О том, почему не состоялась приватизация «Советской Сибири» и что это даст полиграфическому предприятию, рассказывает его генеральный директор.
— Весной этого года чуть было не произошло глобальное событие — ваше предприятие находилось в одном шаге от приватизации. Но «чуть» не считается — процесс продажи акций и имущества ОАО «Советская Сибирь» был приостановлен: как тогда сообщали СМИ, «по причине отсутствия детальной концепции реформирования». Расскажите, что же все-таки скрывалось под этой туманной формулировкой?
— В нашей стране вопросы, связанные с приватизацией госсобственности, со времен Чубайса часто напоминают американские горки. В начале каждого финансового года правительство вроде как бы уверено, что с бюджетом все в порядке, и высокопоставленные чиновники твердо заявляют, что никакие предприятия продавать они не намерены. Мол, приватизация и конкурентная среда — это все замечательно, но отдавать задешево то, что может приносить золотые яйца, просто преступно. А потом, по мере приближения первых отчетных реперных дат выясняется, что нерезонно держать кое-какую собственность на госбалансе, когда ее можно продать и наполнить бюджет. И вектор подхода к приватизации несколько меняется. Подобная синусоида наблюдается у нас из года в год.
— Но от этого все равно никуда не деться, ведь вопрос о полиграфических предприятиях был решен еще в начале 2000-х?
— В 2001 году тогдашним Министерством печати было принято принципиальное решение о создании конкурентной среды в сфере полиграфии путем приватизации государственной полиграфии. Это касалось всех предприятий этого профиля — независимо от того, федерального они подчинения или нет. Ну, за исключением «Гознака» и ему подобных стратегических активов. И вопрос о том, продавать или не продавать, с тех пор не стоял — спорили лишь о том, каким образом это лучше делать.
— Вы как-то упоминали, что у концерна «Российские газеты» еще в 2009 году было под управлением около 30 предприятий, а сейчас их, кажется, осталось совсем немного?
— Действительно, при создании структуры в нее входило 26 предприятий. Теперь их осталось всего 11, а реальная полиграфическая деятельность присутствует разве что на семи из них. Остальные приватизированы в розницу, и многие из них уже перепрофилированы и не занимаются полиграфической деятельностью.
— И все это следствие так называемой недальновидной государственной политики?
— Я бы сказал, что это следствие длительного отсутствия ясной и четкой государственной политики в этом вопросе. Ведь предприятия — как живые организмы, и пока идут дискуссии и разговоры, они в условиях отсутствия ясных перспектив своей судьбы накапливают долги и попадают в кабалу к банкам и кредиторам. В конце концов, все заканчивается либо банкротством, либо распродажей имущества для тушения долговых пожаров.
Главный вопрос здесь напрямую касается рынка: как на нем отразится продажа очередного объекта в случае, если будет закрыто основное производство. Ведь в ряде городов подобные предприятия занимают доминирующую долю на рынке производства. Тот же обанкроченный Омский дом печати — это вообще была единственная крупная газетная типография на всю область, и поэтому когда она начала входить в стадию банкротства, тогда впервые и прозвучало предложение не продавать подобные предприятия по классической схеме с аукциона, а сперва хорошо подумать, чем их потеря может грозить отрасли в целом.
— Именно в связи с этой новой концепцией «Советской Сибири» и удалось пока выкрутиться?
— «Советской Сибири» отчасти повезло в этом вопросе. В начале и в середине 2000-х мы сумели модернизировать свой производственный комплекс и на сегодняшний день занимаем довольно серьезную долю рынка. Например, нам удалось диверсифицировать основное направление своей деятельности, освоив такие нетрадиционные для нас виды производства, как упаковка, рекламная продукция, учебная литература. Исторический рекорд по выручке зафиксирован в 2008 году — почти полтора миллиарда рублей, да и в прошлом, и в этом году мы подтвердили свою рентабельность. Так что, когда в нынешнем марте дошло дело до продажи, «Советская Сибирь» как объект недвижимости оказалась намного дешевле, нежели чем как бизнес.
— Да, вы еще весной говорили, что цена на «Совсибирь» как имущественный комплекс выглядит слишком высокой.
— Вот это и привело к ситуации, когда при продаже возникла проблема с корректной оценкой предприятия, оценочная вилка имела минимум 900 миллионов рублей, ниже которой нельзя было опускаться. Уполномоченным продавцом торги были назначены на 30 марта, но буквально за пару недель до начала аукциона наши обращения в правительство дали ожидаемый результат. Первый вице-премьер Игорь Шувалов озвучил решение остановить по всей стране розничную продажу подобных объектов с целью не допустить фатальных последствий на некоторых сегментах рынка полиграфии. И это несмотря на сильное лобби «продажников».
— То есть, если бы в 2018 году «Советская Сибирь» сменила профиль производства — не только в городе, но и в регионе произошли бы необратимые изменения?
— Для многих заказчиков тут же настали бы непростые времена. Утверждать, что они нигде не смогли бы напечатать свои газеты и журналы, — такого я не скажу. Но условия для многих наших клиентов ухудшились бы действительно фатально — настолько, что некоторые из них этого просто не вынесли бы. Ведь оставшиеся типографии собрали бы с рынка только самых платежеспособных клиентов, которым назначили бы максимально рентабельный ценовой режим, а остальных задушили бы «запретительными» ценами.
— И как все же удалось убедить правительство попытаться пересмотреть схему приватизации?
— Логикой — и особенно цифрами, с которыми сильно не поспоришь. Факты наглядно свидетельствовали, что на многих проданных в розницу предприятиях профильная деятельность в течение первого года сохранялась на 50 процентов, а через три года исчезала вовсе. Новые собственники, «наигравшись» в производство, быстро находили совершенно иную, более высокомаржинальную модель развития приобретенной площадки.
Одна из декларируемых задач приватизации — развитие конкурентной среды. Вторая задача, которую всегда деликатно отодвигают на задний план, — это задача фискальная. Ведь от любой приватизации государство хочет получать средства для пополнения бюджета, и объем этих средств планируется на основании оценочной стоимости каждого конкретного предприятия. Но когда была проанализирована ситуация, оказалось, что практически отсутствовали объекты, которые были проданы по первоначальной цене. Более того, в ряде случаев, в отличие от классического «английского» аукциона, при котором цена идет на повышение, применялась так называемая «голландская» схема, когда по причине отсутствия платежеспособных заявок продажа начинала проходить по цене «отсечения» — когда предприятие можно купить за половину оценочной стоимости.
— Но вас такая перспектива, кажется, уже миновала.
— «Советской Сибири» остается только продолжать работать. И ждать. Шувалов поручил двум профильным структурам (Роспечати и Росимуществу) в сжатые сроки подготовить документ, включающий финансовую и отраслевую модели по всем приватизируемым полиграфическим предприятиям. Только по одной «Совсибири» документация составила толстый том страниц на пятьсот. В конце августа все это было передано в правительство, и в настоящее время находится там на согласовании.
— То есть разработка концепции реформирования готова, осталось ее только утвердить?
— Мы надеемся, что к концу первого квартала по этому документу будет принято какое-то решение. Если оно будет отрицательным, то мы с высокой долей вероятности вернемся к прежней схеме, ведь из прогнозного плана приватизации нас никто, конечно, не убирал. Ну а если все же концепция получит государственный статус, то что ж… будем по ней развиваться, поскольку другого варианта просто нет.
— К середине весны, наверное, что-то должно проясниться?
— Вот уж не знаю. После выборов президента примерно месяц правительство работать не будет. Это если мы говорим о тех людях, которые имеют представление о ситуации. Ну а если произойдет смена правительства… Где-то с месяц его будут формировать, а к работе оно приступит в лучшем случае осенью. И только тогда начнет входить в курс нашего с ними дела. Так что поглядим. При любом раскладе я продолжаю оставаться как сдержанным реалистом, так и сдержанным оптимистом.
Николай ГАРМОНЕИСТОВ, «Новая Сибирь»
НОВОГОДНЕЕ ПОЗДРАВЛЕНИЕ ОТ КОРЯГИНА:
— Все мы когда-нибудь входим в ту возрастную группу, когда невольно начинаешь желать всем здоровья. В молодости это воспринималось как что-то очень банальное, но с годами начинает приобретать практический смысл. И чем дольше ты живешь, тем тема здоровья становится все более актуальной. Поэтому хотелось бы пожелать всем (в том числе и читателям «Новой Сибири») по возможности его подольше сохранить — как телесное, так и душевное. Поскольку этот последний фактор тоже в последнее время стал подвергаться большим рискам. К примеру, лучше бы поменьше смотреть телевизор, он очень дезорганизует. В связи с этим знаменитая фраза профессора Преображенского из «Собачьего сердца» в наше время лучше всего подойдет для новогоднего тоста.
