В конце октября на трех площадках Новосибирска открывается выставка-исследование «Миф о 17 невидимках», представляющая наследие новосибирского «неформального» искусства 80—90-х годов прошлого века.
«Третья культура» — это андеграунд в андеграунде, зачастую где-то на границе с ар-брютом, а порой и за этой границей. Наверное, именно к «третьей культуре» следует отнести круг Олега Волова и его единомышленников: были выставки, были самиздатские журналы и книги, но все это было для себя, для своих друзей — как органическая потребность, как дыхание. «Третья культура» — это практически полное отсутствие амбиций. Творчество равно биографии, но не как в случае с эксплуатирующей это стратегией выстраивания «личного брэнда», а просто потому, что иначе невозможно.
Выставка «Миф о 17 невидимках», проходящая на трех площадках Новосибирска (ЦК19, fab.8 и Студия 312) — нетривиальное путешествие в Новосибирск 80—90-х годов. «Новая Сибирь» знакомит с краткой историей сообщества художников, поэтов и музыкантов, вписавшего яркую страницу в книгу новосибирской культуры конца XX века.
Культурная ситуация рубежа 1980-х — 1990-х гг.
С началом Перестройки мощный социокультурный потенциал, десятилетиями «бродивший» в андеграунде, получил возможности для выхода на широкую аудиторию. Закончилась эпоха классического самиздата, началось новое время — неофициальная культура стала проникать в сферы, традиционно закрытые для нее (масс-медиа, выставочная, издательская, звукозаписывающая, концертная и общественная деятельность). Рок-группы собирают стадионы. Пластинки отечественных и зарубежных рок-музыкантов выходят на фирме «Мелодия». «Музыкальные ринги» с участием «Аквариума», «Поп-механики», «Звуков Му» и других групп полностью переворачивают представление о том, как артисты могут вести себя на сцене и в жизни. Выступления участников московского клуба «Поэзия» зрители штурмуют через окна. Фильмы, долгие годы лежавшие на полках, наконец добираются до кино- и телеэкранов. «Возвращенная литература» выпускается миллионными тиражами. Появляются журналы (например, рижский «Родник»), полностью сосредоточенные на публикациях авторов «второй культуры». «Проблемные» фильмы, художественные тексты и публицистические статьи заряжают общество полемическим настроем. Новосибирск был одним из эпицентров перемен: политические сборища в Нарымском сквере; масштабные концерты и фестивали, организованные Новосибирским рок-клубом и «Студией 8»; журнал «Тусовка» и газета «ЭНск»; первая книжка Юлии Пивоваровой и сборник «Гнездо поэтов» (а вскоре и поэтическая серия «Мангазеи», и одноименный с этим издательством альманах); «Лианозово-Москва» и другие выставки искусства XX в. в Новосибирской картинной галерее; Интернедели и Дни поэзии в Академгородке.
Однако подобно тому, как в 1920-е энтузиазм первых мирных лет был задавлен прессом идеологических установок, так и радужные надежды конца 1980-х — начала 1990-х годов не выдержали испытания законами рынка. Значительная часть искусства, зародившегося в андеграунде, имела отчетливую авангардную направленность и крайне сомнительные коммерческие перспективы. Ситуация усугублялась тем, что вкусы аудитории в кратчайшие сроки оказались подорваны телевидением нового формата, «желтой прессой» и наводнившей книжные магазины массовой литературой. Реформаторский пыл в обществе подостыл, перед людьми встали более насущные вопросы выживания в новых условиях. Представители «поколения дворников и сторожей», которым не удалось встроиться в новую конъюнктуру, так и остались дворниками и сторожами. Центростремительные силы вновь уступили место центробежным, переформатированный культурный ландшафт раздробился на множество самостоятельных сегментов, зачастую переплетавшихся друг с другом в самых причудливых сочетаниях. В Новосибирске одним из наиболее интересных сообществ поэтов, художников и музыкантов в 1990-е стал круг Олега Волова, деятельность которого была сконцентрирована преимущественно в районе МЖК «Восточный».
1980-е годы: возникновение сообщества
Еще в начале 1980-х Олег Волов вместе со своим приятелем Михаилом Михайловым изобретал в отцовском гараже новые формы экспериментальной литературы, основанной на автоматическом письме, использовании реди-мейдов и так далее.
«У них был особый период. Мы ходим с <Борисом> Комаровым, а там много-много маленьких таких бумажных обрывков. Представляете, если газету или журнал нарвать и пол усыпать? Ходим, говорим: «Ребята, а что это такое у вас? Для тепла?» Он говорит: «Мы пишем роман, но пишем мы его в цвете». — «Это как?» Достают альбомы, а там эти обрывки наклеены канцелярским клеем. «Мы ходим с Мишей и слово ищем!». Они находят цветную фигурку, нравится, слово к слову — шлеп! Я говорю: «Вы что, совсем?» — «Так это же красиво!» Они взяли у папы Олега журналы всякие — польские, чешские — цветные; нарезали вот так, не глядя — и ходят, собирают урожай».
(Из воспоминаний Дмитрия Радкевича)
В 1980-е годы Олег познакомился с Анатолием Маковским и Евгением Иорданским, стал бывать в гостях у Иорданского в Сокуре и, не без влияния старших товарищей, загорелся идеями организации сообщества поэтов и художников и литературного альманаха. В 1986-м он предпринял первую попытку выпуска периодического издания — литературный иллюстрированный журнал «Бестиарий». Вскоре он устроился работать художником-оформителем в ДК Ефремова, и вокруг него там возникло целое сообщество творческих людей: Федор Лютов, Юлия Пивоварова, Елена Селиванова, Елена Ермакова, Герман Иорданский, Виктор Веркутис, Сергей Патриков, Илья Лебедев, Гарольд Каплан и Валерий Куст («Вахтанг и Видоплясов») и др. Многих из них Олег знал еще по театру оперы и балета, где ранее работал монтировщиком сцены.
«Не каждый может собрать вокруг себя, правда? В Сокуре был космос, а у Олега был улей пчелиный, и он — собиратель меда. У Олега потрясающее свойство: он всегда оказывался там, где нужно, с тем, кем нужно. У Олега все бурлило — были музыканты, художники, панки, поэты».
(Из воспоминаний Елены Ермаковой)
В 1988 году Олег и его друзья Герман Иорданский и Виктор Веркутис, вдохновленные участием в выставке-аукционе «От реализма до модернизма», провели в ДК Кирова первую «дикую» выставку (Олег Волов: «фовисты нам чужды не все»), после которой к их кругу присоединились члены клуба сюрреалистов «Действие СЮР» (Владимир Ветров, Алексей Цейтлин, Боб Бугров, Игорь Русаков). Вскоре Олег придумал новый самиздатский альманах — «Зелень» (название было предложено Цейтлиным), в котором вместе с графикой публиковались и тексты многих авторов, известных далеко за пределами сообщества (Анатолий Маковский, Юлия Пивоварова, Станислав Михайлов и др.).
В 1989 году Олег вместе с Евгением Иорданским по почте разослал своим многочисленным знакомым приглашения в Комаровку, где на даче у Юлии Пивоваровой планировалось с размахом провести фестиваль искусств. Фестиваль действительно прошел с огромным успехом, количество гостей превзошло все ожидания. Помимо постоянных участников сообщества там побывали Владимир Болотин, Александр Холмогоров, Александр Кувшинов, Станислав Михайлов, Михаил Дроздович, Юлия Лихачева и мн. др. Большой репортаж о событии записали для кабельного телевидения МЖК «Восточный» Сергей и Лилия Патриковы.
МЖК «Восточный», «Окраина мысли», «Блюмкин приют»
Во второй половине 1980-х гг. множество молодых семей стали строить для себя жилье в районе, который получил название МЖК «Восточный» и расположился неподалеку от самого большого вещевого рынка за Уралом — Гусинобродской барахолки. Уникальность проекта заключалась в том, что присоединиться к нему приглашались инициативные люди, чьи способности и таланты могли пригодиться для развития микрорайона. Среди них оказались две творческие семьи: Патриковы и Воловы.
Сергей Патриков принял участие в создании первого в городе кабельного телевидения, Лилия Патрикова и Валентина Волова организовали при школе № 195 детский театр «Шляпа», а Олег Волов, официально числясь сторожем, неофициально создал при школе и театре культурный центр «Окраина мысли». Начав работать на МЖК в конце 1980-х, к 1990-м они уже въехали в собственные квартиры.
«Волов позвал нас с Веркутисом, говорит: «Мы с Патриковым сделали эскиз, надо в актовом зале разрисовать гигантские окна под витраж». Эскиз шикарный, они его за один вечер нарисовали, потрясающий просто, фантасмагорично-сказочный. Там было всего в меру, фантасмогоричности и сказочности. Совсем фантасмагорично бы не разрешили, поэтому они добавили узнаваемые детальки. Он говорит, что надо это срочно сделать — ну мы с Веркутисом ка-а-ак дали, и сам Олег тоже. Олег придумал смешивать типографскую краску с чем-то, чтобы она сохла тут же. И мы поролоном, кисточками постепенно весь этот витраж тюкали. Мы сделали этот витраж быстро. Веркутис был бешено работоспособный человек, ядерный реактор. Причем он это очень быстро и главное хорошо делал».
(Из воспоминаний Германа Иорданского)
Директор школы с симпатией относился к новым сотрудникам и закрывал глаза на отдельные проявления их не совсем обычного поведения. Частично круг единомышленников, назвавшийся товариществом «Блюмкин приют», перекочевал в школу № 195 из ДК Ефремова, частично — пополнился новыми участниками (так, к сообществу присоединились художники Алексей Грабченко и Ирина Неделяй, жившие здесь же на МЖК). Случайно зашедший на выставку художников-авангардистов музыкант и литератор Илья Усков устроился в школу руководителем музыкального кружка. С его приходом в кинобудке, примыкавшей к актовому залу, где шли театральные репетиции и работали художники, стала репетировать группа «СПИД» в составе: Михаил «Майк» Поздняков, Илья «Босс» Усков, Илья «Прист» Лебедев. Позже, в начале 90-х, Усков под псевдонимом «Илья Никто» достаточно подробно описал этот период в своем романе «Сексы и антисексы» (название взято из философской теории Виктора Веркутиса).
В школьном театре было целых четыре режиссера (Валентина Волова, Лилия Патрикова, Ирина Писарева и Анатолий Кузнецов), а участвовали в подготовке спектаклей почти все представители «Окраины мысли» / «Блюмкина приюта». Встречам в школе сопутствовали и встречи дома у Воловых, получившие название «субботников».
«Валя готовила чаепитие, покупала пирожки. Там читали стихи, делились интересными планами. Что мне нравилось — были стопки журналов, они прямо в середину комнаты выкладывались, клей, ножницы, картонные основания — и на этом всем можно было делать коллажи, и я собственно этим занимался, и не только я — человек пять одновременно, сидели-болтали и делали. Кто-то мог рисовать, были карандаши, пастель. Если кто-то приходил с ребенком, ему выделяли место. Прекрасно помню, что Юля [Пивоварова] тоже участвовала в коллажах, ей нравилось что-нибудь поделать руками. Помню, что там читал Олег, может, что-то из своего. Все очень мило, и атмосфера притягивала всех. <…> Волов — если бы не он, то ничего бы и не было. Если бы Валя не создала атмосферу — тоже бы ничего не было. Ей очень нравилась роль хозяйки салона. Там было много деталей, полки заставлены так, что это было интересно. Пространство было организовано максимально, очень красиво. Если мы заходили на кухню, то там был большой круглый стол, прекрасная скатерть. Валя как театральный человек любила наряжаться. Был период секонд-хендов на МЖК, вещи там продавались на вес. Мы купили очень много вещей, и они все пригождались — образы строились на них. Мы ставили Островского, Лопе де Вега, Серебряный век — и все на этих костюмах».
(Из воспоминаний Сергея Патрикова)
В начале 1990-х Олег с друзьями организовали еще несколько «диких» выставок — в школе № 195, в НЭТИ (инициатором был учившийся там Гарольд Каплан) и дома у Олега. Местные жители с удовольствием посещали необычные выставки и спектакли и даже принимали в них участие. Ряд выставок прошел дома у Юлии Пивоваровой в районе Расточки. В результате многие художники познакомились друг с другом, творческие круги изрядно перемешались.
«Реклама на вещевом», «17 невидимок»
Периоды активности сменялись периодами затишья. В 1992-м году вышел последний (пятый) номер альманаха «Зелень», к тиражированию которого уже не прилагалось особых усилий. Работа над сюрреалистическим романом «Унзерли», который Олег писал много лет, также была по сути завершена. Кто-то из постоянных участников постепенно отдалился от сообщества, кто-то пришел им на смену. Среди последних были более молодые художники из района улицы Авиастроителей («Шварцштрассе» / «Блэкстрит»): Денис Федяев, Александр Шушунов, братья Дмитриевы, братья Лапины, чуть позже — Ольга Кулдышева и Марина Каснер. Особняком стоял Виталий Сенатор, друживший с поэтессой Жанной Зыряновой (мамой Юлии Пивоваровой) и вхожий во многие творческие сообщества того времени.
Мощным объединяющим началом на новом этапе послужила коммерческая деятельность, которой занялся Олег: с помощью своих многочисленных друзей он рисовал рекламу на стенах барахолки, а затем и в других точках города. На заработанные деньги он покупал у поэтов и художников их работы, причем зачастую они были созданы при помощи красок и других материалов, которые выдавал им тот же Олег.
«Тогда же появились эти методы подработки — то, что в мире называется «commission», а у нас тогда почему-то называлось «халтуры». Мы расписывали стены, делали рекламу маленьким магазинчикам, каким-то бизнесменам, делали псевдо-витражи, росписи школам на стенах — много что. Мы тогда сделали с Гариком [Капланом] много таких «комиссий». И у Волова были такие «комиссии», они тогда сосредоточились в районе барахолки в Октябрьском районе, недалеко от которой мы все жили. Он брал «комиссии» на роспись бетонных заборов и привлекал к этому художников, давал им подработать, сам брал процент от этого, как все антрепренеры делают. У него появлялись деньги — он покупал картины. Это были смешные деньги — например, я продала ему картину по цене килограмма пельменей. Или он просил людей, если они пишут стихи, написать стихотворение и поставить свой автограф, и он его купит. Он очень хотел, чтобы я написала стихотворение и продала ему свой автограф. Очень смешно, потому что никаких стихов я не писала. Ну, или писала, но не хотела, чтобы это кто-то видел».
(Из воспоминаний Ирины Неделяй)
Такая поддержка — и в виде предоставляемой работы, и виде гонораров за картины — помогала держаться на плаву очень многим. Появившиеся связи в кругах бизнеса позволяли Олегу помогать своим друзьям с продажей их работ. Многочисленные картины, купленные самим Олегом, постепенно оформились в домашнюю галерею «17 невидимок». Продолжали организовываться выставки, уже на центральных площадках: «17 невидимок» в салоне «Синильга» (1994), открытие галереи «Черная вдова (1997) и другие. Многим запомнилась выставка в медвытрезвителе недалеко от Сада Кирова, состоявшаяся 31 декабря 1997 года и приуроченная к 100-летию со дня открытия первого вытрезвителя в России.
Но наиболее яркой была, по воспоминаниям очевидцев, выставка «Золотая жаба», прошедшая все в той же школе № 195 в 1996 году. Занятий литературой Олег также не оставлял — делал литературно-художественный листок «Блюмкин News», сотрудничал с московской газетой «Гуманитарный фонд» и с литературным журналом «Верхняя зона», выходившим в новосибирском Академгородке.
Последние и нереализованные проекты
К началу 2000-х дела у Олега пошли на спад. Поменялась эпоха, маленькому рекламному бизнесу стало тяжело тягаться с крупными компаниями. Проект большой выставки сообщества в Новосибирской картинной галерее так и не был реализован. Друзья стали заниматься своими делами, кто-то уехал, кто-то умер. Здоровье ухудшилось, из-за приступов астмы и общего упадка сил рисовать стало все сложнее, Олег переключился на фотографию (преимущественно в жанре ню) и продолжал литературную и издательскую деятельность. В 2001 г. он создал один из важных для себя текстов — «Невидимки (конспект мифа о семнадцати)» — где в своей манере отрефлексировал события, в центре которых ему довелось оказаться. Тогда же Олег напечатал несколько книжечек в придуманной им серии «Архив. По следам русскоязычных поэтов», где вводил новосибирскую поэзию в общероссийский контекст (эти издания рассылались им в другие города). Схожую цель преследовало осуществление проекта «Первая девятка» — запись девяти кассет с авторским чтением поэтов из разных городов. В 2000-е годы он организовал несколько выставок в NO SOAP GALLERY (авторская фотовыставка, посмертная выставка графики Дениса Федяева), в 2011 году — выставку графики Юлии Пивоваровой в студии на Военной. В рамках форума «Интерра» удалось напечатать «книжку с картинками» MAKOVSCIY, где тексты новосибирцев вновь соседствовали с текстами известных поэтов со всей страны. Однако ни полный вариант антологии «Маковский», ни задуманная им антология одного стихотворения «Вся сибирская поэзия», ни книжная серия, в которой планировался выпуск книг Виктора Веркутиса, Алексея Полякова и других авторов, так и не вышли в свет. В 2013 году работы Олега демонстрировались в кабаре-кафе «Бродячая собака» (выставка была приурочена к 80-летию со дня рождения Анатолия Маковского).
В начале 2015 года Олега не стало. После смерти Олега большая часть собранной им коллекции была передана его вдовой Валентиной Воловой в ГПНТБ СО РАН, где и хранится в архиве Студии 312 / Сектора самиздата и нетрадиционной печати.
Эпилог
Творчество Олега Волова и других авторов его круга, наследовавшее одновременно авангардным практикам 1920-х и нонконформистским традициям неофициальной культуры второй половины XX века, представляет собой удивительный пример «оазиса», саморегулирующейся экосистемы, которая в жестких условиях 1990-х существовала по своим собственным правилам — как вне законов истеблишмента, так и вне рамок контркультуры. Это образец того, как человеческое, социальное переплетается с художественным. Как искусство становится судьбой, вернее даже — коллективной судьбой. Как ориентир — на Полярную ли звезду, на Северный ли полюс, на «Унзерли» ли — остается важнее вопросов устройства быта и уюта. Как все это хрупко и мимолетно.
***
19 октября этого года в ЦК19 открылась основная экспозиция выставки «Миф о 17 невидимках». В ней представлены работы Виктора Веркутиса, Олега Волова, Федора Лютова, Сергея Патрикова, Виталия Сенатора и Дениса Федяева. Вторая часть выставки (работы Валентины Воловой, Елены Ермаковой, Ольги Кулдышевой, Ирины Неделяй, Елены Селивановой, Юлии Пивоваровой и Нины Шубиной) открывается 20 октября в галерее fab.8 (Фабричная, 8) в 18:00. В рамках открытия второй части состоится поэтический вечер Юлии Пивоваровой. Третья часть (работы Глеба Дмитриева, Гарольда Каплана, Алексея Полякова, Александра Шушунова, а также Виктора Веркутиса и Олега Волова) откроется 21 октября в Студии 312 (Восход, 15, ГПНТБ СО РАН) в 16:00. На открытии ожидается выступление авторов-исполнителей Константина Андреева, Елены Ермаковой, Евгения Иорданского и Олега Кузнецова. Все выставки будут доступны для просмотра в течение месяца в часы работы соответствующих площадок.
6+
Антон МЕТЕЛЬКОВ, специально для «Новой Сибири»
Фото Евгения ИВАНОВА и из архива Олега Волова
