За что московских гастролеров в наручниках увели в отделение новосибирской полиции
Популярный рэпер Jah Khalib недавно перед началом концерта посетовал на появление «очень строгого контроля над текстами», по причине чего в песне «Все, что мы любим — секс, наркотики» ему пришлось заменить два слова. И правда, в знаменитый слоган Иэна Дьюри «Sex & Drugs & Rock & Roll!» кое-кому в России, похоже, хочется отредактировать в «Кекс- компотики-валидол!».
«Полузапрещенных» групп в стране становится все больше. Электронная компания IC3PEAK, которой с большими трудностями удалось выступить в Новосибирске, примерно с теми же проблемами столкнулась и в Саратове. А вот «Френдзоне», чьи концерты срываются уже несколько раз подряд, повезло меньше: Ярославль стал очередным «запретным» для них городом после Красноярска, Кемерово и Вологды.
Почему именно этой осенью у популярных молодежных группы испортились отношения с региональной исполнительной властью? Есть мнение, что чиновники здесь вовсе ни при чем: за отменой концертов стоят ФСБ и Центр «Э» — самостоятельное структурное подразделение МВД по противодействию экстремизму. Якобы все эти планомерные запреты концертов происходят в соответствии с составленным ФСБ «официально-неофициальным» списком и соответствующими рекомендациями: непонятно, в какой форме такие документы передаются в регионы, но, судя по всему, эта схема разработана не на местном, а на федеральном уровне.
Никакого списка никто из организаторов концертов, правда, не видел (или не имеет права разглашать такую информацию), поэтому вполне оправданны и сомнения в его существовании. Да и сам запрет выступлений «сомнительных» коллективов на чей-то взгляд может выглядеть вполне логичным: ведь закручивание гаек началось сразу после того, как один подросток совершил самоподрыв на входе в областное ФСБ в Архангельске, а другой в Керчи учинил массовый расстрел в школе. Именно с тех пор активно проводятся проверки аккаунтов подростков, состоящих в интернет-сообществах левого, анархистского и агрессивного толка, оттуда же вылавливаются имена артистов, чьи песни выглядят особенно «опасными».
С НЕКОТОРЫХ пор стало складываться впечатление, что вся наша страна охвачена каким-то взаимным недоверием и коллективным страхом. Молодое поколение боится, что у него отнимут будущее, ФСБ — подстрекательств к экстремизму, чиновники на местах боятся ФСБ, а в Кремле — как бы не перегнуть палку с запретами.
Хотя, надо заметить, текст нового хита IC3PEAK и действительно может кого-нибудь ужаснуть: «Я заливаю глаза керосином, пусть всё горит, пусть всё горит. На меня смотрит вся Россия, пусть всё горит, пусть всё горит». ...Ну, разве что только не молодежь.
Первоначально концерт этой неблагонадежной группы планировалось провести в лофт-парке «Подземка», но 30 ноября арт-директор Платон Гудков коротко разъяснил положение дел: «Отмена. Просто отмена концерта». На следующий день прибывших в город музыкантов задержали на вокзале «Новосибирск-главный» на предмет выявления наличия или отсутствия документов и наркотиков — на одного из участников группы даже надели наручники. Шоу состоялось в другом лофте, но поскольку второго солиста продержали в полиции слишком долго, концерт затянулся за полночь.
Организаторы выступлений IC3PEAK и представители клубов по вполне понятным причинам комментируют эти события безо всякого энтузиазма. Комментаторы, пожелавшие остаться неизвестными, рассказывают, что руководство «Подземки» несколько раз вызывали на собеседование в соответствующие органы, где им приходилось читать эфэсбэшникам музыковедческие лекции и убеждать их как в собственной лояльности, так и в законопослушности музыкантов.
В конце концов, бизнесмен Юрий Евдокимов выступил в качестве культуртрегера и в последний момент помог организовать выступление группы в лофте с «подозрительным» названием «Трава». Как он прокомментировал «Новой Сибири», там все обошлось без эксцессов, несмотря на то что на предварительные собеседования в ФСБ времени уже не оставалось.
Гастрольный чёс по провинции у московских групп продолжается, но, как жалуются сами участники в сети: «В каждом городе мы пытаемся найти новые площадки, но это становится все сложнее и сложнее…»
Лидеры IC3PEAK рассказывают, что прокуратура Тюмени вынесла предостережение, в котором поясняется, что концерты группы проходят «с использованием информации, распространение которой среди детей ограничено». А музыканты «Френдзоны» написали в «ВКонтакте», что их запрещают под «давлением десяти инстанций»: отдела по борьбе с экстремизмом, экспертно-криминалистического центра, службы исполнения административного законодательства, службы по делам несовершеннолетних, ППС, прокуратуры и СЭС. «Санэпидемстанции отправляют в клубы искать тараканов. Остается только подключить ГНК и пожарных», — резюмировал солист группы Мэйк Лав.
Музыканты, песни которых имеют миллионы просмотров и перепостов в сети, — реальный политический ресурс, чаще всего неподконтрольный власти. Этот очень простой тезис прекрасно объясняет сложившуюся ситуацию. Ходят слухи, что в администрации президента нынешняя война с молодежными кумирами вызывает раздражение, но в таком случае инициатива исходит все же не сверху, а от высокоидейных региональных администраций, демонстрирующих таким способом свою бдительность.
Тезис «Как бы чего не вышло» — стар, как мир: запрещать всегда было проще, чем разобраться и разрешить. Что-то похожее на экстремизм при желании всегда можно найти где угодно — в свое время запрещали и Егора Летова с его «Гражданской обороной», и молодого агрессивного Юрия Шевчука с его песней про террориста Помидорова, и даже «Машину времени» — уж совсем непонятно, за что. В 2010 и 2012 цензура не пропускала песни группы «Коловрат», любимой многими националистами, в 2014-м местные активисты сорвали в Новосибирске концерт метал-группы Cannibal Corpse. Про времена СССР вообще лучше не вспоминать — тогда могли легко разгонять даже «квартирники». А на замену незаконопослушным кумирам советские идеологи выращивали такие удобные бесхребетные коллективы, как «Земляне», «Добры молодцы», «Ариэль», какие-то «Метрономы», «Рапсодии»…
Вот и сегодня в голову приходит первая — и самая простая — ассоциация. С худсоветами и цензурированием репертуаров вокально-инструментальных ансамблей. Ведь сегодня снова начали приглашать на собеседования в своего рода «худсоветы». 6 декабря Молодежный парламент при Госдуме провел круглый стол для обсуждения «ситуации с отменой концертов российских рэперов в регионах». Для участия в обсуждении были приглашены российские рэперы Птаха, ST и Рома Жиган, а заодно депутаты и представители профильных ведомств, Генпрокуратуры, МВД и Росгвардии. В такой компании, несомненно, удастся продуктивно поговорить на тему, насколько правомерно отменять концерты по инициативе родительских организаций, например.
Конечно же, попасть в разряд запрещенных — это по-своему даже удобно и выгодно. Недаром Гарик Сукачев по поводу последних событий выразился в том смысле, что нет ничего более прекрасного для музыкантов, нежели запрет их концертов, — будет больше публики и популярности.
Вот и дуэт Насти Креслиной и Николая Костылева внезапно попал в «культурный контекст», хотя до последнего времени был вполне безобидным в идеологическом смысле: если в песнях и присутствовал терроризм, то разве что звуковой, а цифровой индустриальный поп, который они играют, — это легко конвертируемая вполне коммерческая музыка второго эшелона, эдакий обновленный витч-хаус.
IC3PEAK именуют себя аудиовизуальным проектом, и можно предположить, что причиной всех их последних неприятностей послужил лишь выход видеоклипа «Смерти больше нет» — со специфическим видеорядом: гроб на фоне собора Василия Блаженного, самосожжение на фоне Дома правительства, поедание сырого мяса… В результате — чуть ли не 10 миллионов просмотров на YouTube. (Уместно вспомнить, что прошлогодний скандальный баттл между Оксимироном и Славой КПСС перекрыл рейтинг просмотров свежего эпизода «Игры престолов».)
Наверное, самое любопытное в феномене IC3PEAK — это подтверждение тезиса, что все в мире безжалостно повторяется. Каждая эпоха рождает свою молодежную субкультуру, которая разбрасывает по окружающему культурному пространству все те же грабли, чтобы на них наступали все те же властные структуры.
В клипе «Смерти больше нет» Настя (в каком-то устаревшем готском гриме) поет:
Я теперь готова
ко всему на свете!
Я отсидела свой срок
в интернете!
А двадцать лет назад Сергей Шнуров (с красным носом) исполнял, по сути, про то же самое, только другими словами:
Я подыхаю весь день
на работе,
Потом бухаю,
потом в блевоте!
Склонность к протесту у молодежи — нормальная тенденция, запретить это невозможно. А вот невеселая ситуация со взаимным недоверием в обществе, конечно, крайне удручает: у общества, в котором нет свободной дифференциации по вкусу и цвету, нет будущего.
Николай ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
