Санкт-Петербургский государственный академический театр балета Бориса Эйфмана в апреле снова выступит на Большой сцене НОВАТа.
В программу самых масштабных сибирских гастролей петербургской балетной труппы включены спектакли Эйфмана, уже знакомые сибирской публике, а кроме того, знаменитый коллектив покажет еще две постановки хореографа-новатора из тетралогии «Иное пространство слова». Накануне гастрольного тура Борис Яковлевич рассказал о своей балетной школе, о репертуаре и о географии гастролей своего театра, а также о системном кризисе в мировом балете.
— Борис Яковлевич, известно о грандиозных планах развития на Петроградской стороне Петербурга не имеющего аналогов комплекса — балетного квартала, куда входят Академия танца, театр Академии, общеобразовательная школа, музей. В ближайшие годы будут построены общежитие для театральных специалистов, интернат для воспитанников хореографической школы, а, главное — Дворец танца, долгожданный дом для вашей труппы. Вы, наконец, сможете выступать на собственной сцене и, что самое важное, готовить новые постановки. Скажите, что представляет собой Театр балета Бориса Эйфмана на данном этапе своего развития?
— На данный момент наша труппа — единственный в мире коллектив, представляющий и развивающий такое художественное явление, как русский психологический балетный театр. Синтезируя важнейшие сценические законы с достижениями отечественной хореографии, возвращая танец в эстетическое пространство театрального искусства, мы создаем востребованный во всех частях света репертуар. Наши спектакли исследуют внутренний мир человека, ту вечную тайну души, которая всегда волновала творцов. А самое главное — они дают зрителю особый энергетический импульс, эмоциональный заряд. И человек, однажды испытавший подобное потрясение, я бы даже сказал катарсис, обязательно придет к нам снова. Потому что такой духовный опыт он не получит ни в кино, ни в интернете, ни на стадионе. Кто-то восхищается нами, кто-то нет, но мы никого не оставляем равнодушным.
— Первые гастроли вашей труппы в Новосибирске состоялись в 1979 году, при активном участии творческого объединения «Терпсихора». Спектакли, показанные на разных площадках города, вызвали большой интерес у зрителей. Следующие гастроли состоялись только спустя более двух десятилетий в рамках Рожественского фестиваля. Ваш театр развивался, стал одним из ведущих авторских театров балета. Сейчас мы в Новосибирске имеем счастье видеть ваши спектакли гораздо чаще. Эта традиция сохранится?
— Действительно: за последние два года мы приезжаем в Новосибирск уже третий раз. В какой-то мере это можно назвать компенсацией за довольно длительные периоды, когда зрители вашего города были лишены возможности видеть нашу труппу. Сейчас театр привозит в столицу Сибири уникальную программу — балетную тетралогию «Иное пространство слова». В нее вошли знаменитые спектакли, поставленные по шедеврам русской литературы: «Анна Каренина», «Евгений Онегин», «По ту сторону греха» — по роману Достоевского «Братья Карамазовы» и «Чайка. Балетная история». Эти балеты демонстрируют практически безграничный исследовательский и выразительный потенциал языка танца как средства «чтения» между строк, открытия нового, неизвестного в канонических текстах. Наши предыдущие гастроли в Новосибирске проходили с невероятным успехом и при полных залах. Надеюсь, мы еще не раз вернемся на гостеприимную сцену НОВАТа.
— Расскажите, пожалуйста, о вашей балетной школе. Что, на ваш взгляд, самое важное в подготовке артистов балета.
— В этом году, осенью, Академии танца исполняется 10 лет. Это наш первый серьезный юбилей. Хотя если сравнивать с главными балетными училищами России (чья история насчитывает несколько столетий) мы находимся в самом начале пути. И все же, как я считаю, пришло время для подведения первых итогов. А они выглядят достаточно оптимистичными. За прошедшие годы Академия доказала, что выбранное нами инновационное педагогическое направление — воспитание универсальных танцовщиков XXI века — обладает колоссальными профессиональными и творческими перспективами. Неслучайно наши студенты уже сейчас побеждают на всероссийских и международных конкурсах, а после окончания школы получают приглашения на работу от Большого и Мариинского театров, других ведущих коллективов страны. Сегодня хореографические училища по-прежнему опираются на классическую систему. В результате в труппы приходят артисты, которые оказываются не в состоянии качественно танцевать современный репертуар и решать сложные творческие задачи, поставленные балетмейстером. Мы стремимся преодолеть этот дисбаланс и готовить исполнителей, превосходно владеющих не только классикой, но и другими стилями и техниками. Вы спрашиваете, что является главным в воспитании танцовщика. В данном случае все важно, ничем нельзя пренебрегать. Но одной из ключевых задач я считаю привитие нашим учениками той любви к сцене, даже зависимости от нее, без которой немыслима жизнь настоящего артиста.
— Артист Театра балета Бориса Эйфмана — каким он должен быть? Каковы ваши требования к танцовщикам?
— Главное требование — способность на высоком уровне исполнять наш репертуар и адаптироваться к совершенно новому хореографическому материалу. Подобное дано далеко не каждому танцовщику. Даже прекрасная выучка не гарантирует, что артист сможет раскрыться у нас. Для этого необходимо обладать не просто безупречной техникой, но и специальным типом сценического мышления. А еще — незаурядным драматическим талантом, умением психологически погружаться в роль, создавать многомерные, сложные образы.
— О каких постановках вы сейчас думаете, над чем работаете? Что мы увидим в ближайшей перспективе и в отдаленной?
— В настоящее время труппа репетирует балет по роману Достоевского «Преступление и наказание». Планируем выпустить его в следующем сезоне. Я очень аккуратно говорю о своих замыслах, потому что порой до самого последнего момента хореограф не знает, каким получится его спектакль. Творчество — непредсказуемый, мистический процесс. Мне было интересно вновь (после балетов «Идиот», «Карамазовы» и «По ту сторону греха») обратиться к художественному и идейному миру великого писателя. Сегодня, когда порочность и отсутствие внутреннего морального стержня стали чуть ли не нормой, мысли Достоевского о непрерывной борьбе добра и зла в душе человеческой, о невозможности отступления от высшего нравственного закона без последующего раскаяния выглядят особенно актуальными.
— Вы начинали свою карьеру с постановки балета «Гаянэ». Нет ли желания вернуться к теме популярных советских балетов?
— У меня достаточно других идей и замыслов, мои постановочные планы расписаны на годы вперед. Однако вы затронули очень важный вопрос. Где-то на рубеже1980-х и 1990-х, когда пал «железный занавес», наша страна смогла наконец познакомиться с продукцией западных хореографов. И великое балетное наследие советской эпохи мгновенно оказалось задвинутым на периферию. Оно вдруг стало немодным и невостребованным. Безусловно, это была вопиющая несправедливость. Сейчас мы заново осознаем огромную ценность репертуара, созданного выдающимися отечественными хореографами XX века. И их спектакли опять занимают достойное место в афишах главных театров страны.
— Любителей балета очень интересует ваша оценка сегодняшнего состояния нашего любимого вида искусства — и у нас в стране, и за рубежом?
— В последние годы я много говорил о системном кризисе, охватившем мировой балет. Не отказываюсь от своих слов и считаю их по-прежнему справедливыми. Поймите: я сужу не как оторванный от реалий теоретик, а как хореограф-практик, который каждый день входит в балетный зал, чтобы репетировать. И каждый день я сталкиваюсь с дефицитом высококвалифицированных артистов. Это проблема не только нашего театра, от нее страдают практически все труппы. Вот лишь один из безошибочных признаков кризисного состояния балетного искусства. Впрочем, не хватает сегодня не только танцовщиков. Где молодые талантливые хореографы, свежая кровь? Где новые художественные лидеры? Балетные вузы ежегодно сотнями выпускают балетмейстеров. Видим ли мы реальные результаты творческого труда «дипломированных специалистов»?
— Вы — создатель уникального авторского театра. Чьи работы вам, как профессионалу, интересны. За чьим творчеством вы следите?
— Я стараюсь постоянно получать информацию о том, чем занимаются мои коллеги в России и в мире, какие спектакли они выпускают. Сегодня это не так уж сложно. Есть интернет, видеозаписи. Выделять конкретные имена не хочу. Могу забыть кого-нибудь, не назвать и тем самым обидеть. А художники — люди крайне чувствительные…
— Сейчас объективно есть проблемы с организацией гастролей. Но мы знаем, что ваша труппа регулярно выезжает на гастроли. Какие поездки запланированы?
— В марте наша труппа гастролирует по Центральной Азии. Запланированы спектакли в Бишкеке, Ташкенте, Алматы, Астане. 4 апреле театр выступит в Москве на сцене Государственного Кремлевского Дворца с гала-программой. Затем поедем в Воронеж, где в рамках Платоновского фестиваля искусств покажем балет «Анна Каренина». Во второй половине апреля начнется тур по городам Сибири с хореографической тетралогией. Помимо Новосибирска мы посетим Красноярск, Омск, Тюмень. В июне и июле труппа проведет большую серию спектаклей в родном городе на сцене Александринского театра. Представим петербуржцам и гостям Северной столицы почти все названия своего репертуара. В конце июля состоится еще одна наша встреча с московскими зрителями. Мы привезем тетралогию «Иное пространство слова» на Историческую сцену Большого театра.
— Рассматриваете ли вы приглашение талантливых молодых балетмейстеров для работы в вашем театре?
— Во Дворце танца, который появится в Петербурге через несколько лет, будет организована творческая лаборатория молодых хореографов. Мы предоставим начинающим постановщикам все необходимые условия для реализации их идей. Мне самому в молодости приходилось постоянно расходовать силы на борьбу с преградами и трудностями — бытовыми, финансовыми, цензурными. И, признаться, я очень жалею, что вынужденно потратил столько бесценного времени, здоровья и энергии не на творчество, а на баталии с худсоветами и партийными чиновниками. Сегодняшние деятели балета от такого рода забот ограждены. Проблема в другом: я, к огромному сожалению, не вижу тех, кто был бы готов серьезно развивать хореографический язык нового тысячелетия, а не заниматься бесконечным клонированием всем надоевших образцов танцевальной абстракции.
— Что бы вы хотели пожелать сибирским любителям искусства танца?
— Никогда не утрачивайте искренней любви к танцу — прекраснейшему и важнейшему из искусств.
Павел НАСТИН, специально для «Новой Сибири»
Ранее в «Новой Сибири»:
Герои «Золотого ключика» запоют на мировой оперной премьере в Новосибирске
