Солистка оперной труппы НОВАТа Екатерина Бегунович в октябре этого года стала лауреатом XXVII Международного конкурса вокалистов имени Глинки. В этом году в творческом состязании приняли участие более 400 вокалистов, только 12 из них прошли в финал конкурса. А в 2023 году Екатерина стала лауреатом первой премии II международного конкурса вокалистов имени Мясниковой, проводимого Новосибирской консерваторией имени Глинки.
В труппу новосибирского театра артистка пришла в этом сезоне: ее первой работой на сцене НОВАТа стала партия Барбарины в опере Моцарта «Свадьба Фигаро».
Главный режиссер НОВАТа и руководитель Новосибирской консерватории возлагает на молодую солистку большие надежды: «Отрадно, что Екатерина Бегунович, победившая на недавнем конкурсе имени Лидии Мясниковой и прошедшая в финал конкурса имени Михаила Глинки, успешно представляет именно сибирскую вокальную школу. Сегодня в пространстве российского оперного искусства мы огромное значение придаем открытию новых имен российских музыкантов и делаем ставку именно на наших талантливых молодых певцов».
— Екатерина, почему вы решили ехать в Новосибирск и участвовать в конкурсе Лидии Мясниковой, проводимом Новосибирской государственной консерваторией?
— Все очень просто. Конкурсов очень много было в моей жизни, как я уже сказала, и в один момент я решила, что хватит с меня. Но в институте я вернулась к участию в конкурсах, в том числе и в международных. В конкурсе Мясниковой я приняла участие по двум причинам: новосибирская консерватория и культовое имя в вокальных кругах. Близость наших городов тоже повлияла. Конкурс — это всегда очень затратно, особенно если ты летишь из Сибири куда-нибудь в Москву или в Питер, а когда рядышком — вечером сел в поезд, утром уже на месте.
Отбор на первом туре был по видео, и во второй из наших, красноярских, вместе со мной прошли несколько человек из нашего класса, тоже ученики Веры Павловны. Мы прямо бандой приехали. И для меня, кстати, это были новые эмоции: впервые я приехала на конкурс не одна, как привыкла, а с ребятами. Первое место заняла и счастливая поехала домой.
— Как же возникло желание поступить в НОВАТ?
— Во время конкурса мы с ребятами как раз сходили в театр на «Тоску». Пели Константин Захаров и Алексей Зеленков. Мы были восхищены театром. От самого входа: ступил на ковер и хочется выпрямиться, переобуться, надеть платьишко. И, конечно, театр поражает масштабами, смотришь на него и думаешь: «Вот это громадина, мощь!» Когда было объявлено прослушивание в труппу, я отправила заявку и прошла.
— Вы уже пели на Большой сцене? Каковы ощущения?
— Только на прослушивании. Пока не совсем понимаю. Такая сцена для меня непривычна. Обычно, когда поешь, ты слышишь отзвук, он возвращается. А здесь такого нет, ты сам в моменте решаешь, что тебе делать, напрягаться и форсировать, чтобы что-то кому-то доказать, или совладать с собой и, наоборот, отпустить голос, чтобы он полетел. Не думать, о том, слышно или не слышно. И когда я только открыла рот (первой арией у меня была Царица ночи), времени для принятия решения не было. Ария весьма короткая, вступление вообще пару тактов, и рояль стоял перед нами, а не как принято — за нами. Это искажает ощущения. Я вступаю, и понимаю: ого-го, вот это зал! Петь непросто, но в какой-то момент я себя успокоила. Решила петь ощущениями. А там уже комиссия определит, подходишь ты им или нет. Поэтому не знаю, насколько меня было слышно. Но когда я прихожу на спектакли, замечаю, что высоким голосам, конечно, здесь намного проще. В верхнем регистре всегда слышно.
— А как возникло предложение работать в театре?
— Для меня это была неожиданность. Я не скажу, что я ехала с мыслью: «Всё, хочу в театр, я мечтаю здесь работать». Ехала абсолютно спокойно. Если пройду, — классно, а нет — значит не время. Для меня это было выходом из зоны комфорта. В Красноярске у меня семья, учеба, работа, все было в одном городе. И всегда было так: два шага, и я дома со своими близкими. А тут тебе необходимо переехать в другой город! С одной стороны радость, что ты через большой отбор прошел, тебя выбрали. С другой — страх перед новыми вызовами.
— Не успели вы трудоустроиться, как возникает предложение поехать на конкурс Глинки. Сами решили?
— Я подавала на этот конкурс заявку. Лето у меня было очень насыщенное, я готовилась и к прослушиванию в НОВАТ, и записывала видео на конкурс Глинки. Намного проще выйти в живой зал. Если вдруг что-то не получилось, всегда есть возможность реабилитироваться. А тут перед тобой камера, пустой зал, и ты должна что-то создать, накачав себя эмоциями. Поверьте, это очень сложно. Я считала, что на такой конкурс попасть, даже в число участников, нереально, правда. Потому что по регламенту конкурса до очных прослушиваний первого тура допускали только 30 девушек и 30 парней. В итоге жюри приняло решение пропустить по 35 человек. Особых надежд и ожиданий у меня не было.
— А какие ваши ощущения от конкурса?
— У меня поначалу возникло ощущение, что мне здесь делать нечего. Все ребята, как на подбор, талантливые и опытные. Когда опубликовали список участников, тогда уже стало страшно. Потому что я увидела многих моих коллег, которые уже поют в театрах. Которые приезжают и к нам в Красноярск как приглашенные артисты. И сюда тоже. Вот Вадим Волков, собственно. Он только-только в «Опричнике» спел и поехал туда, на конкурс. Солисты различных театров, и Михайловского, и Мариинского... Конечно, очень волнительно.
— То есть, не были уверены, что войдете в число победителей?
— Да ну вы что! Нет, конечно. Сколько на конкурсы ездила, никогда не было чувства, что еду побеждать. Потому что всегда новые члены жюри, комиссия, которая тебя видит впервые. Ведь оценивать вокал весьма непросто. Можно хорошо петь, прекрасно выглядеть, весь комплекс певца может быть вроде на месте, но вот просто твой голос может не понравиться. Или наоборот.
— Какое ощущение было, когда узнали, что вы второе место заняли?
— Я пищала от радости. Рядом были приятели, поддерживали меня в Москве. До меня до сих пор не дошло, что я в этом конкурсе поучаствовала, дошла до конца. В каждом новом туре для меня было сенсацией, что я его преодолела и прохожу в следующий тур.
— Педагоги довольны? Все поздравили?
— Конечно, обязательно. Меня очень сильно поддерживал, в принципе, весь Красноярский край. У меня там большая группа поддержки. Я даже не думала, что всем настолько будет интересовать мое участие. Было безумно приятно, когда я исполнила программу своего первого тура, сошла со сцены, созвонилась с педагогом, все обсудила, и тут мне начали приходить сообщения во всех мессенджерах и соцсетях: «Катюша, молодец! Мы держим кулачки. Давай, вперед!» Я тогда подумала: слава Богу, что я не знала, что такое количество людей следит за трансляцией. Тут же навалилась огромная ответственность. Тебе пишут: «Давай, давай, давай!» И ты понимаешь, что не можешь подвести целый край, который за тебя так сильно болеет.
— Вы — второй новосибирский исполнитель, вошедший в число победителей конкурса имени Глинки. Первой была Мария Баракова.
— Да, она выступала на концерте-открытии. Я не знала, что она из Новосибирска.
— Она окончила колледж имени Аскольда Мурова, в этом же году победила и на конкурсе Глинки, и на конкурсе имени Чайковского. Вы ведь из Красноярска?
— Я из поселка Зыково, это пригород Красноярска, Красноярский край. Но час-полтора и ты уже в центре города.
— Интересно, как вы пришли в музыку?
— Мои способности к музыке заметили еще в детском саду. Вероятно, я одна из немногих, кто попадал в ноты, и преподаватель это заметила. Она подошла к моей воспитательнице и сказала: «Обязательно передайте родителям девочки, чтобы пошли в музыкальную школу и показали ребенка специалистам». Я была еще совсем маленькая, мне едва исполнилось пять лет. Какая музыкальная школа?.. Но меня взяли в подготовительный класс, нулевой. Вокального отделения там не было, мне сказали выбрать какой-то инструмент или пойти на изо. Мы выбрали фортепиано. Окончила школу как пианистка и все это время пела. В школе пение было дополнительным уроком. Меня не заставляли идти в музыкальную школу, сначала считали, что рановато. Но так получилось, что в школе мой дядя учился игре на гитаре, и как-то мы с бабушкой зашли его забрать, а мне там так понравилось, что я не хотела уходить. Бабушка заметила, что в музыкальную школу я рвусь, поэтому решение начать заниматься музыкой было очевидным.
— Вам больше хотелось петь или играть на фортепиано?
— Я пела с самого детства всегда. Иду в ванну — пою, на кухне — пою. Я везде всегда пела.
— Было осознанное желание стать певицей?
— Какое осознанное желание может быть, когда ты маленький ребенок? Конечно, когда я смотрела телевизор, тот же «Голубой огонек» в Новый год, я наблюдала за артистами и мечтала тоже попасть в телевизор. Поэтому я думала, что буду эстрадной певицей.
— А сами родители не пели, не играли?
— Нет. В свое время мама занималась в музыкальной школе по классу скрипки, но обучение не завершила. Это пример того, когда родители выполнение своей мечты возложили на ребенка. Так получилось, что Господь меня одарил голосом, было что развивать. И мне самой очень нравилось пение. С фортепиано большой любви у меня не сложилось, я всегда с большим энтузиазмом бежала именно на уроки вокала.
В музыкальной школе вокал был дополнительным уроком: занимаешься на фортепиано — можешь ходить учиться петь. Два раза в неделю я занималась игрой на фортепиано и один раз вокалом. Были еще уроки пения в общеобразовательной школе. Конечно, мне вокал был ближе и намного интереснее. В нулевом классе по фортепиано было очень легко. Одни пятерки в дневнике. А когда более серьезные занятия начались, желание играть у меня отшибло напрочь. Я себя считала вокалисткой.
— А когда вы в первый раз вышли на сцену и выступили как певица?
Это произошло как раз в моем первом классе музыкальной школы. С конкурсов все началось. Первый выход на сцену, который я помню, был в шесть лет, — в Доме культуры, на конкурсе патриотической песни «Россия. Молодость. Мечта». Я очень волновалась, а что я там пела — мне сейчас и не вспомнить. Я много пела патриотических песен, они мне давались легко и были эмоционально ближе, чем развлекательные. Первая из мною спетых песен, которую я запомнила, была «У моей России длинные косички».
— В то время вы понимали, что такое опера?
— Конечно, мы слушали оперы на уроках по музыкальной литературе, которую преподавала Галина Ивановна Солодкина. Честно признаюсь, в детстве я была ребенком-шалопаем. Я приходила, сидела на занятиях, но вовсе не слушала, а витала в облаках. Даже на первых конкурсах меня легко было потерять из виду, только отвернешься, меня уже нет. Меня называли егозой. И Галина Ивановна мне даже как-то раз дала песню, которая так и называлась «Егоза». Меня волновал только вокал, мне нравилось петь, и все.
— А почему вы решили пойти в колледж?
— У меня была и есть очень насыщенная жизнь. В школе я участвовала во множестве конкурсов. Мы с моим педагогом выезжали в другие города: Санкт-Петербург, Москву, Сочи. Было понятно, что у меня способности есть, есть, куда расти и что развивать. Я себя не видела кем-то другим, понимала, что точно пойду в музыку.
— То есть вы понимали, что ваше будущее — вокал, но не думали, что это будет опера?
— Нет, не думала. Опера, как и народная музыка, меня мало привлекала. В музыкальной школе я в основном эстрадным вокалом занималась. А в подростковом возрасте, когда мой голос начал приобретать новые краски, Галина Ивановна дала мне песню Елены Обуховой «Я лечу, лечу, лечу на облаках». И когда мы ее готовили, она услышала у меня задатки академического вокала и предложила подготовить песенку Пепиты из оперетты Исаака Дунаевского «Вольный ветер». Готовясь, я познакомилась с творчеством Татьяны Шмыги. Она стала для меня в тот период творческим ориентиром.
— Наверное, без хора не обошлось?
— Конечно. У нас в музыкальной школе хор был обязательным. Галина Ивановна и в музыкальной школе, и в общеобразовательной руководила хором. То есть все желающие ходили, хор был большим. Нередко мы оставались с ней заниматься дополнительно вокалом и в общеобразовательной школе. А в 2014 году я прослушалась в оперную студию «О-студия» при Красноярском государственном театре оперы и балета, который сейчас носит имя Дмитрия Хворостовского.
— Вы во времена Хворостовского там были?
— Да. Мне даже довелось постоять с ним на одной сцене. В 2017 году на его последнем концерте в Красноярске, когда он попрощался с родной сценой. Пел со сломанной рукой. Я тогда уже училась в колледже, стояла в составе хора позади него. Сейчас вспомнила тот драматичный концерт — аж мурашки по коже.
— А студию кто вел?
— Наталия Владимировна Цюпа — руководитель, Вячеслав Олегович Цюпа — режиссер. Студия при театре, поэтому студийцы выходят во взрослых операх в составе детского хора. Но есть у них и свои спектакли, потрясающие постановки, в которых как раз я участвовала, где также приобрела бесценный сценический опыт. Сыграла принцессу Агнессу в спектакле «Золотая принцесса» на музыку группы «ABBA», Белоснежку, Девочку Лизу в спектакле «Под первой звездой», этот спектакль был для меня особенным. Мы чувствовали себя взрослыми артистами, потому что пели под оркестр. С теплотой вспоминаю это время.
— В колледже вы по-прежнему занимались эстрадой?
— Нет, как раз перед колледжем мы перестроились уже на академическое пение, но окончательно не было ясно, идти в эстраду или в оперу. В студии у нас не было как такового эстрадного пения или академического, вот и получалось что-то вроде академической эстрады. Наталия Владимировна Цюпа видела меня больше в эстрадном жанре и посоветовала пойти в колледж на дирижерско-хоровое отделение, чтобы у меня была хорошая музыкальная база.
— Почему вы выбрали именно красноярский институт?
— Потому что я даже не рассматривала другие города. Я была домашним ребенком, я очень привязана к своей семье, мои родители очень поддерживают меня с самого начала. Мама приезжала в Новосибирск на спектакль «Свадьба Фигаро», когда я дебютировала в партии Барбарины буквально перед отправлением на конкурс имени Глинки. При этом она приехала сюрпризом, просто с утра, в день спектакля. И уже всей семьей мои родные приедут 24 ноября на спектакль «Буратино», чтобы поддержать меня.
— Когда вы сами поняли, что хотите петь в опере?
— Это понимание пришло ко мне в колледже. Тогда приняла решение, что никаких песенных конкурсов больше не будет. На тот момент я устала от конкурсов, потому что их, правда, было много. При том, что их искала моя мама. Она находила положения различных конкурсов и отправляла их моему педагогу. И у меня бывало, что в один день я с утра на одном конкурсе выступлю, затем еду на второй. И вот четыре дня в такой спешке. Мне очень хотелось самой понять, что я, кто я. Я хотела просто поучиться.
Лишь на третьем курсе поучаствовала в международном конкурсе юных вокалистов на приз Ольги Сосновской в Красноярске. В жюри была Вера Павловна Баранова, с которой мы были знакомы по театру. Мне удалось с ней спеть в спектакле «Под первой звездой» Алексея Рыбникова на сюжет сказки Андерсена «Девочка со спичкам». Мы пели дуэт, в котором у нас потрясающе сливались голоса. И вот тогда я поняла, что хочу у этого человека учиться. А кто такая Вера Павловна я знала с 2006 года, когда совсем малявкой была. Она приезжала к нам в поселок Зыково с концертом, пела романсы. И тогда бабушка купила мне диск, который я заслушала до дыр. Я их обожала, ходила и напевала: «Не уходи, побудь со мною…»
— Когда вы поняли, что у вас достаточно редкий голос?
— Я этого не понимала. Признаться, не понимаю и сейчас. Всё моя дорогая Вера Павловна. Когда я поступила к ней, первое, что я ей сказала: «Вера Павловна, на какие конкурсы будем готовиться?» Она ответила: «Деточка, успокойся, давай мы сначала поучимся, поймем, что нам делать и куда двигаться дальше». Вера Павловна всегда говорила, что сопрано очень много и у тебя всегда будет большая конкуренция. Я себя ощущала и ощущаю лирико-колоратурным сопрано.
— Партию Царицы ночи петь не боитесь?
— Пока я исполняла только вторую арию. Это, конечно, не самая легкая партия: несмотря на короткий, но очень яркий выход, необходимо держать себя в форме. Потому что вокалист обладает особым инструментом — голосом, который очень зависит от состояния здоровья.
— Но колоратура особенно хрупка.
— Конечно, поэтому невероятно важно держать себя в тонусе, следить за качеством звучания, за техникой исполнения. Бывает, сегодня все чисто, а завтра что-то не так. Вокалисты тоже люди. Живые. Царица ночи — партия очень филигранная.
— Репертуар для колоратурного сопрано в наших театрах не так богат. Это вас не отпугнуло?
Понятно, что партий меньше, но их достаточно, чтобы раскрыться в разных амплуа. Я вообще мечтаю петь Земфиру и Татьяну. Меня эта музыка трогает до глубины души. Но приходится мириться, что это не твое, и ты никогда это не споешь. Партий колоратурных, конечно, не так много, как нам бы хотелось, и не во всех театрах ставятся спектакли, в которых идут оперы для этого голоса... Это уже другой момент.
— А кто для вас является авторитетом в вашей профессии?
— Мне очень импонирует творчество Натали Дессей, Кэтлин Бэттл, Лизетт Оропеса, Надин Сьерра, Дианы Дамрау, Сабины Девьель, часто их слушаю. Восхищена Альбиной Анваровной Шагимуратовой, особенно после того, как услышала ее на концертах. А вообще тут, как говорится, далеко ходить не надо. Беру пример со своего педагога, всякий раз удивляюсь ее таланту, труду и вокальному интеллекту. Вера Павловна до сих пор исполняет в театре Виолетту Валери из «Травиаты» Верди. И делает это действительно мастерски. Уже не сосчитать, сколько раз я посещала «Травиату» в ее исполнении. И всегда восторг!
— Что вы готовите, что хотите спеть из репертуара нашего театра? И что вам хочется из того, чего нет в репертуаре театра?
— Сейчас я готовлю детскую оперу «Буратино». Классная опера, там потрясающая музыка, но специфика исполнения: такую партию невозможно петь академическим звуком. Необходимо найти не то что краску в голосе, а прямо перестроиться на абсолютно другое звуковедение, чтобы твой голос подходил под мальчика. Это совсем не то, чему ты учишься в институте.
Уже в октябре я дебютировала в постановке Вячеслава Васильевича Стародубцева «Свадьба Фигаро» с Барбариной. Кстати, на втором курсе института я готовила партию Сюзанны, у нас проходил интереснейший проект. «Образовательно-творческий кластер Енисейской Сибири: к 60-летию со дня рождения народного артиста РФ Дмитрия Хворостовского» при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, который был реализован с октября 2021 года по июнь 2022 года. Благодаря проекту впервые в истории Института при поддержке российских и международных культурных партнеров силами студентов была осуществлена подготовка и показ оперы Моцарта «Свадьба Фигаро». С нами занимались коучи из Италии, Германии и США.
Выучила партию Красной Шапочки из одноименной оперы Кюи. Сейчас готовлю роль Падчерицы из «Двенадцати месяцев» Баневича. Безумно интересно влиться в постановочный процесс. Ведь спектакли, которые идут в репертуаре, ты учишь самостоятельно. И быстро вводишься буквально за две репетиции, испытывая некий стресс. А готовиться к премьере, работать продолжительное время над образом с разных сторон всегда интереснее.
Конечно, упорно готовлю партию Царицы ночи в «Волшебной флейте». А в перспективе мечтаю исполнить Джильду из «Риголетто» Верди.
Из того, что не идет в нашем театре, я бы с удовольствием спела Лакме из одноименной оперы. И всем сердцем люблю партию Лючии из оперы «Лючия ли Ламмермур» Доницетти. Частично я уже исполняла сцены оттуда: обе арии и большой дуэт с Энрико, братом Лючии. В ноябре прошлого года я исполнила знаменитую сцену сумасшествия Лючии на концерте Веры Павловны, который проходил в Красноярском государственном театре оперы и балета имени Д. Хворостовского. Дирижировал в тот вечер маэстро Эльдар Ахмедович Нагиев.
Кто знает? Может быть, в нашем театре появятся эти оперы, и мои мечты осуществятся.
Александр САВИН, Марина ИВАНОВА, специальнл для «Новой Сибири»
Фото: novat.ru; ВКонтакте/vk.begunovich
Ранее в «Новой Сибири»:
Легенда мировой оперы предстанет на сцене НОВАТа не Онегиным, а его соперником
