С хорошей миной встречает аэропорт «Толмачево» сообщения о том, что торжественное открытие открыло его не полностью.
С ОТКРЫТИЕМ международного аэропорта «Толмачево» вышло нехорошо: он официально неделю как открыт, но работает не весь. Если судить по реакции прессы, новосибирцы буквально весь фламп исписали претензиями.
Пишут, что работает главная международная гавань Сибири, открытая самим президентом России, только «на выход». Один мужчина целый час ждал багаж, а потом выяснил, что в новом терминале, рассчитанном на обслуживание 1844 пассажиров и обработку 4800 единиц багажа в час, запустили пока только одну багажную ленту из пяти, а две еще вообще даже не смонтированы.
Одна сибирячка пожаловалась НГС, что вообще не поняла, что там открылось. «Говорят, что только на прилет, но я пока лишь улетаю», — рассказала она.
Еще пассажиры сетовали, что в порту мало сотрудников — даже не у кого было спросить что-то важное. Ну и не открывали бы, раз пока не готово, — возмущаются люди.
Тайга.инфо мрачно предупреждает, что полноценный запуск нового терминала возможен только летом 2023 года. В «Толмачево» на будущее смотрят оптимистичнее: «С 12.00 часов 10.02.2023 все прибывающие рейсы на внутренних воздушных линиях кроме рейсов S7 Airlines будут обслуживаться через Сектор С. Обращаем ваше внимание, что вылет рейсов внутренних воздушных линий будет по-прежнему осуществляться из действующего Сектора А. С третьей декады февраля все прибывающие и вылетающие рейсы на внутренних воздушных линиях, за исключением рейсов S7 Airlines, будут обслуживаться через Сектор С. Дата и время начала обслуживания будут сообщены дополнительно».
Переведем на русский: для всех авиакомпаний, кроме базовой, новый терминал уже открыт на прибытие. На вылет по внутренним рейсам пускают через старый. С 20 (или 21-го, а, может, дату сообщат дополнительно) февраля новый терминал заработает и на вылет, но только на внутренние рейсы. Но это опять же кроме S7, которую впустят ко всем после 28 февраля. Тогда вроде как все три терминала — старый, бывший международный и новый международный — начнут работать в полном режиме. Но не навсегда: когда все заработает, как надо, новый терминал отдадут только международным рейсам.
И еще: когда придет время строить новый международный терминал (а оно придет!), решится и судьба старого здания аэропорта с буквой «ё» на вывеске.
Путанность и сложность объяснений для понимания не позволяет скрыть главный косяк: с открытием все пошло плохо. Во-первых, этот день роковым образом совпал с крупнейшей за много лет трагедией в Новосибирске. Во-вторых, президент участвовал. Хоть и по видеосвязи, но лично, вместе со своим недремлющим оком. Сдвигать что-то, а тем более рассказывать, хлопая по бедрам, что что-то пошло не так и доделать получилось не все, — опасно.
Умом мы все понимаем, что сложные времена для аэродромной отрасли как начались в 2020-м, как толком не прошли в 2021-м, ну а уж в 2022-м так и вовсе. С учетом того, что другого «Толмачева» у новосибирцев нет, а также такого деликатного обстоятельства, что аэропорт наш частный и проект развития реализует за собственные инвестиции, мы бы простили ему и сдвиг сроков (тем более что в Новосибирске уже сдвинулось буквально все), и неполный запуск (а он, скажите, сегодня с учетом массовости перелетов и открытости всех буквально границ может реально понадобиться?), и проход через стройплощадку.
Никто бы не возмущался, если бы Роман Троценко, в свое время порадовавший искушенных новосибирцев памятником Ермаку и его пятиногому коню авторства Юнуса Сафардиара, вышел 8 февраля, встал посреди зала, смущенный, развел руками и сказал: «Мы тут это... Чуть-чуть лажанулись... Металл вырос в два с половиной раза, и программа импортозамещения отстает...» И все бы заулыбались смущенно, замахали руками: мол, да ладно, все равно пока летать некуда...
Но не то сейчас время. Придет другое, когда снова окажутся востребованными и потенциал аэропорта для роста (он может вырасти почти в два раза), и звучное имя Александра Покрышкина, и парящие колонны в виде гигантских «турбин», а также шесть телескопических трапов, восемнадцать эскалаторов и двадцать пять лифтов.
Виктор ПОЛЕВАНОВ, «Новая Сибирь»
