В театре «Старый дом» поставят «Путешествие Нильса с дикими гусями» — сказку о мальчике, который летал на гусях и попал на шведские банкноты.
В семейном репертуаре «Старого дома» ожидается пополнение. Режиссер из Петербурга Галина Жданова поставит сказку шведской писательницы Сельмы Лагерлеф «Путешествие Нильса с дикими гусями». Премьера спектакля назначена на 21 декабря.
Современному российскому читателю сложно представить, но факт остается фактом: книга о приключениях четырнадцатилетнего хулигана в компании теплолюбивых пернатых, на которой выросло не одно поколение советских дошкольников, на самом деле задумывалась как хрестоматия по географии Швеции для детей, поступивших в первый класс. Чтобы воплотить в жизнь замысел Всеобщего союза учителей народных школ, Сельма Лагерлеф, тогда весьма влиятельная дама североевропейской литературы, борец за права женщин и будущий нобелиат, несколько лет изучала народные предания, актуальные работы шведских ученых по ботанике, зоологии, геологии, картографии, архитектуре, истории и даже совершила грандиозное по размаху путешествие по стране, завершившееся спуском в шахту рудника. Этот вояж потом на шестистах страницах повторит ее герой — Нильс Хольгерссон.
В 1906—1907 гг. шведские дети вместо 200-страничного учебника получат два тома первосортных художественных приключений, а педагогическое сообщество обвинит писательницу в географических и биологических неточностях. Впрочем, на читательский успех произведения научные накладки никак не повлияют.
КНИГУ переведут на 60 языков мира, слава Сельмы Лагерлеф приобретет всемирный размах, а крошечный командир гусиной эскадрильи станет самым популярным литературным героем своего времени.
Нильса увековечат в камне и металле, в честь него назовут паромы и школы, организуют премию имени его имени и даже изобразят на марках и самой ходовой шведской купюре в 20 крон. Заколдованный мальчик привлечет внимание кинематографистов и мультипликаторов, выступит в роли героя телесериала и заглавного персонажа аниме и бессчетное количество раз выйдет на театральные подмостки. О том, как преобразятся невероятные приключения Нильса на сцене «Старого дома», «Новой Сибири» рассказывает режиссер спектакля Галина Жданова.
— Галина, судя по вашей творческой биографии, как режиссер вы бы легко вписались во взрослый репертуар «Старого дома», однако приехали в Новосибирск на постановку спектакля для детской аудитории.
— В «Старый дом» меня пригласил главный режиссер — Андрей Михайлович Прикотенко. Мы познакомились в 2006 году, когда он преподавал у нас на актерско-режиссерском курсе. И пригласил именно на детскую постановку. Хотя, если честно, то по степени отдачи я для себя не делю спектакли на детские и взрослые. Ты не говоришь тише, не затрачиваешься меньше. Делаешь все то же самое, что сделал бы для взрослых, только с еще более высокой степенью включения. Здесь неизбежна педагогическая составляющая: ведь, разговаривая со взрослым человеком, мы не делаем никаких скидок — говорим так, как есть, а ребенка иногда следует ограждать от той или иной информации или подавать ее в специфическом ключе.
— Какого рода ограничения вы имеете в виду?
— Я говорю об ответственности перед детской аудиторией. У ребенка свои особенности восприятия и свой взгляд на вещи — чистый и незащищенный. Есть темы, с которыми ему не стоит сталкиваться в раннем возрасте. Он обязательно с ними столкнется, но лучше, если это случится немного позже. Конечно, если у ребенка возникает вопрос, не нужно делать вид, что никакой проблемы нет. Главное не перегнуть палку. Моей дочери шесть с половиной лет. Я не ограждаю ее от информации, но некоторые моменты стараюсь обсуждать бережно. Сталкивается она, например, с матом и спрашивает: что это такое? Я не могу сделать вид, что таких слов в природе не существует. Мы живем напротив футбольного поля, и любой незабитый гол оборачивается трехэтажной партитурой. Поэтому я объясняю: да, такие слова есть, да, ты их можешь употреблять, но ты должна понимать, что они неприличные и означают то-то и то-то. То же самое касается и других вещей.
— Чем обусловлен выбор материала для постановки на сцене «Старого дома»? Почему вы решили, что история мальчишки, написанная сто с лишним лет назад, будет интересна сегодняшним детям?
— Если честно, материал выбрал театр. Мне же оставалось согласиться или не согласиться. Поскольку «Удивительное путешествие Нильса» наряду со «Щелкунчиком» — любимая сказка моего детства, ответ был очевиден. «Щелкунчика» я уже поставила в Тюмени. Видимо, сейчас пришло время «Нильса». Этой второй мой детский спектакль. Несмотря на то что не я предложила материал, а мне его предложили, я отнеслась к тексту очень внимательно. Это прекрасное произведение, в котором нашлось то, что цепляет и волнует меня лично.
—
Можете сформулировать, что именно?
— Меня очень сильно волнует тема человеческой трансформации, и главного героя повести мы как раз застаем в таком состоянии, когда он пускается в путешествие и серьезно меняется в процессе. Сам путь меняет его. Мне кажется, это и есть то, что происходит с каждым человеком несколько раз в жизни. Так называемые кризисы или периоды трансформации, когда мы по-старому уже не можем, а по-новому еще не можем. Первый из них — рождение, когда человек из материнской утробы переходит в большой мир и впервые начинает дышать. Вторая не менее серьезная трансформация происходит в подростковом возрасте, когда человек из ребенка превращается во взрослого человека. Это происходит на внешнем физиологическом уровне: большие руки, большие ноги, гормоны, юноши, девушки. И внутренне, когда всех начинает «швырять» в разные стороны. Это возраст, когда ребенок впервые задает самые важные вопросы. Кто я? Зачем я? Кто та стая, которой я принадлежу? Конечно, потом жизнь нас так поворачивает, что философские вопросы уходят на задний план, а впереди оказываются материальные блага и карьера. У нас замыливается взгляд. Подросток же в этом смысле честен.
— Целевая аудитория спектакля тоже подростки?
— У нас поставлена категория «6+». В этом возрасте дети уже с удовольствием слушают историю Нильса. Но самому мальчику Нильсу в шведской сказке четырнадцать лет, в русском варианте — двенадцать. По тем временам он уже мужичок, почти что взрослый. Да и в наше время это уже достаточно сформировавшаяся личность, которая вот-вот станет юным взрослым. Вопросы, которые задает Нильс, — вполне подростковые, но детям младшего возраста они тоже свойственны и будут интересны.
— Как известно, в России с книгой Сельмы Лагерлеф тоже произошла необратимая трансформация: из большой повести для школьников она превратилась в маленькую сказочку для дошколят. С каким вариантом работаете вы?
— Оригинальный текст очень большой. 650 страниц — объемное произведение. Очень интересное, но сложное, со своими особенностями и нюансами. Тем не менее инсценировку к спектаклю драматург Константин Федоров делает, опираясь именно на него. Естественно, там присутствуют линии, которых нет в русской детской адаптации. Одна из них — история пастушки Осы. Как герой фильма Звягинцева «Левиафан», она потеряла все, кажется, больше нечего терять, ан нет. Оса — круглая сирота. Она ищет отца и в конце его, конечно, находит. Нильс на протяжении своих приключений неоднократно сталкивается с пастушкой. У нас эти встречи трансформируются в лирическую ноту. Их пути пересекаются, они снятся друг другу. Это чувство — своеобразная первая любовь. Причем на расстоянии.
— Вы опираетесь на какие-то законы детского восприятия, выстраивая на сцене «Удивительное путешествие Нильса»?
— Пока что делаю так, как делается, а потом чуть-чуть скорректирую. Для работы мне очень помогает сравнение со «Снежным шоу» Славы Полунина. Его подход — говорить легко, красиво, воздушно и нежно о глубоких вещах — мне очень близок. Хотелось бы, чтобы в итоге все получилось просто, поэтично, с юмором и глубоко. Может быть, кому-то и кажется, что раз перед нами детская сказка, то и не надо копать, но копать придется. Потому что это магическая сказка, которая говорит про архетипические вещи, про то, что происходит с каждым человеком. Меня такие вещи очень сильно трогают. Недаром же Шекспир сначала написал комедии и трагедии и только потом пришел к сказкам. У него появился особо мудрый взгляд на вещи. И если нам удастся посмотреть на историю Нильса с этой же высоты — будет здорово. И наверняка заинтересует не только детей, но и взрослых. Хорошая семейная история сегодня тоже очень важна.
— Расскажите о художественном оформлении спектакля. Перед нами удобный для выездов мобильный спектакль или полноформатная история, точно вписанная в пространство «Старого дома»?
— Совершенно точно это не история из одного чемодана. Полноценный спектакль с декорациями, визуальными эффектами и очень красивыми костюмами. Композитор специально для нашего «Путешествия Нильса с дикими гусями» пишет музыку. Она будет несколько необычной для детского спектакля — не совсем мелодичной и не совсем классической. Для детских спектаклей часто подбирают такую бодрую музыку, благодаря которой якобы удерживается внимание маленьких зрителей. Мне кажется, это вовсе не обязательно. Когда на сцене происходит что-то по-настоящему интересное, у детей внимание держится каким-то волшебным образом само. Вспомните мультики Хаяо Миядзаки, где действуют совершенно иные законы и не стоит задачи все время шевелить, торкать и веселить. Хотя мы не против веселья. У нас много юмора и забавных моментов. Но и тишины на сцене я не боюсь. Главное пройти путь, по которому ты еще не ходил. Иначе — неинтересно.
— В аннотации к спектаклю вы говорите о том, что перед вами произведение, построенное по принципу роуд-муви, и его воплощение театральными средствами — интересная задача. Следует ли это понимать как жанровое определение спектакля?
— Нет, это ни в коем случае не спектакль роуд-муви. Это начальная точка наших с драматургом размышлений. По сути, сказка Лагерлеф — действительно роуд-муви. И если бы мы снимали кино, это было бы самое очевидное решение. Но в театре, где стационарная сцена, сделать такую историю сложно. Нужно найти такой хитрый ход, который бы всю эту историю двигал. Ведь в книге все реально построено на смене мест. Нильс летит с гусями из пункта А в пункт Б и так далее. И в каждой смене места заложено множество смыслов. Волшебная сказка, в которой заложен миф. Пожалуй, это самое главное.
— «Нильс» был любимой сказкой вашего детства. Сейчас вы выросли и по-взрослому, серьезно и профессионально, разобрали «по косточкам» этот текст. Изменилось отношение?
— Сейчас меня поразило описание природы. Сказка долгая. В ней подробно описываются ландшафты и животные. Все увеличилось относительно размеров самого Нильса, и я физически ощутила зависимость человека от природы. В начале Нильс, как и многие, не видит разницы между использованием и отношениями. Он всех использует — людей, животных, предметы. Даже конь для него не более чем средство передвижения. А в финале произведения он приходит к пониманию того, что с любым существом человек должен выстраивать отношения. Это совершенно другой способ общения с миром. И самое мощное из того, что с ним происходит: буквально физическое понимание того, что мир и планета — такие же живые существа, как и он.
Юлия ЩЕТКОВА, «Новая Сибирь»
Фото предоставлены пресс-службой НГДТ «Старый дом»
