Известному поэту в только что исполнилось исполнилось 70. Он — лауреат профессиональных премий «Золотое перо России» (дважды), «Венец», «Золотой Остап», Национальной премии «Любовь народная», он действительный член Евразийской Телеакадемии и Российской Академии юмора. Автор 29 книг, сыграл три десятка ролей в фильмах, награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Но больше всего знаменит в широких кругах как автор так называемых «одностиший», (это слово, как утверждает Вишневский, придумал именно он). Пик популярности поэта пришелся на 1990-е годы, — он совпал с эрой клипового сознания, когда на прослушивание второй строчки любого стихотворения у читателя не было ни времени, ни желания, поэтому поэт должен был успеть сказать все очень быстро и желательно одной строкой.
Про Вишевского пишут: «Едва ли не самый цитируемый современный поэт России, его стихи давно разобраны на цитаты, стали частью народной разговорной культуры, почти каждое высказывание поэта становится общеизвестным и любимым, а про самого автора уже говорят: «Вишневский это эпиграф».
Сегодня популярный до сих пор автор отвечает на вопросы корреспондента «Новой Сибири».
— Чего больше в природе вашего искрометного творчества — восторгов или разочарований?
— Ну-у… Разве можно всерьез и небеспафосно отвечать на такой пусть и понятный вопрос — особенно после термина «искрометное»?.. Вербальное освоение мира — способ жить, для меня и.о. счастья. А поэзия, так сказать, планида, судьба, если опять же высокопарно… Не заблуждаюсь, что бы обо мне ни говорили, насчет масштабов своего литдарования. При этом мне уже не надо никому доказывать, что я поэт — я это знаю, и этого мне сегодня хватает. А вот эпитет опустим. Какой-никакой, но поэт. Пожалуй, поэт еще и недоосмысленный — судя хотя бы по тому, что вот и вы начали беседу с вопроса про одностишия…
Что же касается разочарований, то их тоже можно конвертировать во благо, и это даже рабочий момент. Я вот живу, как однажды понял, на энергии сожаления. Причем, о многом — в отличие от бодрых юбиляров, которые не жалеют «ни о чем»…. Чему радуюсь? Тому, что занимаюсь не «вынужденной деятельностью», но тем, что люблю и, как говорят, умею. И даже зарабатываю этим на жизнь, что уже удача. И написанное мной пока востребовано. Даст бог, напишу еще. Вообще, «сокрытым двигателем», мотиватором любого адекватного литератора является страх. Страх исписаться, иссякнуть, не создать ничего нового, страх повторения своего уровня, став неинтересным и самому себе… В отличие от «самодостаточных» персон мне это тревожное ощущение хорошо знакомо.
— Вы из скромности назвали себя «каким-никаким» поэтом. Вы — любимый народом, активно цитируемый автор. Известность тяготит?
— Спасибо, но скромность не моя отличительная черта... Кто говорит, что устал от своей известности — лукавит. Совсем дешевая популярность в России все же невозможна. Банальностей типа «ничто не вечно» повторять не стану, но это — прежде всего слава. Мне однажды вручили награду «Любовь народная». Не обольщаюсь «до головокружения». Может, это такая свыше брошенная милость на бедность духа… Но у меня есть почти об этом: «Я радостно хожу под Богом: / Всегда плачу налог с удач»...
— Вы много пишете и выступаете. А читать успеваете?
— Можно вспомнить известный советской поры анекдот, который сегодня прозвучал бы не совсем политкорректно: «Чукча не читатель. Чукча — писатель!» (Впрочем, я и сам представитель почти титульной для анекдотов нации, так что мне ли толерантничать!) Так вот, я не такой гений «всеуспеяния», как, например, Дима Быков* — читать все, что надо бы, катастрофически не успеваю. Это еще и потому что сознаю важность того, что мне осталось сделать — если говорить без трагического пафоса.
Но заточить себя в кабинете, за письменным столом — не получается. Поездки, выступления… Да, выступать — тоже моя работа. И любимая, кстати. И дело не в том, что доводится мне быть т.н. «публичным человеком», — я не считаю сценическую деятельность, вечера\концерты низким ремеслом. Это не только мой хлеб, но и даже энергетическая потребность… Но ничто не заменит, понятно, кабинетного уединения, когда ты делаешь, лудишь книгу. А еще, случается, я параллельно снимаюсь в кино…
Подобные качели — гарантия отсутствия однообразия и монотонности. Смена занятий и деятельности высекает некий драйв. Поверьте, то, что я сейчас рассказываю, не есть самодовольный рапорт. Просто когда-то я сформулировал про себя: работаю без выходных — но без понедельников. Dixi.
— Как относитесь к эпигонам поэта Вишневского?
— Нормально отношусь — есть и хорошие примеры у подражателей и «последователей». Тем более первооткрывателем в чистом виде себя не считаю. Но про меня уже сказали знающие люди не без иронии: «основоположник-де школы постсоветского Одностишия, подсадил народ, русскоязычный мир на однострочную поэзию, такого джина из бутылки выпустил…» А наш классик Леонид Зорин считал, что В.В. создал «энциклопедию русской и новорусской жизни в одностишиях»… Уже проводились конкурсы одностишцев имени… моего скромного. В братском Израиле победил Алксандр Елин, ставший впоследствии автором популярных песен и хороших стихов: «Скажу отцу, чтоб впредь предохранялся!» В Питере соревновались уже наши женщины, блистая, в основном, почему-то «утренними» шедеврами типа: «Уже светает — ну хотя бы спой!», или это жестковато-антимужское: «Наверное, скорее солнце встанет…». А вот это очень нашенское: «Нет, мой любимый — так целуют знамя!» Мне очень нравится: «А что же вам в тюрьме-то не сиделось!?»
— Жизненно все это…
— Мое же лично программное, если не главное — это: «Жить надо так, чтоб не сказали: «Помер». Моему доброму другу, выдающемуся актеру (да и поэту интересному) Валентину Гафту нравилось другое — к примеру, это раннее: «Я помню всех, кто не перезвонил». А про мое одностишие 2008 года «При входе в рай мне продали бахилы» он сказал: «Старик, ты выразил всю нашу жизнь!..» Это приятно слышать, конечно. В отличие от анекдота из Сети: «Женщина в постели — Вишневскому: «Оказывается, у тебя не только стихи короткие…» Напоролся на то, за что не боролся…
Кстати, короткие стихи имеют свойство дописываться как бы самой реальностью. Известное многим четверостишие о личном, то есть, горьком опыте мужчины — с финалом «И грабли те же самые / Приветствуют меня». А потом жизнь добавила двустишие с приветом нашим экономистам: «Жаль, что не создан до сих пор / На базе грабель тренажер!» А отмеченное Гафтом как знаковое одностишие сегодня могло развиться так: «Уже и при входе в Ад интересуются деликатно: «У вас есть наша скидочная карта?..»
— У меня есть ваш 130-страничный сборник 1989 года — видимо, дебютный — но, бегло перелистав, не обнаружил там ваших фирменных одностиший. Когда они начались?..
— Так… Вот и вы туда же… Давайте договоримся сразу: в юбилейный и в минувший год я столько раз отвечал на этот «неожиданный» вопрос, что просто не могу боле, в 365-й раз, повторяться. Интересующихся, а, значит, продвинутых переадресую в Сеть, там все есть, и подробно изложено, вам же уважительно и эксклюзивно сообщу, что первая заметная публикация одностиший состоялась в «Литературной газете», с предисловием Лидии Либединской. И кое-что из того цикла спустя годы уцелело как «первоисточники»… Стереотип восприятия Вишневского как поэта-одностишца вызывает у меня понятно какое раздражение. И желание вновь напомнить, например, об антологии «Строфы века», где данный автор представлен лирикой… В то же время не мне пренебрегать одностишиями — они сделали меня небезызвестным. Прекрасно понимаю: только лирика меня таковым не сделала бы…
Если же вернуться на 30 с лишним лет назад… Моя первая книжка «Поцелуй из первых уст» вышла в «библиотечке журнала «Крокодил». Практически сразу вслед за ней была «Подписка о взаимности». А вы — спасибо — приобрели третью мою — уже раритетную для меня — книгу «Московская прописка». Тут и сатиры, и ироника, и лирика, с которой начинал (да и всегда ее писал)… И одностишия там, кстати, есть — просто хорошо спрятаны…
— Рад, что лично знаю немало выходцев из легендарной литературной студии «Луч». Это Мария Ватутина, Герман Власов, Дмитрий Мурзин, Ефим Бершин, Владимир Вишневский…
— С бессменным руководителем студии поэтом Игорем Волгиным регулярно встречаемся и в дружеском кругу коллег, который так естественно вокруг него сложился, и на Конгрессе словесности, где выступаем не только со стихами: к примеру, недавно я представил «трактат» «Велик, могуч, свободен — как мне дорог Язык, где нет сегодня оговорок!». Не так давно отметили — страшно сказать — 50-летие студии. Я занимался у Волгина недолго, но считаю себя в чем-то «лучовцем». Через нашу студию прошли многие известные поэты…
— Кенжеев, Цветков, Гандлевский, Полетаева, Кублановский, Сопровский, Павлова, Степанцов, Аркатова, Каганов…
— … Ну, можно и продолжать: Инна Кабыш, Евгений Бунимович… К юбилею был приурочен выход в свет итогового поэтического сборника «Луча»…
— Как вам кажется, много ли сейчас авторитетных сообществ юмористов? Что скажете, к примеру, о всероссийских фестивалях «Умный смех» в Москве и «Русский смех» в Нижегородской области?
— Не слыхал о них. Видимо, отстал от жизни… если это жизнь. Я в течение 10 лет работал в жюри международного фестиваля эстрадного искусства «Москва-Ялта-Транзит», где председателем был незабвенный классик Аркадий Арканов. Мы открыли несколько ярких молодых дарований, продвигали их, как могли… Но в литературно-разговорном жанре открытия случались крайне редко. Кстати, насчет «умного смеха» и городов и весей: на мой вкус, месторождение качественного юмора на сегодня отнюдь не Москва, а Екатеринбург, где уже более четверти века выходит великолепный литературно-юмористический журнал «Красная бурда». И это не только мое мнение…
— В телевизионном юморе какие у вас предпочтения?
— Немногие, если честно… Есть юмористические программы, о которых и говорить не хочется, дай бог им рейтингового здоровья, раз кто-то их смотрит… Вспоминаются слова Юрия Олеши: «Нет ничего смешнее слова «ж@па», написанного печатными буквами». Что ж, разный ТВ-юмор имеет право на существование… Сегодня мне нравится «Камеди вумен», где, кстати, артель сценаристов неплохо работает со словами… Интересен мне и «Камеди клаб», но я, конечно же, против того, чтобы стебались над всем подряд в духе журнала «Шарли Эбдо»: есть вещи, не подлежащие высмеиванию. Тут я старомоден: этику нормальных людей никто не отменял… В свое время, когда я вел «Парк Юмора» на «ТВ Центре», мы старались держать эту планку. Пока нас не прикрыли… При этом я не против «черного» юмора — если он и жизненен, и качественно литературен, то есть поверен вкусом и мерой. Лучше пусть ЭТО будет на устах и страницах, а не «чернухой» в жизни… К сожалению, некоторые острят весьма банально. Применяя заемный юмор общего пользования. Постоянно слышу все те же замыленные фразы: «Какие люди — и без охраны!», «Пить меньше надо!», участливый вопрос: «Бандитская пуля?»… Ну, сколько можно?.. А ведь гениальный русский язык дает массу возможностей каждому, пусть и не юмористу, для своего, индивидуального остроумия…. И обсценная лексика, если очень в меру употребляется, тоже возможна. Это же драгоценный ресурс экспрессии нашего языка. Тот же Бунимович, который ныне не только известный поэт, но и детский омбудсмен по Москве, как-то сказал: «Мы должны уберечь русский мат от сквернословов!»
— Какие книги, фильмы, спектакли произвели на вас сильное впечатление?
— Вопрос располагает к пространному перечислению…Так что ограничусь вот этим — из недавнего: фильм Сергея Ливнева «Ван-Гоги», неполнометражка «Погружение» (где так же Алексей Серебряков в главной роли), фильмы режиссера Михаила Сегала, спектакли Дмитрия Крымова… О книгах скромно умолчу, но ежегодно впечатляет процесс авральной работы над ними в издательстве, впрочем, уже говорил об этом…
— Побывав на вашем концерте, отмечу: на сцене вы очень органично смотрелись рядом с пюпитром. Музыкальные инструменты случались в вашей жизни?
— Родители, понятно, очень хотели, чтобы я как мальчик из приличной семьи играл на фортепиано, и наняли мне педагога. А я сопротивлялся срывал занятия… Получалось, что «из-под палки». А вот когда сам захотел, на это уже не было денег… Зато пианино «Лира» не просто сохранилось — на нем профессионально играет жена и обучается моя дочь. А мне вот в силу сценических и кинонеобходимостей пришлось недавно запеть…
— А теперь «блиц»: что выбираете — горы или море?
— Море — с видом на горы…
— Утро или вечер?
— Уже утро…
— Белое или красное?
— Красное.
— Умная или красивая?
— Глупая не может быть вполне красивой. Как и умная безобразной. Выбираю — женского рода…
— Бродский или Пушкин?
— Да будет вам… И Пушкин, и, конечно, Бродский. И — Николай Глазков, кстати — не стоит забывать хорошего русского поэта и самобытного человека… Но еще есть люди, которые в курсе, например, и того, что именно он в фильме Тарковского «Андрей Рублёв» сыграл роль летающего мужика — с самодельными крылами…
— Южная Америка или Северный полюс?
— Только не Северный полюс… Правда, это так красиво с высоты облета… Правда и то, что в Южной Америке куда опаснее…
— Что вы сделали единственный раз в жизни?
— Ну-у… На то это и «единственный раз», чтобы все же остаться в тайне (Хотя и кое-кто в курсе)… Поверьте, ЭТО было очень ответственно и рискованно… Но оправдало себя на все сто!..
— Какого закона вам не хватает?
— Закона, который реально работал бы… А не того, о коем сказалось однажды стихами:
Не основной, но истинный
Закон Государства Российского:
Сурово Оно с потерпевшими
И к пострадавшим бдительно.
Непримиримо к невинным...
— Любимое место на планете?
— Давнее и выстраданное одностишие-возглас: «Москва, Москва, столица Подмосковья!..» Так что оба места названы…
— В советское время ходил шутливый вопрос «Против кого дружите?». А вы сейчас с кем и за что дружите?
— Мне хватает проверенных жизнью друзей и даже, как ни странно, появляются новые, молодые, что важно… А дружилось мне всегда ЗА, хотя и было и есть чему противостоять… Но объединяться в группировки, быть в стае против чего бы то ни было — это не про меня. Замечу, впрочем, что сталинист и ксенофоб, например, не может быть «по жизни» моим другом. Дружу с хорошим вкусом, стараюсь — с совестью, и с собой. Насколько получается…
Юрий ТАТАРЕНКО, специально для «Новой Сибири»
Фото Катерины СКАБАРДИНОЙ
Скриншоты: RETROportal.ru
________________________________
* Дмирий Быков — литератор, включенный Минюстом в реестр СМИ-иноагентов
Ранее в «Новой Сибири»:
«Вознесенский. ЕЩЁ». Видеомы и инсталляции в краеведческом музее
