 2018 году модернизировали систему удаления жидких стоков от племенной фермы.
Мы уверены, что запахи в городе исходят не от нас, но все же работаем над снижением даже малейших таких рисков. С этого года изменили график вывоза удобрений на поля — теперь он запланирован на октябрь, это наиболее благоприятный период для исключения запаха. Обсуждаем возможность эксперимента с использованием бактериальных биодобавок, блокирующих испарения твердых фракций, — это разработки НПФ «Исследовательский центр», работающей при новосибирском «Векторе». Если эффективные технологии существуют, мы их найдем.
— Наверное, вы не можете сидеть сложа руки, пока так и нет неоспоримых фактов об источнике городских запахов.
— Безусловно, как экологически ответственное предприятие мы бы хотели разобраться в проблематике. Сейчас решили идти по такому пути: заключили с независимой лабораторией договор о мониторинге состояния атмосферы на наших объектах. При этом тот же подрядчик помимо постоянного мониторинга будет делать точечные замеры в дни прохождения по городу очередных «волн». Данные будем сверять. Уверен, рано или поздно замеры покажут истину.
Виктор ПОЛЕВАНОВ, «Новая Сибирь»
Ранее в «Новой Сибири»:
