Об истории Новосибирского театра оперы и балета рассказывает доктор культурологии.
В КОНЦЕ апреля Новосибирская областная научная библиотека присоединилось к всероссийской акции «Библионочь», которая в 2020 году прошла в онлайн-формате под эгидой 75-летия Великой Победы. В программу вошли эксклюзивные лекции, кинофильмы, виртуальные экскурсии и трансляции концертов. Одной из ярких страниц акции стал специальный выпуск проекта «Люди как книги». В гостях у ведущего Антона Веселова побывал писатель, педагог, театровед, хореограф и в прошлом артист балета Валерий Ромм. У подножия закрытого на карантин «Сибирского Колизея» Валерий Владимирович не только рассказал подробности рождения и строительства Новосибирского театра оперы и балета, но и приподнял завесу официальной мифологии, сделавшей из «старшего брата Победы» ее «ровесника».
— Официально днем рождения Новосибирского театра оперы и балета считается 12 мая 1945 года. Однако фактически театр начал свою работу много раньше, поэтому в документах вполне обоснованно могла появиться другая дата. С чем связана такая рокировка?
— Это замечательная дата. В памяти людей она навсегда связана с 9 мая 1945 года — с Днем Победы. И на тот момент действительно важно было сказать о том, что этот театр мы строили в тяжелые годы войны. С другой стороны, сегодня мы все чаще слышим о том, что двойной стандарт не нужен: история сама по себе хороша, и выбрасывать из нее факты в угоду политическому моменту не стоит. Так что мы вполне можем говорить о том, как все на самом деле было. Тем более что с оперным театром Новосибирску действительно повезло. Если бы не этот театр, еще неизвестно, что было бы с городом. Недаром он стал эмблемой столицы Сибири. А началось все в 1920 году, когда было принято решение о создании в Сибири стационарного оперного театра. Эта цепочка потащила за собой все.
— Получается, труппа начала свою историю раньше, чем здание театра?
— В общественном сознании здание и труппа театра неразделимы. Однако на самом деле каждая из сторон этого альянса имеет свою историю. Историю богатую, замечательную, и началась она задолго до войны. Закладка здания произошла в мае 1931 года. На Базарной площади решено было построить крупнейший театр на континенте. Идея этого строительства родилась только потому, что в Новосибирске уже десять лет работал замечательный коллектив Сибгосоперы. Наличие в городе труппы такого уровня позволило приступить к постройке уникального здания, на которое и сегодня равняются все архитекторы мира. Конечно, в наше время есть здания и побольше, но технические решения, которые изначально были заложены в проект этого театра, в полном объеме не были воплощены больше нигде и никогда. Только частично. Одним из авторов театра нового, планетарно-панорамного типа был главный художник Большого театра Михаил Иванович Курилко. Он хорошо знал Новосибирск, поскольку балет «Красный мак» в его сценографии уже шел на сцене Сибгосоперы, которая в то время располагалась в здании сегодняшнего «Красного факела», тогда — Рабочего дворца.
— Зачем же понадобилось переселять театр из одного здания в другое, к тому же еще не построенное?
— Это отдельная и не менее интересная страница истории. Сибгосопера была единственным театром оперы и балета на всю Сибирь и должна была обслуживать все крупные города региона. Театр перешел на передвижной режим работы. Половину сезона труппа должна была работать здесь, а половину сезона выходить на сцену Томска, Иркутска или, скажем, Красноярска. Каждый город считал этот театр своим, гастроли стали продлеваться, в Новосибирске труппа присутствовала все меньше и меньше. Когда в 1932 году оперная труппа уехала на очередные гастроли, здание Рабочего дворца отдали другой гастролирующей труппе — «Красному факелу». За это время театр освоился на новом месте. Стало ясно, что городу нужен стационарный драматический театр. Вопрос с его «пропиской» был решен. А занимавшая здание на протяжении десяти лет Сибгосопера должна была «переселиться» в новое помещение — Дом науки и культуры.
— ДНиК уже на стадии проектирования поражает воображение. Расскажите о грандиозных замыслах и попытке их воплощения.
— В 1931 году артисты театра стали свидетелями закладки здания и отправились на гастроли. Вернувшись через год, они увидели, что первый этап строительства завершен — уже сделаны фундамент и основание. В 1933 году приступили к созданию опалубки. К 1934—1935 году все, что задумано, было построено. А задумка была уникальная. Прежде всего купол. Он и сейчас поражает, а тогда просто казался фантастикой. Диаметр — 60 метров, высота — 35 метров. Без опоры, опирается только на свое основание. По отношению толщины к диаметру — тоньше скорлупы куриного яйца. А знаете, для чего он был сделан? Вместе со стенами купол должен был составлять огромнейший панорамный экран. В центре зала планировалось ставить кино- проектор, который мог бы на 360 градусов показывать фильмы. Были и другие удивительные задумки. Художник Курилко хотел вырваться за пределы сцены. Действие должно было происходить и на сцене, и вокруг всего зала. Амфитеатр задумывался таким образом, чтобы зрители новой революционной республики чувствовали себя в театре на равных, и с каждого кресла было слышно и видно одинаково. Там, где сейчас расположены копии античных статуй, должна была проходить железная дорога. Неудобные низкие лестницы, которые мы сейчас видим в оперном театре, должны были поддерживать собой одноколейный путь. Таким образом, действие могло выходить со сцены и проходить на высоте по кругу зала. В моде тогда были массовые зрелища, мистерии, поэтому на подмостки мог спокойно выезжать Ленин на броневике, а по рельсам под куполом — мчаться поезд. Декорации должны были меняться при помощи поворотного круга. Зрительские места при необходимости могли разворачиваться на сцену, а в центре зала образовывалась цирковая эстрада. Затем цирк опускался вниз, манеж заливался водой, и можно было устраивать водные феерии.
— Когда планировалось завершить строительство этой грандиозной махины?
— В мае 1934 года в газете «Правда» вышла статья, в которой говорилось о том, что в центре Новосибирска закончилось строительство самого большого на континенте театрального здания со зрительным залом на три тысячи мест. Открытие было запланировано на 1935 год. Предполагалось, что в здании будет работать труппа на 1400 человек, что позволит выпускать постановки такого масштаба, какого нигде раньше не видели. Труппа Сибгосоперы вернулась в Новосибирск. Здание уже стояло. Купол, хоть и без чешуи, тоже был. Опалубку по одним документам уже сняли, по другим — еще нет. Как бы то ни было, до открытия было далеко. Труппы, способной работать в таком театре, не было. Революционный пыл сошел, а вместе с ним угасли и соответствующие художественные поиски. Все деньги, выделенные на строительство, были истрачены, а чтобы наполнить здание всеми задуманными механизмами и техническими устройствами, понадобилось бы средств в два-три раза больше. Сталин ознакомился с проектом и решил, что нужно строить обычный оперный театр. К 1936 году проект был существенно переделан.
— Чем все это время вынужденного ожидания занималась труппа?
— Труппе пришлось нелегко. В прежнем здании успешно трудился «Красный факел». Новое так и не было сдано. На помощь пришел Радиокомитет. В Новосибирске была огромнейшая радиостанция, которая вещала не только на всю Сибирь, но и за границу. Там работал симфонический оркестр, который активно взаимодействовал с нашим оперным театром. Радиокомитет забрал к себе из труппы солистов, часть хора и музыкантов, а балет, оказавшись не у дел, поехал в Челябинск. С 1934 по 1939 год по радио каждый день звучали симфонические концерты и сцены из опер. Все произведения исполнялись и транслировались «живьем». Радиослушатели активно приобщались к оперному искусству, а параллельно шло строительство оперного театра. Сроком сдачи был назначен 1939 год. В начале этого года оперной труппе присвоили статус Новосибирского областного театра оперы и балета, и артисты пришли к строителям посмотреть, что происходит внутри оперного театра, и понять, как обстоят дела с акустикой.
— То есть проблемы с акустикой начались еще на этапе строительства?
— Проблемы с акустикой появились после того, как здание переделали внутри по новому проекту. Строители перекрыли купол, и это перекрытие серьезно повлияло на акустику. К тому времени театр уже пережил 1937 год, и те, кто когда-то начинал строительство, уже не могли помочь в решении этой проблемы. Тем не менее многое было готово. Труппа, к которой из Челябинска подъехал балет, собиралась приступить к работе. Планы изменила война. Начались конфликты на Халхин-Голе, и все деньги пошли туда. Оперный театр отправился в Иркутск на гастроли, потом посетил Томск, Барнаул. Открытие театра откладывалось. В Новосибирске приходилось давать выступления то в Рабочем дворце, то во Дворце труда, где сейчас располагается Институт водного транспорта.
— Какие изменения претерпевало тем временем здание театра?
— Что было построено капитально, то осталось в истории. Тот же купол. Когда макет театра привезли на Всемирную выставку в Париж, западная пресса засомневалась в том, что такое здание жизнеспособно. Журналисты утверждали, что такой проект невозможно реализовать даже в развитых странах, что купол просто рухнет. Новосибирские рабочие только разводили руками: купол висел с 1935 года и даже держал на себе люстру, которая сама по себе весила немало. Следующим сроком сдачи театра стал 1941 год. 25 января на авансцене представили концертный вариант оперы «Иоланта». В большом зале собралось около двух тысяч зрителей. В качестве конферансье выступал диктор радио. Велась «живая» радиотрансляция. Это была своего рода проверка зала на публику. Через три дня в «Советской Сибири» вышла статья с фотографиями. Заработать на полную мощь театр должен был 1 августа.
— Почему же эта дата не стала основополагающей?
— Потому что театр все еще не был готов ежедневно принимать зрителей. Кроме того, началась война. Многие представители творческих цехов ушли на фронт. Многие остались в городе — работали в Радиокомитете, выезжали в составе фронтовых бригад, выступали в госпиталях перед ранеными солдатами. Да и двери театра не закрылись. С началом войны в это здание были эвакуированы музеи Москвы, Ленинграда и прилегающих к ним областей. Экспонаты привозились целыми составами — по две-три тысячи ящиков и размещались везде, кроме большого зала. Забавно получилось со статуями. Когда-то, чтобы снять копии с античных скульптур, наши художники ездили в Пушкинский музей, а теперь все эти прекрасные мраморные фигуры сами оказались в Новосибирске. Помимо музеев в театре расположилось множество институтов, иногородних трупп. Люди жили здесь и работали. Сегодня сложно представить, но внутри театра во время войны делали минометы, а за сценой обосновался прожекторный завод. Даже строительная контора осталась, пусть и не в полном составе. Эти несколько десятков человек работали на фронт.
— Сложно представить, что в условиях «Ноева ковчега» могло продолжаться строительство здания!
— Поскольку театр должен был открыться в 1941 году, на это дело отпустили деньги — 300 тысяч рублей. Какую-то часть успели истратить, а часть передали театрам Новосибирска, которые вынуждены были ехать дальше в Сибирь, когда здесь обосновались эвакуированные театры. И все же в театре продолжала кипеть работа. Купол уже стоял и надежно укрывал центральную часть здания, а в «барабане» крыша еще не была толком накрыта. В непогоду приходилось постоянно бороться с протеканием и перепадами температур. Музейные работники все время проверяли сохранность экспонатов и при необходимости вели реставрационные работы. Например, в нашем театре оказалась панорама «Оборона Севастополя». Моряки чудом спасли картину из пожара, вызванного налетом немецких бомбардировщиков. Буквально под огнем они вырезали куски холста, сложили в ящики и переправили в безопасное место. Реставраторы Третьяковской галереи были в ужасе от того, в каком состоянии находится панорама, и приступили к реставрации. В 1942 году поступил приказ открыть 7 ноября театр для зрителей. И эту дату тоже можно считать серьезной вехой. Представьте, сколько там было всего, а нужно было еще освободить место и провести торжественный концерт. Всех школьников и комсомольцев Новосибирска отправили переносить ящики из вестибюля в другие части здания. Помещений не хватало. Сцена еще не была готова. Оркестровую яму закрыли настилом. Прорубили проход из директорской ложи, и каждый день давали спектакли или концерты. Музеи проводили выставки, играл симфонический оркестр, выступали эвакуированные труппы. Каждый день зал был полон. Жители города, выздоравливающие солдаты. Получается, всю войну театр ежедневно работал на мирную жизнь. В помещениях было холодно. Отопление провели только в 1944 году. Билетеры грозились не пускать в зал в верхней одежде, но, в конце концов, закрывали глаза, вот и получалось: в зале сидели одетые, а на сцене перед ними выступали раздетые. Спектакли шли даже в выходные дни. В 1943 году коллектив театра на деньги, заработанные на спектаклях выходного дня, купил два полка самолетов для фронта.
— Сколько артистов осталось во время войны в труппе?
— В 1942 году в штате оперного театра тогда было 147 человек. Через год штат увеличили вдвое. В 1944 году доукомплектовали и приступили к репетициям. Начали работу хоровая и балетная студии. Появилось много замечательных личностей, которые потом на многие десятилетия связали свою жизнь с Новосибирским театром оперы и балета. Одним из них был Роберт Федорович Майер. Он был из ссыльных поволжских немцев, театровед, волею судеб оказавшийся в Сибири. Именно он собрал все документы и материалы по истории театра и создал лучший на территории СССР театральный музей, который был ликвидирован во время перестройки.
— Мы подошли к финальной, то есть официальной дате рождения театра. Некоторые до сих пор уверены, что открытие состоялось точно в День Победы.
— 9 мая 1945 года состоялась генеральная репетиция оперы Глинки «Иван Сусанин». За дирижерским пультом стоял Исидор Зак. Режиссером выступил Наум Фрид. Это было масштабное представление, во время прогона которого объявили о Победе. Представляете, каково было состояние труппы в этот момент? После репетиции все вышли на площадь. Площадь была заполнена народом. 12 мая состоялось официальное открытие. За спиной остались годы, когда артисты выступали в госпиталях, а раненые солдаты из окон больниц следили за ходом строительства. Искусство — это мощный лекарь.
Марина ВЕРЖБИЦКАЯ, «Новая Сибирь»
Фото Александра СИМУШКИНА
