(Что говорят о себе и своей профессии композиторы, написавшие музыку к спектаклям-лауреатам «Золотой маски»)
Сибирская композиторская организация, как и другие творческие союзы, за исключением союза театральных деятелей, в начале двухтысячных переживала не лучшие времена. Постепенно — со скоростью улитки на склоне Фудзи — творческие союзы стали возрождаться. Безусловно, обидно, что важнейший театрально-музыкальный объект Новосибирской культуры, наша гордость и слава — театр оперы и балета — медленно превращается в некий остров внутри городской культурной среды, не выходящий на связь с местными «аборигенами»: отсюда отсутствие новых работ местных композиторов и художников.
Поэтому приходится говорить про другие наши театры, которые стали все чаще обращать внимание на местных композиторов, чьи голоса зазвучали четче и весомей, — уже традиционной стала привычка писать музыку к драматическим спектаклям. Нечасто, но стали проводиться авторские вечера. К юбилею организации сибирских композиторов филармония провела серию концертов из работ местных авторов, а консерватория напомнила любителям оперы об известной работе новосибирца Георгия Иванова, поставив его оперу «Алкина песня».
Заметными явлениями стали исполнение в рамках Транссибирского арт-фестиваля произведений новосибирских композиторов, — пример тому последняя работа Бориса Лисицына, получившая восторженные оценки — как зрителей, так и профессионалов.
25-й юбилейный фестиваль всероссийской театральной премии «Золотая маска» отметил работы еще двух новосибирских композиторов — ученика Аскольда Мурова Андрея Кротова (музыка к спектаклю «Римские каникулы») и ученика Юрия Юкечева Романа Столяра (музыка к спектаклю «Пианисты»). Но если для Андрея это не первое участие в «Золотой маске» (ранее спектакль «Вий» с его музыкой не получил престижной награды хотя выдвигался на престижную премию), то работа Романа впервые попала в шорт-лист.
Весьма интересно, что, «Римские каникулы» никто, кроме создателей, не рассматривал в роли потенциального победителя, значительно более освещался и продвигался пермский «Театр-Театр» и его «Карлик нос» (Новосибирцы могли видеть его в прошлом театральном сезоне), большинство околотеатральных деятелей были настолько уверено в победе пермяков, что после триумфа новосибирцев «Театр-Театр» даже не разместил на своем сайте информацию о своем участие в финале всероссийской премии. Примерно так же, как и три нынешних героя, отметились сотрудничеством с филармонией и Столяр и Лисицын — у них прошли там авторские вечера, а Андрей Кротов плодотворно сотрудничал с детским музыкальным театром, поставив в соавторстве с Владимиром Калужским несколько детский спектаклей и взрослую оперу по Гоголю. Так что, как мне показалось, такие результаты явились весьма важным фактором повышенного интереса к этим авторам так называемого композиторского сословия.
Если с Борисом Лисицыным совсем недавно мне удалось серьезно поговорить, теперь подошла очередь Андрея и Романа.
Но сначала несколько вопросов к руководителю сибирской композиторской организации Владимиру Калужскому.
Так говорит Калужский
— Владимир Михайлович, как сегодня удается пошагово возвращать сибирскую композиторскую организацию к жизни? Ведь еще совсем недавно казалось, что она канула в лету — и канула безвозвратно…
— Да, два года назад сибирская композиторская организация отметила свое семидесятипятилетие серией концертов с привлечением всех ведущих коллективов филармонии. Нам удалось показать разнообразность и академизм работ членов нашей организации. Последние 25 лет нашей истории были непростые. В начале девяностых прекратилась государственная поддержка творческих союзов. Мы потеряли небольшое, но важное для нас штатное расписание, часть имущества и часть своего помещения в историческом памятнике по улице Ядринцевская, 25. Часть этого помещения было сдано под салон парикмахерскую, которая до сегодняшнего дня там и находится. В 2012 году начались перемены. Наталья Васильевна Ярославцева озаботилась судьбой творческих союзов, в том числе была осуществлена попытка реанимировать деятельность нашего творческого союза. Мне предложили возглавить союз композиторов и в этом же году меня избрали.
Выражаясь модным языком, я стал кризисным менеджером. К этому надо добавить решение министерства передать помещение на Ядринцевской на баланс филармонии, там был сделан ремонт и одна из комнат была предназначена для офиса союза композиторов. Из всего этого следует, что мы остались в каком-то смысле бездомнымик и сейчас, потому что весь первый этаж по прежнему занимает парикмахерский солон и прервать арендные отношения, подписанные уже ушедшем со своей должности начальником управления по государственной охране объектов культурного наследия по Новосибирской области Александром Кошелевым почему-то оказывается невозможным. Хотя, как мне известно, наш региональный министр культуры Решетников прилагает для этого усилия.
Игорю Николаевичу удалось сделать еще одно важное дело — оцифровать музыкальный архив союза композиторов и разместить его в библиотеке: это сохранит от полного забвения многие работы композиторов и исполнителей.
Приятные новости вот такие. Министерство поддержало некоторые наши творческие проекты, в том числе конкурс фортепианной музыки на лучшее фортепианное произведение памяти Аскольда Мурова, всколыхнувшее наши творческие силы. Говоря более масштабно, можно сказать, что мы делаем определенные в плане сотрудничества с новым руководством российского союза, которое обещает нам свою поддержку, это попытка вывести наших композиторов на новый уровень, здесь и договоренность с организаторами арт-фестиваля, о включении работ наших композиторов в фестивальные программы. И вот уже два года они на конкурсной основе попадают туда, мы изучаем представленные партитуры и предлагаем их Вадиму Репину и его команде. Эти работы вызывают живой отклик у слушателя, — вот, например, скрипичный концерт Андрея Молчанова и симфоническая поэма Бориса Лисицына. Это результат.
Конечно же, хотелось бы назвать еще и имена двух наших авторов, которые становятся все более известными и в стране, и за рубежом: Андрей Кротов и Роман Столяр. И недаром они стали дипломантами всероссийской театральной премии.
О последней «Золотой маске» подробно рассказали в газетах и в сети. Можно в очередной раз вспомнить о театральных работах Ираиды Сальниковой, о победе Глеба Никулина на всероссийском фестивале, — уникальны по-своему и работы Ильи Александрова. Многие из авторов занимается педагогической деятельностью с детьми и подростками в театрах города. Особая работа проводится группой музыковедов Ириной Яськевич и Светланой Гончаренко, фольклористом Натальей Леоновой.
Так говорят Кротов и Столяр
Следующий вопрос — к дипломанту «Золотой маски» Андрею Кротову.
— Андрей, ты не в первый раз на заключительных мероприятиях «Золотой маски». Чем нынешнее отличается от прошлых?
— В этом году фестиваль «Золотая маска» уникален, потому что национальной театральной премии исполнилось 25 лет. Режиссер Лев Додин подчеркнул на церемонии важность того факта, что за это время не появились альтернативные «золотой парик» или «золотая борода». Театральному сообществу удается сохранять цельность и единство при всех творческих разногласиях. Во многом это заслуга «хранительницы традиций» — директора «Золотой маски» Марии Ревякиной. Для участников конкурса юбилей обернулся еще и высочайшей конкуренцией, потому что номинантов было больше, чем обычно. Так, если в номинации «Работа композитора в музыкальном театре» обычно были представлены три-четыре человека, на этот раз нас было девять! Столько претендентов на одну маску, и все с достойными работами. Мне этот фестиваль принес звание дипломанта, но при этом спектакль с моей музыкой стал лауреатом… Лучшим спектаклем в жанре оперетты и мюзикла, получившим признание театрального сообщества. И это, пожалуй, даже более дорогая победа.
— Андрей, какова роль композиторской организации, ее руководителя? Как получилось, что ты — композитор из далекого Новосибирска — становишься заметным в этом жанре, в музыкальном спектакле?
— Как я к этому пришел?.. Самыми разнообразными театральными тропами, начиная от первых работ для детского театра «Мир музыки», созданных в соавторстве с Владимиром Михайловичем. Что интересно, на одном из наших собраний в этом году мои коллеги как раз слушали и обсуждали фрагменты мюзикла «Римские каникулы» и довольно высоко оценили мою работу. Это очень ценно, особенно учитывая, что о мюзикле вполне определенно можно сказать: «Этот нелегкий легкий жанр».
— Чтобы добиться результатов ведь надо много работать, при этом не отказываясь от «внеплановых» заказов?
— Со временем у меня работы становится все больше, много приходится ездить по городам, участвуя в разных постановках. Очень много запросов на «А зори здесь тихие», много работы в театре «На левом берегу». Словом некогда лениться… Итоги нынешнего фестиваля подтвердили, что Новосибирск по-прежнему является одним из театральных центров России. Невероятно здорово чувствовать себя причастным к этому успеху.
А теперь на единственный — длинный и непростой вопрос отвечает представитель более «сложного» — не увеселительного, а драматического музыкального направления — Роман Столяр.
— Роман, вы пишете достаточно сложную музыку, на стыке различных направлений. Как вы начинали, как пришли в сегодняшнему успеху, в чем вы видите проблемы в развитии профессии композитора?
— Конечно, успехом мои композиторской деятельности я обязан всему предыдущему опыту — не только музыкальному, но и человеческому. Я начинал как джазовый пианист, учился в Новосибирском музыкальном колледже у Игоря Дмитриева и Евгения Серебренникова, а затем провел восемь лет в Новосибирской консерватории, обучаясь у замечательного педагога Юрия Павловича Юкечева. Годы моего студенчества — это конец восьмидесятых и первая половина девяностых годов, — время, когда музыкальный авангард в новой России был достаточно популярен, обилие фестивалей разного рода тому свидетельство. Меня всегда привлекало все необычное в музыке, и я счастлив, что время моего становление как композитора пришлось именно на этот период. Мне кажется, что и активность Союза композиторов в Новосибирске в тот период была гораздо выше, чем сейчас. К сожалению, в настоящее время в моем родном городе композиторской среды практически нет, а если и есть, то она живет исключительно прошлым. Практически не появляются сколь-нибудь яркие и интересные авторы молодого поколения, а если и появляются, то моментально покидают город и даже страну. Здесь сыграли роль несколько негативных факторов: прежде всего, это стремление федеральных властей превратить сибирскую столицу в заштатный провинциальный город, — и в первую очередь такое стремление отражается на культурной ситуации в Новосибирске. Еще одно негативное явление — тотальное падение престижа профессии композитора. У композиторов в России нет официального профессионального статуса, им редко заказывают самодостаточные работы, филармония и концертные организации исполняют их произведения с большой неохотой. На этом фоне усилия союза и персонально Владимира Михайловича Калужского заслуживают всяческих похвал. Но отдельных усилий для улучшения этой ситуации явно недостаточно — нужен целый ряд системных мер, которые бы тесно связали музыкальные образовательные учреждения с концертными организациями и театрами в плане подготовки композиторских кадров, владеющих самыми современными техниками и технологиями и способными вписаться в культурный контекст современности.
Александр САВИН, специально для «Новой Сибири»;
фото Марии РУЗАНКИНОЙ, Натальи КИРИЧЕНКО и Дарьи ЖБАНОВОЙ
