Директор знаменитого российского театра Кирилл Крок рассказывает об открытии памятника их основателю, о жизни труппы в период пандемии и о финансовом положении учреждения.
14 сентября. Старый Арбат. При большом скоплении людей проходит церемония открытия памятника выдающемуся режиссеру Евгению Вахтангову на Арбате в преддверии старта юбилейного сотого сезона Вахтанговского театра.
Выступает директор театра Кирилл Крок:
— Сегодня мы открываем памятник, посвященный 100-летию Вахтанговского театра и его отцу-основателю Евгению Багратионовичу Вахтангову, фигура которого расположена в центре скульптурной композиции. Он станет местом притяжения для всех людей, проходящих по Арбату. Как памятник Островскому перед Малым театром, так и памятник Вахтангову установлен перед Вахтанговским театром, а за ним — духовное наследие, всемирно известный театр, которому он подарил жизнь. Театр Вахтангова сделал монумент исключительно на собственные средства. Около 25 миллионов рублей ушло на все работы — от старта до его установки.
…Наконец объявили, что честь открыть памятник предоставляется старейшим актерам — народным артистам Василию Лановому и Юлии Борисовой. Возложив цветы, все собравшиеся двинулись в зал, который быстро заполнялся массой узнаваемых лиц.
Когда все расселись, директор театра поздравил всех с началом юбилейного сезона и рассказал труппе, что удалось сделать за период самоизоляции. Особый упор был сделан на переоснащение сцены. А вскоре мы увидели это чудо, подготовленное силами технической группы театра.
Признаться, я такого шоу в жизни не видал. Сцена жила сама по себе, без участия актеров: эти семь минут настолько всех потрясли, что когда демонстрация закончилась, весь зал долго аплодировал, и лишь художественный руководитель театра Римас Туминас с грустью заметил, что ему будет не хватать старого пыльного театрального оборудования, и что прогресс — он все-таки что-то в сказке театра убивает.
Подведя итоги творческой деятельности в прошедшем сезоне, Римас Туминас представил планы на предстоящий, юбилейный:
— Я скажу, как в «Дяде Ване». Вот и осень. Потом зима. Как мы проживем это время? Не пандемию — время. Надо, думаю, тихо-тихо, отходить от зрителя, чтобы он чаще нашу спину видел. У меня в памяти остался очень яркий уход Юрия Васильевича Яковлева со сцены в «Пристани»: вот он остановился, повернулся, посмотрел в зал, махнул тростью и ушел. Я про такое движение — от зрителя. Надо уходить, и такой уходящей фигурой отбросить все показное, привычное, наше актерствование, значимость свою. Уйти вглубь, в горизонт сцены и там понять что-то и вернуться, но уже без фальши, без ложной игры. Очиститься. Молчание, молчание, тишина… Но в тишине все и происходит…
***
…Что меня поразило больше всего, так это то, что во время открытия памятника директор театра, успевая общаться с гостями, все же нашел буквально пять минут, чтобы заскочить в свой кабинет и подписать финансовые документы. Там мы и договорились с ним о встрече на следующий день.
— Кирилл Игоревич, как вы себя ощущаете после проведенного мероприятия?
— Абсолютно опустошенным, как будто я на себе трейлер протащил.
— Я хочу сказать вам комплимент: вы плохо выглядите. Вам надо отдохнуть.
— Да, я знаю. Мы в один день поставили для себя три трудновыполнимые задачи. Ведь можно было в один день открыть памятник, в другой — показать возможности нового оборудования, а в третий — провести сбор труппы. И вот эти совершенно сумасшедшие задачи не давали нам расслабиться — в таком режиме мы жили последние две-три недели.
— Но зато эмоциональное воздействие было очень мощным.
— Да, наверное, мы можем себе позволить сказать, что сотый театральный сезон успешно открыт. Каким он будет — одному богу известно, но то, что мы вчера сделали совершенно сумасшедший задел, — это факт бесспорный. И то, что вчерашний день войдет в историю театра, — это тоже бесспорно. Не только нашего, но и российского театра в целом. Я сейчас говорю об открытии памятника отцу-основателю театра Евгению Багратионовичу Вахтангову.
— Вчера было много знаковых людей из числа известных политиков, тот же вице-спикер Госдумы Александр Жуков, и такой тяжеловес, как Михаил Ефимович Швыдкой, и молодой министр Ольга Любимова, которая как ребенок радовалась тому, что ей доверено вручить благодарственные письма сотрудникам театра. Они все клялись в любви к театру с детских времен. Это приятно?
— Конечно, приятно, что они пришли и выступили. А приглашали мы значительно больше руководителей. Но вы же понимаете: это государственные мужи, у кого-то важное совещание, у кого-то командировка, а кто-то честно признался, что боится ковида, потому что будет много народа и несложно заразиться. Хотя вы видели, что пропускной режим был строг — невзирая на лица, температуру измерили у каждого. Но, вообще-то, мы праздник делали прежде всего для самих себя. Кто к нам присоединился — мы за них рады и благодарны им, кто не смог — пусть теперь жалеет.
— Я вчера обратил внимание вот на что. Обычно такие мероприятия театры используют для пиара и стараются высветить известные медийные фигуры. У вас же все прошло с точностью до наоборот. Из числа награжденных — процентов 80 составляют те люди, которые обычно находятся за кулисами, организовывая творческий процесс. Это сознательно сделано?
— Это глубоко продуманное решение, которое появилось три года назад. С тех пор мы награждаем и отмечаем тех, кто отдал театру 60, 50, 40 лет жизни. Эта практика будет продолжена и на следующем сборе труппы, мы поставили перед собой задачу к столетию отметить всех, для кого театр, по сути, стал домом. Вы же понимаете специфику нашей профессии, наши сотрудники большую часть времени проводят в театре. Это люди рабочих профессий, их не видит зритель, но без них театр не может существовать. Например, у нас есть человек со стажем в 60 лет, и у него одна запись в трудовой книжке: что она все это время работает в пошивочном цехе. Как можно не отметить такого человека…
А артисты обласканы зрительским вниманием, аплодисментами, снимаются в кино, они узнаваемы. У нас каждый год кто-то получает звания, государственные награды. А вот ту невидимую часть айсберга мы стараемся также поощрять. Наверное, им особенно приятно, что им награды вручает министр.
— Скажите, ведь именно благодаря вот такой политике администрации вам удается своими силами решать многие сложные технические вопросы. Я прежде всего имею в виду вчерашнее шоу сценического осветительного оборудования: насколько я понял, оно сделано руками сотрудников театра?
— Это вы верно подметили. Сегодня в нашем осветительном цехе, как и в других, работают профессионалы очень высокого уровня. За пять дней сделать такое элегантное шоу в стиле театра, в характере музыки, в духе театра не каждому дано. Они же не просто помигали светом, как на дискотеках в 80-е годы... В зале были люди, которые прекрасно разбираются в этих вопросах, они потом подошли ко мне и сказали: «Кирилыч, команда — просто супер!»
— Из вчерашних выступлений я понял, что весь этот сезон будет проходить под знаком столетнего юбилея театра, планируются в том числе и гастрольные поездки по стране. С зарубежными гастролями сейчас есть объективные проблемы — значит, у россиян есть шанс увидеть побольше ваших спектаклей?
— У нас есть программа к празднованию юбилея театра. Она стартовала с момента утверждения президентом, еще в декабре прошлого года. Мы на правительственном уровне ее разработали и утвердили. Возглавляет оргкомитет подготовки к юбилею Эльвира Набиулина.
— Вчера она присутствовала и выступала — признаться, я был удивлен, что председатель Центробанка курирует театр.
— Это программа заканчивается в конце 2021 года. Чтобы вашим читателям было понятно: жизнь любого театра меряется двумя эпохами — это театральные сезоны и финансовый год. Сезон мы открыли сотый. А сам день рождения театра будет отмечаться 12 ноября. Так что мы должны реализовать нашу программу к концу 2021 года. Действительно, у нас в планах стояло много зарубежных гастролей. Сейчас они переносятся на следующие два года. Но все наши партнеры готовы ждать, когда будут созданы условия, безопасные для реализации этих гастрольных планов.
— Но я настойчиво задам еще раз вопрос. Россия сможет получить ваш театр в количествах больших, чем обычно?
— Конечно. Как только ситуация станет более благоприятной, мы непременно начнем ездить по стране. Пока же есть сложности: вот в августе из-за известной обстановки у нас не состоялись гастроли в Кемеровскую область. В начале сентября мы должны были быть десять дней в Перми... Но Пермь закрыта, и гастроли перенесены на 2021 год. Но первые гастроли, небольшие, состоятся в Воронеже. На Платоновский фестиваль наши студийцы везут туда «Платоновские рассказы», покажут его там два раза.
По жизни я оптимист. Я уверен, что все наладится. Все вопросы с пандемией будут решены, и мы всю гастрольную деятельность непременно восстановим. Пока у меня получается результат там, где, по мнению многих, его быть не может. Вот, к примеру, меня все отговаривали от слияния с Симоновским театром. Мне говорили: зачем вам это полуразрушенное здание, где в труппе сплошные скандалы? Зачем, мол, тебе это надо. А сегодня без Симоновских сцен трудно представить театр Вахтангова.
— Да, я там был, вам удалось сделать отличный ремонт с комфортной зоной отдыха, замечательным музеем Симонова. Два этих зала, в которых одновременно идут два спектакля, позволили вам расширить и без того солидный репертуар.
— …Мне говорили: зачем тебе арт-кафе? А сегодня попробуйте себе представить театр без него.
— Я с внучками ходил к вам на одну сказку. Хохотал вместе с детьми. Совершенно сумасшедшая затея в духе вахтанговцев. Теперь с нетерпением жду постановку Оскара Строка.
— Когда в воздухе появилась идея создания культурного центра Вахтангова во Владикавказе, эту идею во всех кабинетах закатывали в асфальт. Дескать, вы же здесь, они там — зачем все это? Меня не хотели слушать, говорили, что это безумие. Вы себе не представляете, что значит расселять такой дом… А сегодня из 12 квартир в доме 8 уже принадлежат театру. Мы сейчас слегка приостановили этот процесс, но по другим причинам.
— Кто-то почувствовал, что можно на халяву получить денег, и вы решили ситуацию остудить?
— Совершенно верно, я не готов за небольшую квартирку во Владикавказе — с удобствами во дворе — платить как за двухкомнатную в спальном районе Москвы. Такого быть не может. Мы готовы улучшить жизнь жильцов этого дома, но не настолько.
Как я уже говорил, жизнь я воспринимаю с оптимизмом. И чем больше мне говорят «нельзя», тем мне больше хочется, чтобы у нас получилось. Ведь, казалось бы, где взять деньги на расселение этих квартир? Но нашлись люди, которые мне поверили, которые знают, что в театре эти деньги не своруют, а потратят их на дело. Может быть, ровно через год мы и не успеем полностью реализовать проект. Но большая часть его будет готова, и я вас приглашаю через 14 месяцев во Владикавказ на открытие культурного центра имени Вахтангова. Я убежден, что к своему столетию Вахтангов вернется в свой дом — и это будет не просто дом с покосившейся и закрашенной табличкой, а современный культурный центр, и мы его доведем до конца, и он будет структурным подразделением театра имени Вахтангова. Да и вообще просто неприлично здесь, в Москве, пить шампанское за основателя театра и при этом знать, что где-то там его родной дом погибает…
— Кирилл Игоревич, есть тема, которую мы уже обсуждали, и, признаться, я было решил, что она закрыта, но, оказывается, нет, огонек еще горит. Речь идет о странной привязанности к вам лично и к возглавляемому вами театру драматурга Полякова. Он ведь обвиняет вас во всех смертных грехах. По его словам, еще бывший министр культуры Мединский вам звонил во время слияния театра Симонова с театром Вахтангова и уговаривал, чтобы никаких изменений в ходовом репертуаре не было. А вы не стали внемлить увещеваниям министра и сняли ходовой спектакль, даже не посмотрев его. Дальше больше, вы зажали гонорар драматурга Надежды Птушкиной и при этом допустили в ее адрес оскорбительные выпады. Сделаем паузу, а то вдруг вы что-то забудете.
— Все что вы перечислили, это оскорбительная клевета и ложь. Начнем с того, что министр культуры Мединский никогда не был в тогдашнем Московском театре имени Рубена Симонова и не смотрел «гениальный спектакль всех времен» под названием «Козленок в молоке», не общался с труппой, и ничего не обещал из того, в чем нас обвиняет господин Поляков. Не соответствуют действительности и сведения, что я отказался выплачивать авторский гонорар Надежде Птушкиной, сопроводив этот незаконный отказ оскорбительными комментариями в прессе и Сети. Все положенные авторские гонорары выплачены ей через Российское авторское агентство. Никаких претензий от нее по исполнению договора со стороны театра не заявлялось — она получила от нас за два года больше шести миллионов рублей авторских выплат.
— Далее господин Поляков обвиняет руководство театра в отсутствии в репертуаре современных российских пьес. Якобы ввиду нелюбви худрука театра гражданина Евросоюза Римаса Туминаса к современной России. Но ведь даже я — не москвич — знаю, что в репертуаре театра регулярно появляются пьесы современных драматургов, разве нет?
— Конечно, это тоже обычная клевета. Современные пьесы всегда были в репертуаре нашего театр и всегда будут. Конечно, не хочется доводить дело до суда, но если поток лжи остановить другим способом будет невозможно, будем судиться.
— Ну и, наконец, самый сладкий, финансовый вопрос. Вы сказали, что с начала эпидемии, несмотря на отмену спектаклей и гастролей, ни один сотрудник театра (а их, по-моему, 411) финансово не пострадал. Вы упомянули некую подушку безопасности, которая вам помогла преодолеть кризисные дни. Неужели и министерство не помогало?
— У нас есть большое количество гастролей и есть валютный счет, на который все деньги, заработанные на гастрольных поездках, падают копеечка к копеечке. Мы их не проедали. Курс растет, и растет эта масса. Когда я все посчитал, то понял, что если мы начнем работать в сентябре, то до этого времени продержимся. Я запрещаю бухгалтеру даже озвучивать ту цифру, что накопилась на счете. Но нам удалось сохранить сотрудникам не только зарплату, но и все надбавки — то есть они действительно не потеряли ни копейки из своего семейного бюджета. Этому способствовал наш фонд театрального благосостояния, как мы с Римасом его называем. Ну а министерство, конечно, помогало, как и другим театрам: проявило очень деликатное отношение и выплатило не только зарплату, а и все надбавки, спасибо им за это.
— Последний вопрос. Представим, что все наладилось, нет пандемии. Как вы считаете, зритель в полном объеме вернется в театральные залы? Ведь сейчас наблюдается сильный спад.
— Да, мы наблюдаем спад, зрители пока боятся идти в театр. Требуется время, чтобы все успокоилось, и рынок, говоря словами менеджера, восстановился. А он восстановится непременно. Русский человек любит театр, и для него посещение театра — это большая жизненная необходимость. Будем оптимистами, и у нас все получится!
Александр САВИН, специально для «Новой Сибири»
