Однажды в Новосибирске попробовали решать свои проблемы, взяв на вооружение неприятные запахи, — и выпустили джинна из бутылки.
Новосибирский аэропорт «Толмачево» будет в суде отбиваться от требований межрегиональной службы по надзору в сфере природопользования погасить почти миллиардный ущерб природе. По версии Росприроднадзора, флагман транспортной инфраструктуры Новосибирской области причинил его при эксплуатации сточных труб.
История, сообщил «Прецедент» со ссылкой на осведомленный источник (материалы дела в системе «Электронное правосудие пока не опубликованы), связана со сбросом сточных вод в заболоченную местность — так называемые Толмачевские согры. Отдельно уточняется: само нарушение уже устранено, аэропорт построил очистные сооружения и передал все хозяйство профильному оператору — новосибирскому МУП «Горводоканал».
Само это слово «согры» многие новосибирцы наверняка впервые услышали году в 2017-м, когда в информационном пространстве появились первые публичные заявления о неприятных запахах в районе города Обь. Они (заявления, а не запахи) исходили от тогдашнего генерального директора аэропорта «Толмачево» Евгения Янкилевича. Он обратился с возмущенным письмом о вони, порочащей статус воздушной гавани, в правительство Новосибирской области и Западно-Сибирское МТУ Росавиации. И проблемой начали заниматься всерьез.
Выяснилось, что вонять могло слишком много объектов — и производство свинины АО «Кудряшовское», и мусорные полигоны, и разного рода несанкционированные свалки. А также и Толмачевские согры — большой болотистый массив между «Новосибирск-Экспоцентром» и городом Обь, в который, как оказалось, сбрасывалось до полутора миллионов неочищенных сточных вод, в том числе около миллиона — с фекалиями. Ну и самое возмутительное, что труба со стоками принадлежала аэропорту.
К 2021 году в тех краях было выявлено много разных природоохранных нарушений, и одним из нарушителей признали АО «Аэропорт Толмачево». В числе других к административной ответственности привлекли и его.
Да, современная воздушная гавань — это не только светлые коридоры, по которым возят свои чемоданы на колесиках обеспеченные туристы, но и масштабный инфраструктурный объект, производящий в числе прочего и отходы. Ну а поскольку формировалась его инженерная инфраструктура в давние годы, устроена она была по-коллективистски, чтобы ею мог пользоваться огромный частный сектор города-спутника.
Очистка стоков, традиционно сбрасываемых в согры, сразу была признана серьезной проблемой — требующей, конечно же, решения, но не так быстро, как хочется. В итоге, как мы видим сегодня, ее все же решили, но за старые грехи прокуроры просят расплаты.
Тогда, в докоронавирусные времена, вообще казалось, что у нас с экономикой все уже настолько хорошо, что приоритеты пора менять с развития на природосбережение. В итоге инвесторы, столкнувшись с протестами жителей Колыванского района, не смогли достроить предприятие по производству индюшатины (может, и не только из-за протестов, конечно), а руководителя уже построенного свинокомплекса обвинили в сливе каких-то невероятных тонн навоза прямо на ландшафт (оценка ущерба от его действий в суде сократилась с 3 млрд до 3 млн). Параллельно этому развивались похожие процессы вокруг площадок по строительству концессионных мусорных полигонов: людям казалось, что они навредят природе, и протестовали. Концессионера долго гоняли по просторам Новосибирского района — и сегодня у проекта уже другой концессионер.
Никто не спорит: о природе надо заботиться, возможного нанесения ей потенциального вреда надо избегать. Вот только с критериями бы что-то поправить. Потому что дурной запах — не самый подходящий из них, если речь идет про вердикт типа «казнить нельзя помиловать». Специалисты знают: человеческий нос — хорошая сигнальная система, но слишком подверженная паническим настроениям. А паника — не самый лучший советник в вопросах развития.
Виктор ПОЛЕВАНОВ, «Новая Сибирь»
Ранее в «Новой Сибири»:
