Жительница Новосибирска отсудила почти три миллиона компенсации за смерть супруга в больнице. По словам женщины, пока он умирал от инфаркта, его проверяли на ковид, держали в инфекционке, заставляли сидеть в коридоре и таскать вещи.
Произошла эта трагедия в апреле 2020 года, когда пандемия только началась и коронавирус распространялся по миру. 60-летнему новосибирцу Александру стало плохо: температура выше 38°C, высокий пульс, кожа посинела. Его жена Елена вызвала скорую, но врачи, по словам женщины, сразу спросили, зачем вызвали кардиобригаду, когда у больного температура. Лишь после того, как фельдшерам объясняли, что мужчина сердечник и в 2009 году перенес инфаркт, ему сделали ЭКГ. Кардиограмма показала мерцательную аритмию. Сибиряка доставили в машину скорой помощи и увезли в инфекционную больницу вместо кардиоцентра — делать тест на COVID-19.
«Тест оказался отрицательным, но помощь мужу так и не оказали. Сказали ждать скорую: «Ты не наш больной». Он пять часов просидел в коридоре, звонил мне, просил вызвать такси домой. Муж был диабетиком, ему нужно было есть по часам, а там не было ничего — ни еды, ни помощи», — вспоминает Елена.
По словам вдовы, поздно ночью Александра перевезли в другую больницу, сделали ФЛГ, заявили, нашли двустороннюю пневмонию, и снова оставили в коридоре. Утром его опять перевели в другую больницу с ковидарием.
«Он звонил и говорил: «Я не пойму, куда меня положили. В коридоре лежу, все кашляют». Это были его последние звонки. В полдень 29 апреля санитарка сообщила, что для него освободилась палата. Ему сказали: «Тащи свои вещи». А ему нельзя было вставать, нужен был постельный режим. Он донес свои вещи, пошел в туалет и там умер», — передает рассказ сибирячки «КП-Новосибирск».
После кончины супруга Елена подала иск к медучреждениям о компенсации, и в ходе разбирательств всплыло много нарушений. Судмедэкспертиза установила, что пневмонии не было, а изменения в легких вызвала нарастающая сердечная недостаточность. В медкарте записи числились июнем, хотя произошло это в апреле. Анализы, которые должны брать сразу при поступлении, взяли после смерти.
Первый суд назначил 200 тысяч рублей компенсации, что вдова расценила как «плевок в душу», наняла адвоката и подала жалобу. В итоге облсуд присудил 1,2 миллиона супруге Александра и по 800 тысяч на каждого из двух их детей.
«Деньги – это не главное. Я хотела, чтобы те врачи, которые оставили моего мужа умирать в коридоре, понесли наказание. Знаю, что заведующую отделения понизили до терапевта. Но достаточно ли это? Если бы моему мужу вовремя сделали операцию, он был бы жив. Вместо этого его развозили по больницам и бросили умирать», — резюмирует Елена.
Ранее в «Новой Сибири»:
Сибирячка судится с клиникой из-за смерти матери после «инновационного» лечения рака
