Выкорчеванный со сцены Новосибирской оперы «Тангейзер» прорастает в других местах.
ТАК уж исторически сложилось, что всякое упоминание пятой оперы Рихарда Вагнера в современном театральном мире принято сопровождать отсылками к столице Сибири. Почти по Маяковскому: мы говорим «Тангейзер», подразумеваем — Новосибирск, мы говорим Новосибирск, подразумеваем — «Тангейзер». Скандал, эхо которого до сих пор гуляет под сводами вновь закрывающегося на реконструкцию Новосибирского театра оперы и балета, стер с лица земли многострадальную постановку Тимофея Кулябина, однако связующие оперное название с городом нити продолжают «держать» зону воздействия. 27 марта на сцене ГКЗ имени А. М. Каца состоялось первое в истории Транссибирского арт-фестиваля концертное исполнение оперы «Тангейзер», руководить которым предполагал Дмитрий Юровский, ныне главный дирижер НОВАТа, а 1 июня главный режиссер НОВАТа Вячеслав Стародубцев представил свою интерпретацию вагнеровской музыкальной драмы на сцене Концертного зала Мариинского театра в Санкт-Петербурге.
Теперь по порядку, чтобы в не запутаться в так или иначе связанных с Новосибирском «Тангейзерах» бесповоротно и окончательно. «Тангейзер» в режиссуре Тимофея Кулябина, тот, что якобы оскорблял верующих, а уязвил в итоге одного директора, был снят с репертуара, как только к руководству Новосибирским театром оперы и балета приступил Владимир Кехман.
Не будем ворошить сопровождавшие решение новой администрации высказывания, тем более что господин директор проявлял легкость мысли необыкновенную — то просил отвязаться от него со «своими тангейзерами», то не исключал внесение корректуры в режиссерскую партитуру, то уверял, что «возвращение порочной постановки оперы «Тангейзер» невозможно ни в каком виде», то планировал сыграть (не собственными руками, конечно) второй акт на открытии концертного зала. Не случилось ни в каком виде.
Несколько сезонов призрак «Тангейзера» витал напоминанием и воспоминанием, а нынешней весной о возвращении скандального названия заговорил сам художественный руководитель Транссибирского арт-фестиваля.
Вадим Репин объявил о создании молодежного фестивального оркестра, в основной состав которого вошли студенты и недавние выпускники Новосибирской консерватории. «Почему бы не сделать один общий оркестр, которому можно было бы уделить больше внимания и постараться сделать с ним что-то, что принесло бы пользу всем музыкантам, а не просто для галочки, что это состоялось?» — отметил Вадим Викторович в одном из интервью и выбрал для дебютантов немыслимой сложности старт — концертное исполнение оперы «Тангейзер». Интриги мероприятию добавлял тот факт, что создать сокращенную авторскую редакцию вагнеровской драмы и встать за дирижерский пульт должен был Дмитрий Юровский — дирижер, взявший на себя в 2015 году музыкальное руководство НОВАТом.
«Когда я приехал в Новосибирск, я слышал, что говорили о постановке, а не о музыке «Тангейзера», — вещал маэстро Юровский на одной из анонсирующих фестивального «Тангейзера» встреч. — И мне казалось, что неплохо было бы дать людям послушать музыку в концертной форме. Мы много лет дружим и общаемся с Вадимом Репиным, и я рассказал ему об этой идее, хотя знал, что оперные исполнители в контексте Транссибирского фестиваля очень редки. Вадиму идея понравилась (наверное, в связи с ролью «Тангейзера» в жизни Новосибирска), и он решил объединить. Я очень ему признателен и благодарен, потому что Транссибирский арт-фестиваль имеет вес не только в музыкальной жизни Новосибирска, но и по всей России, и за ее пределами. Мы очень хотим показывать именно произведения Вагнера в музыкальной форме, чтобы постепенно познакомить зрителей с этой великой музыкой».
Знакомство города с Вагнером господин Юровский начал с длинного разговора об «очень несчастливой опере с очень непростой судьбой». Неудачные постановочные решения, напряженные отношения между автором и творением, исторические провалы («порядка 20 постановок за последние 15-20 лет, которые не дожили даже до второго спектакля, и это в толерантной Европе»). На вопрос, почему бы не попытать счастья с «Тангейзером» самому — на той же сцене НОВАТа, скромно заметил: «Я пока еще не уверен, что вообще буду его ставить. До сего дня я ни разу не видел постановки Вагнера, которую бы принял полностью и хотел бы разделить за нее музыкальную ответственность. Я не нашел того режиссера, с которым хотел бы его поставить. Я не потерял надежду поставить Вагнера, но мне кажется, что к этому надо подойти постепенно. Вагнер требует очень большой подготовки — как публики, так и исполнителей». И как пример — опыт Валерия Гергиева, которому потребовалось 12 лет на комплектование труппы вагнеровскими певцами.
Освоение усеченного «Тангейзера» фестивальным оркестром в сроки более чем сжатые дирижера не смутило: вариант-то концертный. «Наш визуальный ряд — это взгляд на музыку талантливой художницы Марии Кононовой. Это отдельное мнение художницы на то, как она видит «Тангейзера». Но это не претендует на театральное действие. И у нас будут участвовать очень интересные, известные певцы, которые много работали именно с вагнеровской музыкой. Что касается оркестра, то наша первая проба пера будет из молодых. Некоторые — студенты консерватории, кто-то работает в филармонии, кто-то в оперном театре. Кто-то только готовится к поступлению в консерваторию. В этом проекте задействованы все классические коллективы Новосибирска. Понравится слушателю или нет, я не знаю. Вагнер — очень сложный композитор, но эмоциональные впечатления будут по-любому».
На пресс-конференции, посвященной грядущему исполнению «Тангейзера», спикеры рассуждали о несовершенной природе вагнеровского сочинения. Ректор Новосибирской консерватории Жанна Лавелина отчего-то вспомнила о том, что Вагнер своего «Тангейзера» вообще не любил (и непонятно, как этот биографический казус следовало использовать в контексте премьерного исполнения). Художественный руководитель Новосибирской филармонии Владимир Калужский отметил, что постановка самой скучной, на его взгляд, оперы Вагнера на сцене Новосибирской оперы была ошибкой, деформировавшей «облик нашего театра так, что теперь его трудно узнать», и увидел в концертном исполнении «сакрального для нашего города наименования» на сцене ГКЗ им. А. М. Каца главную задачу — возрождение музыкального достоинства сочинения.
Попутно выяснилось, что за несколько дней до премьеры Дмитрий Юровский неожиданно сошел с дистанции. Согласно туманной официальной версии, по болезни. Изменения в составе музыкального руководства проекта понесли за собой замены в составе солистов. За дирижерский пульт встал срочно приглашенный из Большого театра дирижер Дмитрий Крюков. И следует заметить, маэстро сделал все возможное — что называется, за себя и за того парня. Концертное исполнение оперы «Тангейзер» не стало блистательной вехой в истории Транссибирского фестиваля, но и не нанесло репутационного вреда участникам проекта.
Следующего «Тангейзера», опосредованно связанного с Новосибирском, представил на днях в Санкт-Петербурге главный режиссер НОВАТа Вячеслав Стародубцев. Его интерпретация вагнеровской драмы стала одной из ключевых оперных премьер фестиваля «Звезды белых ночей». Художником-постановщиком выступил Петр Окунев, в тандеме с которым Вячеслав Стародубцев в марте 2019 года создал постановки одноактных опер Николая Римского-Корсакова «Моцарт и Сальери» и «Кощей Бессмертный» для Концертного зала Мариинского театра. Музыкальным руководителем постановки стал Валерий Гергиев, обещавший представить свое видение «Тангейзера» еще в 2015 году — по совпадению через месяц после новосибирского скандала.
Первые показы «Тангейзера» в Петербурге ожидались с нетерпением и сопровождались аншлагами. Заняты были не только кресла, но и ступени партера и бенуара. «По поводу режиссерских решений у публики, к слову, были определенные и вполне обоснованные волнения, потому что сочетание слов «Тангейзер» и «Новосибирск» имеет свою тревожную предысторию, — отмечал один из рецензентов. — Тот скандал утих, но внимание публики было все равно приковано к сценографии новой постановки. Которая, кстати, оказалась гораздо более целомудренной, чем это принято на мировых оперных подмостках и чем ожидалось многими». — «У «Тангейзера» благодаря пылу некоторых постановщиков образовалась в России скандальная слава, — подчеркивал другой обозреватель. — Материал для этого больше всего предоставляет первая картина — в гроте Венеры. Но здесь на удивление все абсолютно целомудренно. Даже чуть слишком. Очевидно, что режиссер не докучает зрителю ни моралью строгой, ни концепцией, а просто не мешает звучанию музыки, что в наше время уже ценность». — «Какой молодец Стародубцев, как тонко и изящно он сотворил постановку. Все просто и лаконично, все прекрасно вписано в пространство Концертного зала, где нет кулис и сложной сценической машинерии. Главное — музыка и певцы, а не какие-то замысловатые, пусть и гениальные, режиссерские задумки», — прозвучало на страницах музыкального блога.
«Музыка — это прежде всего шаманство, где главенство принадлежит сакральному, а не вербальному, — подчеркнул в свою очередь режиссер Вячеслав Стародубцев. — В музыке великих композиторов нет второстепенностей, все главное и важное, и как важно услышать, прочувствовать, понять и воспроизвести все с точностью и вкусом. Небо подарило встречу с Валерием Гергиевым. Работа с Маэстро, тем более над Вагнером, всегда казалась мне неосуществимой мечтой. Наблюдая за репетициями, общаясь с Маэстро, я заново открываю для себя смысл Музыки как системы мышления и чувствования, это невероятный восторг, открыть для себя то, что казалось бы знакомо и чему ты посвящаешь свою жизнь. Как будто только сейчас я покинул Землю и увидел звезды живьем, без телескопа. Я понял, что до сегодняшнего дня я ничего не понимал. Режиссура в каждой ноте, в каждой ноте театр! Придется открывать все заново и испытать экстатическое счастье открытия нового мира».
Марина ВЕРЖБИЦКАЯ, «Новая Сибирь»
Фото Евгения ИВАНОВА
