Поправки, предложенные в закон об ответственном обращении с животными,
продолжают курс, продвигаемый зоозащитниками.
В ДЕКАБРЕ 2018 года Госдума приняла Закон «Об ответственном обращении с животными». С тех пор отношение к проблеме меняется — в Новосибирске, в частности, произошло ранее небывалое: муниципальное учреждение, испокон веков называвшееся в народе «живодерней», возглавила известная зоозащитница Светлана Слесарева. Сегодня изменения, о необходимости которых представляемое ею сообщество говорит уже много лет, продолжаются. «Новая Сибирь» поговорила о них с новым директором МКУ «Новосибирский центр по проблемам домашних животных».
С подходами, принятыми в ведомстве, зоозащитники боролись много лет. В октябре 2019 года кампания против директора МКУ «НЦПДЖ» Андрея Каркавина, олицетворявшего образ учреждения, завершилась его увольнением. Мэр Новосибирска Анатолий Локоть, комментируя это событие, тогда заявил: «К деятельности центра накопилось много вопросов как со стороны общественности, зоозащитников, так и от органов контроля и депутатов. Изменения законодательства, новые условия, к которым важно адаптировать работу учреждения, требуют нового взгляда и иных организационных подходов».
Конечно, отстранение директора «живодерни» от должности — результат работы не только зоозащитников, нашла в его деятельности нарушения и Контрольно-счетная палата. В любом случае ясно, что человек не вписался в новые требования. В декабре 2019 года новым директором центра была назначена активная зоозащитница Светлана Слесарева. На должность ее взяли с испытательным сроком до конца мая 2020 года.
О том, что сделано за три месяца в этой должности, Светлана на днях отчиталась в социальных сетях: «Сказать, что состояние центра было ужасающим, — это ничего не сказать. Запущено было абсолютно все. Не было нормальных условий не только для собак, но даже для сотрудников. На данный момент собак кормят хорошо, во всяком случае, разница по сравнению с тем, что было летом прошлого года, заметная. Психологически собаки стали себя лучше чувствовать после увольнения одного из сотрудников: нет загнанности, запуганности, животные пришли в нормальную физическую форму. Перед Новым годом были заказаны 30 теплых будок, остальные мы, как смогли, привели в порядок своими руками. В общем, укрытие животных от холода этой зимой было обеспечено».
Что еще? Светлана отчитывается: на автотранспорт учреждения установили систему мониторинга GPS/ГЛОНАСС, что привело к значительному снижению расхода ГСМ, почти в три раза. Отменен контракт на эвтаназию. Найдена возможность снижения расходов за оплату интернета. В два раза сократили расходы на охрану. (Решение лежало на поверхности: всего лишь объединили в один охраняемый объект два здания, которые расположены практически на одной территории.)
На словах Светлана Слесарева добавляет к картине красок: «Условия работы изменились, требования изменились, вот только люди, работающие там, остались прежними. Осталось прежним их видение ситуации. Им сложно понять и принять, что правила уже другие и что возврата к прежним методам работы уже не будет. Как бы они ни упирались».
И упрек, больше похожий на обвинение: «Вы 10 лет их убивали десятками тысяч, бюджет потратил уже на эти убийства 250 млн. Каков итог? Собак и кошек не стало меньше, градус социальной напряженности вырос до предела».
Увы, но, похоже, принесение в жертву руководителя проблему не решило. Налицо конфликт парадигм. С ним разбираться придется намного дольше и сложнее, чем с записью в ЕГРЮЛ.
Закон «Об ответственном обращении с животными», благодаря которому стали возможны перемены, работает второй год. За это время к нему накопилась масса претензий. Недавно депутаты Госдумы Олег Шеин и Анатолий Грешневиков внесли на рассмотрение палаты законопроект о внесении в него поправок. Депутаты отмечают ряд вопросов, которые возникли после принятия закона.
Одна из проблем — в формулировках. Сегодня в нем есть, например, термин «животное без владельца», что пересекается с определением «бездомное животное», используемое в других правовых актах. Предлагается от него отказаться.
Поставлен вопрос о статусе приютов для животных. В пояснительной записке депутаты пишут: «Отсутствие понятия «приют для животных» вызывает неоднозначные толкования и затруднения. Более того, при отсутствии данной дефиниции в качестве приюта выступает любое место содержания животных, включая цирки, зоопарки и зоогостиницы, что вряд ли корректно».
Однако внимание зоозащитников привлекли не эти чисто юридические моменты. Светлана Слесарева комментирует: «В конце 2018 мы получили закон, которого ждали много лет. Его подготовка, согласование были очень долгими. В нем обозначены основные цели, задачи. Понятно, что есть определенные недоработки, но, по сути, есть основа, с которой можно работать. В проект, которые предлагают Шеин и Грешневиков, внесен очень важный пункт об обязательной регистрации животных с их чипированием. Чипирование, регистрация и постановка на учет позволит усилить работу по привлечению к ответственности владельцев, которые не всегда добросовестно относятся к исполнению своих обязанностей по содержанию животных. Важно и то, что они предлагают проводить эти мероприятия за счет средств федерального бюджета».
Светлана Слесарева отмечает еще один момент: в проекте прописаны уже более конкретные мероприятия, которые необходимо проводить в работе по контролю численности безнадзорных животных.
Так или иначе, дело сдвинулось с мертвой точки. Закон принят, и его собираются совершенствовать; директора НЦПДЖ заменили, а к собакам начали относиться по-человечески.
Алексей САЛЬНИКОВ, «Новая Сибирь»
