В Мочищенском сельсовете решили, что не все покойники одинаково равны перед богом.
ЧАСТНАЯ и скорбная история ветерана труда, инвалида второй группы Анатолия Пожарного вытащила на свет божий документ, который доказывает: не все могут быть равны перед богом.
В редакцию «Новой Сибири» Анатолий Николаевич обратился не по хорошему поводу. Сын его родственника, проживающий в дачном поселке Мочище, столкнулся с проблемой. Когда он захотел похоронить своего отца на сельском кладбище, выяснилось, что за могилу для него платить придется гораздо больше, чем за свою собственную.
Оказалось, что для тех, кто был прописан на территории сельсовета, копка могилы стоит 5,5 тысячи рублей, а для тех, кто не был, — уже 11 тысяч, то есть в два раза дороже.
Решение о введении такого заградительного тарифа на услуги МУП «Ритуальное хозяйство «Мочище» было принято сессией Мочищенского сельсовета 11 августа 2020 года. В документе черным по белому написано: копка стандартной могилы для умершего, ранее зарегистрированного по месту жительства на территории Мочищенского сельсовета, стоит 5,5 тысячи, для незарегистрированного — 11 тысяч. Сельсовет даже ссылается на 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Хотя напрямую ничего такого про тарифы нет — с таким же успехом можно было бы сослаться и на Библию.
Многодневные попытки дозвониться до администрации Мочищенского сельсовета успеха корреспонденту «Новой Сибири» не принесли. На запрос редакции в администрации Новосибирского района обещали ответить в положенный срок (после этого мы вернемся к материалу). А у профессионалов рынка ритуальных услуг мнения разнятся: кто-то считает, что такого не может быть, другой называет такую практику сомнительной. Положительных откликов мы не встретили.
Сам Анатолий Пожарный обращался за объяснениями к главе администрации поселка Мочище Илье Кухтину, председателю местного сельсовета Татьяне Корниловой и даже к председателю Законодательного собрания Новосибирской области Андрею Шимкиву, но ответа пока не получил.
Алексей САЛЬНИКОВ, «Новая Сибирь»
