О своих ощущениях от коронавирусного карантина рассказывает новосибирский художник Сергей Беспамятных.
— Первый вопрос по поводу самоизоляции. Повлияла?
— Повлияла. Но не скажу, что отрицательно. У меня в жизни постоянно бывает ощущение какой-то суеты: то бизнес откуда-то появляется и на творчество времени не хватает, то наоборот. А теперь успеваю и порисовать, и кино посмотреть, что же касается ущемления внутренней свободы — это вопрос, скорее, к людям, которые сейчас сидят в тюрьме. Кстати говоря, эта самоизоляция продемонстрировала довольно неожиданную реакцию разных категорий людей. Некоторые мои знакомые, которые всю жизнь боролись за свободу и независимость, вдруг стали кричать: «Всем нужно сидеть по домам и не дергаться!», а представители другой группы, которые всегда были законопослушными консерваторами, вдруг стали скандировать, что они будут гулять где хотят и вообще делать что захотят. Вот такая абсурдная ситуация получилась. Кубик Рубика крутанулся в другое измерение.
— Ну, он не сразу крутанулся, поначалу все просто немного растерялись.
— Я хорошо помню этот момент, когда весной ввели строгий карантинный режим. Я где-то около восьми вечера возвращался из мастерской домой, а на улицах — ни людей, ни машин. Идешь по Богдашке, а вокруг какая-то небывалая чистота, даже грязи не видно.
— И ты запаниковал, что ли?
— Да наоборот! С точки зрения творческого восприятия этот постапокалиптический сценарий мне даже понравился. И карантинное небо было какого-то красненько-синенького цвета, что соответствовало ситуации. А на площади Калинина в автобус зашла бабушка с кучей котомок и стала нагнетать: оказывается, это третий автобус, в который она садится, — два предыдущих сломались, теперь, наверное, и этот сломается. Люди и так уже начали напрягаться, а она вдруг сообщает, что только что от сына, из инфекционной больницы. Мне сразу стало как-то очень весело.
— В материальном смысле тебя тоже никак не коснулось?
— Я сразу рассчитал, что пока будем сидеть на карантине, я кухню себе сделаю. Звоню поставщику, а мне говорят, что предприятие закрыто, не привезут мне мои ДСП. Сидел неделю, ждал. Бизнесменам тогда, конечно, нелегко пришлось. У меня приятель в Екатеринбурге грузоперевозками занимается, у него лизинг что-то 700 тысяч в месяц, а работа стоит… Тревожно. В какой-то момент это стало немного напоминать ситуацию из 90-х, когда деньги вдруг обесценились и начался бардак. Но таких красочных примеров, как тогда, я не наблюдал — не выходили из банков граждане и не швыряли в воздух пачки двадцатипятирублевок.
Ведь когда денег нет, как-то тревожно становится и вообще не по себе. Была у меня в какой-то момент проблема с деньгами, но я подвязался во вновьобразованную группу в «Фейсбуке» — по продажам рисуночков, так что на житье-бытье мне хватало. Жизнь состоит из материального и нематериального, и все это довольно трудно привести в гармонию. Во времена СССР был знаменитый лозунг, что у молодежи есть уверенность в завтрашнем дне. Вот именно этой обещанной уверенности я не испытывал всю жизнь. А она идет — то, что тревожило 15 лет назад, сегодня совсем не беспокоит. И это нормально. Всякое может случиться, как мы только что убедились.
— Не пробовал рисовать на актуальные темы? Коронавирусных китов, например?
— Мелькал у меня в голове образ какой-то короны, не помню уже сейчас. Не умею оперативно реагировать, да и пошловато как-то за эту тему хвататься. Я ведь постоянно рисую в блокноте «новости дня», но это для меня как бы источник будущих композиций, а не какой-нибудь актуальный месседж. Видел я что-то у людей, которые рисовали картинки про ковид, но это все на уровне карикатуры, мне не смешно и не страшно.
— А в реальной жизни тоже не страшно?
— Конечно, люди, которые реально столкнулись с болезнью и смертью, у них другое восприятие происходящего. А как могу к этому относиться я?.. По мере того как где-нибудь в «Фейсбуке» обнаруживаю все больше печальной информации, мое отношение к этой эпидемии понемногу меняется в худшую сторону. А потом где-нибудь в «Ютубе» слушаю выступление какого-нибудь профессора, который говорит, что коронавирус — это обычный грипп, и начинаю успокаиваться: «Значит, не так все и страшно».
Петр ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
