Солист новосибирской оперы Максим Головачев стал лауреатом первой премии VII Международного конкурса музыки Рахманинова, проходившего в ноябре в Санкт-Петербурге. Выпускник Новосибирской консерватории имени Глинки с 2017 года — артист НОВАТа. В его репертуаре — Елецкий, Роберт и Онегин в операх Чайковского, Иван-королевич в «Кащее Бессмертном» и Мизгирь в «Снегурочке» Римского-Корсакова, Фальк в «Летучей мыши» Штрауса, — фирменные партии баритона. Есть и забавные персонажи детских спектаклей. Однако еще в годы учебы Максиму доводилось не раз выходить на прославленную сцену, участвуя в совместных проектах театра и консерватории. А в мюзикле новосибирского композитора Андрея Молчанова «Кентервильское привидение», с успехом шедшего в Большом зале Сибирского колизея, он блистал в заглавной роли, играя призрака — Сэра Джона Кентервиля: это была мировая премьера.
Современный мир вокального исполнительства не обходится без конкурсных баталий, и Максим Головачев не стал здесь исключением, со времен студенчества практикуя конкурсные выступления. Он дипломант Всероссийского конкурса вокалистов имени Мясниковой, лауреат Международного фестиваля-конкурса «Южноуральск — Зальцбург» и Международного конкурса оперного пения World Music Heritage. Нынешний ноябрь принес ему новую победу — на Международном конкурсе музыки Рахманинова, который проводится в Северной столице почти три десятка лет каждые четыре года. Более 150 молодых музыкантов России, Беларуси, Казахстана, Узбекистана, Туркменистана, Китая и Израиля участвовали в творческом состязании в номинациях: фортепиано, сольное пение, камерные ансамбли.
Победитель в номинации «Сольное пение» Максим Головачев рассказывает корреспонденту «Новой Сибири» о становлении голоса, работе в театре и своем отношении к конкурсам.
— Как возникло решение участвовать в рахманиновском конкурсе?
— Я узнал о нем от моей супруги, она пианистка, работает в нашей консерватории, к ним на кафедру постоянно поступает информация о различных исполнительских конкурсах. Именно он привлек меня своими требованиями к программе — довольно серьезными, местом проведения (нам с женой нравится Санкт-Петербург) и возрастным цензом: я еще прохожу по возрасту. Ну и, конечно, тем, что конкурс нацелен на исполнение музыки Сергея Васильевича.
Как любой баритон, еще будучи студентом, во время обучения я хотел спеть знаменитую каватину Алеко из одноименной оперы, и мне удалось исполнить эту мечту на втором курсе консерватории! И сейчас посчастливилось спеть ее еще раз на этом конкурсе, хотя этого произведения не было в моей программе.
— То есть, конкурс дополнительно к победе преподнес вам еще и сюрприз.
— Так все сложилось. Практически накануне Гала-концерта с награждением победителей, где я должен был спеть Куплеты Тореадора из оперы Бизе «Кармен» с симфоническим оркестром, организаторы спросили: а не могли бы мы эту арию с помощью супруги — моим концертмейстером на конкурсе (которая, кстати, была удостоена диплома «Лучший концертмейстер конкурса») — также исполнить и арию Алеко? Поскольку концерт был в Малом зале Санкт-Петербургской филармонии, мы, конечно же, согласились.
Разумеется, была бессонная ночь и нервное утро, все мысли были в «Алеко», но шанс спеть такое произведение в таком потрясающем зале упускать было нельзя!
— Это не первый конкурс, в котором вы участвуете, хотя, наверное, самый результативный. Насколько для вас комфортна сама конкурсная атмосфера состязательности? И как воздействует имя творца, вынесенное в заглавие конкурса?
— Вообще, конкурс — это всегда лотерея, и тут главное понять, для чего ты в нем участвуешь. Мне хочется проявить себя, узнать, чего я стою, ну и на других посмотреть. При таком раскладе победа, конечно, остается желательной, но не притягивает к себе все внимание, поэтому можно сосредоточиться на исполнении — что всегда важнее. Но победить, конечно, тоже хочется всегда. В конце концов мы ради этого готовимся.
Что касается отношения к музыке Рахманинова… Она потрясающая! И всегда узнаваемая. Его гармонии, мелодии и фактуру ни с чем не перепутать, кстати, большинство вокальных произведений Рахманинова, которые я исполнял, написаны довольно удобно для вокалиста, поэтому петь их еще приятнее.
— Что входит в ваш рахманиновский репертуар?
— Кроме каватины Алеко я знаю даже «Рассказ Старика» из этой же оперы, написанный для баса, потому что в музыкальном училище я начинал как бас. В театре исполняю роль Тени Вергилия в спектакле «Франческа да Римини». А что касается камерной музыки, то я пел около 20 из 80 написанных Рахманиновым романсов за время учебы и работы. Среди них такие, как «Проходит все», «Пора! Явись, пророк», «Она, как полдень, хороша», «О нет, молю, не уходи», «Все отнял у меня», «Дитя, как цветок ты прекрасна», «В молчании ночи тайной»… Этими шедеврами невозможно не восхищаться. Но, конечно, с удовольствием буду расширять свой репертуар.
— Какие перспективы открывает этот конкурс?
— Пожалуй, он дает понимание, что нужно еще учиться и учиться. Развиваться как вокалисту и музыканту. Что нужно верить в себя, проявлять себя ярче, и увереннее идти к своим целям.
— А какие цели вы ставите сейчас перед собой?
— Расширить свой оперный репертуар, сотрудничать с другими сценами. Также после Гала-концерта конкурса хочется поработать с различными оркестрами как концертный исполнитель. И повышать свой уровень мастерства, занимаясь с коучами.
— Если говорить о работе в Новосибирском театре оперы и балета, из чего она складывается и чем увлекает вас?
— Пою в концертах, выступаю в спектаклях. Я люблю примерять на себя новые маски, проживать разные истории, раскрывать характеры моих персонажей. Всегда трудна и интересна работа с дирижерами и режиссерами. Часто приходится перебарывать себя, чтобы исполнить партию более убедительно — играть не самого себя, а своего героя.
— Как вспоминаете сегодня начало вашего погружения в музыку? Всегда интересно узнать, как будущий певец находит свой голос.
— Мой путь в музыку начинался в детстве. Правда, сначала моя прабабушка хотела видеть меня пианистом, но тут, что называется, не срослось, не тот у меня темперамент. И после этой неудачи меня отправили петь, что оказалось вполне по мне. Моим первым педагогом стала Лариса Моисеевна Бахтина. С ней же я поехал на свой самый первый конкурс в Москву. Я был ребенком и мало что помню об этом, — наверное, даже единственное — что на меня возлагали большие надежды.
Подростком я увлекся роком и пел тенором, пока не прошла ломка голоса, пока мой организм окончательно не перестроился, и голос не опустился ниже. После этого я решил поучиться петь и пришел в музыкальное училище. И внезапно открыл для себя и оперу, и классическое искусство.
— Кого вы называете своими главными учителями?
— У меня было два педагога, которые помогли мне стать оперным певцом. Владимир Афанасьевич Прудник, заслуженный артист России, профессор, учил меня в колледже и консерватории. Он сделал из мальчишки, поющего рок, оперного певца. Он частенько меня ругал, но всегда старался вложить в мою голову все, что знал и умел сам. Всегда с любовью рассказывал о театре и партиях, которые он исполнял. После таких разговоров еще больше хотелось попасть в театр.
Моим вторым педагогом я считаю Любовь Стучевскую, известную оперную певицу, выступавшую на многих сценах мира и не раз проводившую мастер-классы в Новосибирске. Я занимался с ней, уже будучи солистом театра. И она, в свою очередь, помогла мне повысить вокальное мастерство, раскрыла секреты актерской игры и передала опыт и понимание работы с оркестром. В исполнении с оркестром всегда много нюансов и подводных камней, о которых можно забыть, или просто о них не знать. И в таких случаях опытный исполнитель и педагог просто необходим. Я благодарен всем, кто вложил в меня свои силы и терпение.
— Планируете ли вы продолжение вашей конкурсной истории?
— Я думаю, тут многое зависит от самого конкурса. Но, в целом это хороший опыт и отличный шанс проявить себя. Так что время покажет.
Марина ЛОГИНОВА, специально для «Новой Сибири»
Фото Евгения ИВАНОВА
Ранее в «Новой Сибири»:
Солистка НОВАТа Екатерина Бегунович: Я всегда считала себя вокалисткой
Легенда мировой оперы предстанет на сцене НОВАТа не Онегиным, а его соперником
