Для театра «Старый дом», оставшегося в декабре прошлого года без директора, завершился период неопределенности. 31 января исполняющий обязанности министра культуры Новосибирской области Юрий Зимняков представил коллективу нового руководителя. Директором назначена Татьяна Ильина, в течение последних 16 лет занимавшая должность начальника отдела развития Новосибирского музыкального театра.
89-й театральный сезон, который «Старый дом» по традиции открывал громкой премьерой, вместо плавного перехода в новогодние праздники совершил резкий и неожиданный поворот в новую эру. В конце декабря 2022 года после 16 лет работы в должности директора свой пост покинула Антонида Гореявчева: успешному театральному менеджеру, выведшему камерный региональный театр на лидирующие позиции во всероссийском масштабе, предложили возглавить лишившийся к тому времени руководства театр «Красный факел». В январе в «Сибирский МХАТ» перешел и режиссер Андрей Прикотенко, шесть последних лет отвечавший за художественное руководство в «Старом доме». Он занял вакантную должность главного режиссера, в рамках которой до марта прошлого года исполнял свои обязанности режиссер Тимофей Кулябин, покинувший страну после известных событий.
Перераспределение творческих сил весьма обеспокоило театральную общественность города: если в одном театре потери были оперативно восполнены, то в другом ключевые руководящие позиции оказались открытыми. Официальные лица уверяли — временно — и обещали найти профессионалов, которые, как минимум, удержат лидирующие позиции «Старого дома». 31 января 2023 года был объявлен первый преемник. Новым директором новосибирского драматического театра стала Татьяна Ильина, ранее генерировавшая идеи и воплощавшая новые проекты в отделе развития Новосибирского музыкального театра. Возглавить театр ей предстоит впервые, однако в сфере профессионального сценического искусства Татьяна Федоровна человек не случайный, давно и прочно вписанный как в новосибирскую, так и в общероссийскую театральную повестку.
Татьяна Ильина — выпускница Новосибирской консерватории и московской Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма (факультет управления). Кандидат искусствоведения и член Союза театральных деятелей РФ. Входит в список лучших участников Базы кадрового потенциала федерального министерства культуры и имеет профильные благодарности и награды. Многократно работала в качестве эксперта фестиваля «Золотая Маска» и члена жюри Новосибирской театральной премии «Парадиз». Имеет педагогический и завлитский опыт. Организатор и координатор круглых столов, международных проектов, музыкальных фестивалей.
«Как бы банально ни прозвучало, для меня действительно, и я это говорю очень искренне, большая честь прийти работать в коллектив, имя которого уже стало брендом, известным на всю Россию, — делится первыми впечатлениями на новом рабочем месте Татьяна Ильина. — Брендом, за которым стоит профессионализм артистов, высокое качество постановок, уважительное отношение со стороны театрального сообщества и властей города и региона. Очень важно, лично для меня, что в театр “Старый дом” не просто ходят зрители. Это театр, который имеет свою сформированную аудиторию. И значительная ее часть — молодые зрители, та самая аудитория программы “Пушкинской карты”, о которой мы сегодня так много говорим. Наконец, театр “Старый дом” — это образец сплоченной командной работы всех сотрудников, воплотившейся и в ярких интересных проектах, и в прекрасном состоянии помещения театра. И, конечно, это достойный результат многолетней работы Антониды Александровны Гореявчевой. Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы театр рос и развивался, и, со своей стороны, очень надеюсь на вашу поддержку, так как для меня это первый опыт руководства столь серьезного уровня».
Свой первый рабочий день в качестве директора Татьяна Ильина посвятила знакомству с коллективом театра «Старый дом». В ближайшее время новому руководителю предстоит закрыть вопрос с назначением главного режиссера. Достойные кандидаты на должность есть. Остается принять окончательное решение. Скорее всего, имя нового художественного лидера «Старого дома» станет известно в первых числах февраля.
1 февраля в 17:00 в Центре культуры и отдыха «Победа» состоится вечер памяти и ретроспектива фильмов известного кинорежиссера, заслуженного деятеля искусств России Юрия Малашина. Показ фильмов приурочен к тридцатилетию ухода из жизни сибирского кинематографиста.
По сценариям Малашина на новосибирском телевидении и студии «Новосибирсктелефильм» создано около сотни телепередач, сняты десятки документальных и художественных фильмов. Наибольшего успеха он достиг в кино об искусстве. В числе его работ — «Сказ про царицу ваз», «Рисует Спартак Калачев», «Дархан», «Бурятский гобелен», «Береста сибирская», «Подарю вам улыбку». В этом ряду и фильмы «Мастера играть в куклы» и «Дрессированный паровозик», предлагаемые для просмотра.
В 1985 году Юрий Малашин снимает остросюжетный художественный фильм «Тайга» по одноименной повести Петра Проскурина. Сам автор высоко оценил работу режиссера. Главные роли здесь исполнили Андрей Болтнев и Владлен Бирюков. Фильм получил диплом Всесоюзного кинофестиваля телевизионных фильмов.
В 1988 году Малашин создает еще одну полнометражную художественную киноленту, социально-философскую драму «Мы и наши лошади», снятую по повести Сергея Залыгина. И снова режиссер собрал поистине звездный актерский состав: Эрнст Романов, Владлен Бирюков и Георгий Тейх.
Неигровые ленты Юрия Малашина являются не только самобытными произведениями кинематографического искусства, но и уникальными документами своего времени, очень детально и атмосферно повествующими о событиях и людях минувших лет.
Десятиминутный фильм «Дрессированный паровозик» рассказывает о знаменитом аттракционе Дуровых — «Дуровской железной дороге». Цветовое решение картины оператором Борисом Травкиным и звуковое сопровождение Валерия Пугачева помогли передать обстановку праздничного и радостного представления.
Валерий Гаркалин, который был одним из героев документального фильма «Мастера играть в куклы», так вспоминал о работе с Юрием Малашиным:
— Отношение, которое он выработал к работе, к героям картин... Оно было категоричным, не терпящим возражения, достаточно жестким. Гибкость, мягкость служат поводом для равнодушия. Юрий Николаевич принадлежал к категории таких людей, которые всегда остро реагируют на происходящее.
На кинопоказе в «Победе» воспоминаниями о Юрии Малашине поделятся актеры, игравшие в его фильме «Мы и наши лошади», заслуженные артисты России Тамара Кочержинская, Наталья Ромашенко, Владимир Чистяков, а также оператор, заслуженный деятель искусств России Борис Травкин и директор фильма Надежда Запекина.
Показу фильмов предшествует открытие выставки «Снято!», посвященной новосибирским кинематографистам 70-х — 90-х годов прошлого века. Экспонируются редкие фотографии из личных архивов.
23 февраля на сцене в НОВАТа премьер Большого театра, лауреат XII Международного конкурса артистов балета и хореографов в Москве, удостоенный приза «Душа танца» и Международной балетной премии Dance Open исполнит заглавную партию. Это легендарный балет Арама Хачатуряна «Спартак» в хореографии Юрия Григоровича. Игоря Цвирко хорошо знает и любит новосибирская публика — он не раз танцевал на сибирской сцене, и его яркий многогранный актерский дар, мастерство и мужеское обаяние неизменно подтверждались восхищенными овациями.
В этом интервью артист рассказал о своем пути в профессии и своем видении дальнейшего развития балетного искусства.
Фото: Карина ЖИТКОВА
— Игорь, ведь «Спартак» в хореографии Григоровича вам хорошо знаком?
— Конкретно сейчас я заменяю артиста, получившего травму, но, вообще, я всегда открыт для всего нового. Хотя даже в знакомом и самом любимом «Спартаке» Юрия Григоровича здесь, в НОВАТе, я нахожу что-то для себя интересное. В спектакле Большого театра есть купюры, а у вас идет полная версия балета, каким он был изначально поставлен. Поэтому, несмотря на то, что буквально пару дней назад я танцевал Спартака в Большом театре, мне очень интересно, прилетев сюда, танцевать в немного другой редакции. Мне довелось в Михайловском театре, танцевать в «Золушке» в редакции 1945 года, или в том же «Спартаке», но в редакции Григория Ковтуна.
И вообще всегда интересно увидеть, как работают ваши артисты, и освежить для себя визуальный ряд. Поэтому я пересматриваю записи, гляжу, как работали артисты старшего поколения. Все-таки исполнение всегда немного разнится в разных театрах, да и каждый артист привносит что-то свое, индивидуальное, в исполнение партии. Я всегда использую возможность увидеть что-то полезное для своей работы, но я надеюсь, что новосибирским зрителям тоже интересно видеть в спектаклях приглашенных артистов новые прочтения знакомых ролей.
— С какими чувствами вы в этот раз прилетели в Новосибирск?
— Как всегда с энтузиазмом и интересом. Во-первых, я должен отметить, что у вас в театре произошли заметные изменения. Когда я был здесь в 2020 году, ремонт еще не был закончен, а теперь для балета созданы очень комфортные условия: удобные гримерки, репетиционные залы. Во-вторых, у вас были очень интересные премьеры — «Собор Парижской Богоматери», «Тщетная предосторожность», «Кармен-сюита». Интересно было бы поработать в этом новом для себя материале.
Фото: Дамир ЮСУПОВ
— Какие свои роли вы больше любите?
— Я никогда не скрывал, что люблю драматические роли с сюжетом, с подтекстом, со смыслом, с мощными образами. Такие балеты у меня в приоритете по отношению к чистой классике. Поэтому спектакли Юрия Николаевича Григоровича мои самые любимые. В 2020 году Большой театр должен был приехать в Новосибирск в рамках Транссибирского арт-фестиваля, и я должен был танцевать Ивана Грозного в балете Юрия Николаевича, но, к сожалению, пандемия внесла коррективы в эти планы.
— На ваш взгляд, наша классическая балетная школа должна быть чем-то вроде музея, где нужно только поддерживать содержание в хорошем состоянии, или все-таки должны быть какие-то более явные подвижки в направлении современной пластики?
— Это сейчас очень актуальный вопрос. Я считаю, самое главное сейчас — и это касается не только балетных школ, но и всего управления нашей культурой — создавать условия и всячески поддерживать привлечение талантливых ребят к нашей профессии в масштабах всей нашей страны. Это должно быть и на телевидении, и через какие-то конкурсы, и всеми другими возможными способами.
Есть такое ощущение, что наша профессия не входит в топ самых популярных в нашей стране. Она где-то в самом низу таких рейтингов, и нужно создавать условия для поиска юных талантов не только в крупных городах, но и в регионах. Нужно поддерживать интерес к нашей профессии. И меня этот вопрос очень волнует. Кто-то же должен будет танцевать после меня! К сожалению, в балет только единицы проходят по всем параметрам: чтобы были и физические данные, и, что немаловажно, психологические данные. Ведь наша профессия только на поверхностный взгляд кажется воздушной и легкой: здесь подготовка должна быть всесторонней, как у космонавтов. А вот дальше, после того как этот юный талант найден, можно говорить о школе.
— И, по-вашему, эта школа должна быть классической?
— Я считаю, что начальная база обязательно должна быть классической. Это фундамент, на котором потом можно что-то строить. Ведь если мы возьмем, к примеру, европейские стандарты, то там в театры современного танца и студии иногда приходят люди настолько органичные в современной пластике и с такой подготовкой, которая некоторым нашим артистам с классической школой и не снилась. Но в академический театр должны приходить танцовщики с академической школой, и система образования должна быть на ней основана.
Должны быть и занятия современной хореографией — при условии, что преподавать будут люди, которые сами в этом «варятся», которые создают такие постановки. Как, к примеру, Александр Могилев — хореограф, который ставит один из балетов для моего проекта. Он проводит в Москве свой фестиваль современного танца, из различных регионов ему присылают видео самобытных коллективов, талантливых ребят, которые развиваются именно в этом направлении. И он дает им шанс приехать в Москву и показать свои работы. И преподавать современный танец должен человек, который им занимается. Безусловно, от классического балета никто не думает отказываться, студент в училище, прежде всего, должен обучаться классике. Но не нужно забывать, что балет — это живое явление, он развивается. Поэтому и мышление, и тело танцовщика тоже должны постоянно развиваться.
Но здесь должно быть четкое понимание направления этого развития: не нужно великого множества разнообразных дисциплин. Бывает ведь, что сразу изучают и джаз, и контемп, и фламенко, и много чего еще. А потом куда ему применить этот багаж? Но все-таки главный вопрос — вопрос отбора, поиска детей. Ведь далеко не каждый, кто хочет заниматься балетом, имеет подходящие данные, и не у всех, кто обладает такими данными, есть желание и необходимое упорство, чтобы оставаться в этой профессии. Дать ребенку, у которого есть идеальные данные, но нет желания заниматься балетом, стимул, который его заставит заниматься, и предложить ребенку, у которого нет данных, но есть желание танцевать, направление, в котором он может реализоваться, — к этому мы должны стремиться в балетном образовании.
Фото: Дамир ЮСУПОВ
— Чувствуется, что вас волнует тема преемственности в вашей профессии. Не задумывались о педагогической деятельности?
— Нет. Я считаю, что люди, которые этим занимаются, — это уникальные люди, и я не из их числа, к сожалению. Помочь найти хорошего педагога, подсказать, что нужно подправить, я могу, но преподавание меня не привлекает.
— С какими хореографами вы хотели бы поработать?
— Как я уже говорил, мне интересно танцевать что-то новое. Конечно, в силу обстоятельств на какое-то время сотрудничество с западными хореографами ограничено, но, будем надеяться, все вернется на обычные рельсы. Сейчас я готовлю собственный вечер современных балетов, в который войдут три постановки молодых российских хореографов. Это Александр Могилев, Дмитрий Масленников, третьим ставить свою новеллу будет Максим Петров. Все три постановки — это современная хореография, но, опять же, все они с драматическим прочтением. Я считаю, что молодых постановщиков нужно поддерживать, развивать, чтобы не стоять на месте в нашей профессии. Если постоянно «прокатывать» одно и то же, устает и зритель, и артист. А любое движение — это развитие, которое необходимо нам, артистам балета.
Безусловно, есть театры с самобытным репертуаром, в которые я всегда готов приехать и танцевать. Но здесь необходимо учитывать то обстоятельство, что, к примеру, не всегда готов меня отпустить Большой театр, поскольку репертуар обширный и почти в каждом спектакле у меня есть выход. Да и в самом приглашающем театре, вероятно, есть артисты, которые тоже должны танцевать и, возможно, им даже больше подходит партия, на которую приглашают танцовщика из другого театра.
— Если говорить о современной хореографии, то она ведь очень разная.
— Да, безусловно. Но когда я говорю «современная хореография», я подразумеваю то, что делается здесь и сейчас. Мы с моим коллегой Денисом Савиным как-то говорили, что хореографы иногда пытаются изобрести велосипед, а есть две руки, две ноги и определенный набор движений, которые в классическом балете — у Петипа, у Иванова и у Юрия Григоровича — примерно из одной обоймы. Из той же Иржи Килиан и Ханс ван Манен. Я считаю, что их можно тоже назвать классиками, но уже современного балета. Эти люди уже на пьедестале, они внесли огромный вклад в развитие хореографии, заняли свое почетное место в истории танца.
А современной хореографией я называю те балеты, которые создаются именно сегодня, и их авторы — новые хореографы — зачастую сталкиваются с препятствиями. Их сравнивают с классиками, с отечественными мастерами, с тем же Юрием Григоровичем, но это ведь абсолютно неправильно. Второй Григорович точно не родится, и это надо принять. Мы должны, конечно, с безусловным уважением относиться к его творчеству, хранить его наследие: молодые артисты должны смотреть записи и учиться у мастеров прошлого, совершенствовать эстетическую сторону танца и технику.
— К хореографии Юрия Григоровича вы особенно неравнодушны.
— Не упускать главное в балетах Григоровича: их основа — глубокая драматургия и образность. В современной хореографии же другая особенность, и, думаю, в этом многие артисты моего поколения меня поддержат, — современные постановки очень сложно танцевать на должном качественном уровне. Зачастую, к сожалению, артисты, которые долгие годы танцуют классику и только классику, с большим трудом переходят к современной пластике. Но это свойственно каждому человеку: если человек долго привыкал к чему-то, освоить новое будет непросто. Это как технологии в нашей жизни: к примеру, когда появились первые пластиковые карты, было к ним какое-то недоверие, а сейчас все настолько к ним привыкли, что с трудом представляют, как без них обходиться. Так же и в балете: нужно постепенно, методично, но все-таки двигаться вперед.
Фото: Карина ЖИТКОВА
— На примере НОВАТа это заметно?
— Ваш театр постепенно вводит в репертуар балеты, которые уже прошли проверку временем и сценой, но при этом считаются современными: постановки Начо Дуато, «Собор Парижской Богоматери» Ролана Пети. Понятно, что московский зритель более «насмотрен» и искушен в хореографии. В столице много постановок самых разнообразных стилей и направлений. Нельзя отрицать, что, к примеру, здесь, в Новосибирске, существует некоторый консерватизм, и это нормально.
Но театр должен брать на себя и некую просветительскую миссию, постепенно, шаг за шагом, открывая зрителям, что есть и другие стили, что танец может быть другим, что классические движения тоже могут быть другими. Этот путь в своем сознании должен пройти и каждый артист балета: осознать, что классическое движение может приобретать и другую форму.
— Похоже, это вы и показываете своим примером.
— Когда я только пришел в театр, художественным руководителем был Алексей Ратманский, и шли его постановки. Мне поначалу казалось, что это невозможно танцевать: быстро, на рваных движениях… Но как только ты даешь себе установку, что ты должен это сделать через все неудобства и дискомфорт, ты справляешься с этим и понимаешь, что готов к дальнейшему росту и развитию, ко всем новациям и идеям. И тебе уже становится самому интересно, на что еще способно твое тело. И этот момент преодоления нужен именно для того, чтобы артист перестраивал свое мышление.
Например, Юрий Посохов, с которым я работал, впитал в себя разную танцевальную культуру: и советскую хореографию Большого театра, и датскую школу, где он был премьером, и американскую — там он состоялся как хореограф. Такой багаж позволил ему создавать свою авторскую хореографию, ставить свои спектакли. Так вот, Посохов говорит, что в России нередко сталкивался с тем фактом, что люди с трудом принимают новые идеи. Но если артист, труппа, все-таки стараются создать что-то новое, зритель обязательно откликнется. Возможно, не сразу, но откликнется. И даже придет новый зритель.
— Что такое «новый зритель»?
— Нужно понимать, что театру необходимо думать о том, что зрительская аудитория будет меняться. Определенная группа уйдет, и нужно будет искать пути к новому зрителю. Если не привлекать новую, молодую аудиторию и не заниматься этим уже сейчас, можно остаться с пустым залом. И современные балеты могут стать проводником такой аудитории к балетной классике. Меня часто спрашивают: «С чего начать знакомство с балетом?» Я всегда отвечаю: «С того, что не отобьет у вас желание ходить в театр». Поэтому первые спектакли должны быть понятны, доступны и интересны для нового зрителя. А если сразу привести на «Лебединое озеро» неподготовленного человека, он вряд ли захочет еще раз пойти в театр.
— Расскажите тогда о тех уникальных людях, которые вводили вас в профессию и помогли добиться успеха.
— Мне очень повезло с педагогами, и я очень благодарен судьбе, что довелось у них учиться. К сожалению, многих из тех, кто обучал меня в Академии, уже нет. Мой педагог по классическому танцу в старших классах — Александр Иванович Бондаренко, мы были его десятым юбилейным выпуском. В младших классах моим педагогом была Надежда Алексеевна Вихрева, автор нескольких книг по методологии классического танца. Она была знакома со многими великими артистами, переписывалась с Рудольфом Нуреевым. Она очень трепетно относилась к балету и многое мне дала для развития в профессии. Педагогом по народно-сценическому танцу у меня была легендарная Евгения Герасимовна Фарманянц. Она обучила меня всем премудростям характерного танца. Поэтому, возможно, мне всегда нравились роли с драматической базой, характерные. Уже в конце ее жизненного пути нас подхватила ученица Евгении Герасимовны — Татьяна Юрьевна Петрова, которая нас и выпускала. Уже непосредственно в театре у меня был продолжительный период работы с Михаилом Леонидовичем Лавровским.
Когда подошло время моего дебюта в партии Спартака, которую я готовил с моим нынешним педагогом-наставником Александром Николаевичем Ветровым, я пригласил Михаила Леонидовича, чтобы он посмотрел, показал, подсказал, что нужно с точки зрения драматургии, по тому материалу, который он помнил со времени работы с Юрием Николаевичем Григоровичем. Это, конечно, незабываемые моменты — работа с Михаилом Леонидовичем и само общение с ним. Когда человек открытый с доброй душой, с иронией, общение с ним — это истинное удовольствие. И, конечно, Александр Николаевич Ветров... Благодаря его взгляду, его умению находить и исправлять ошибки, я стал тем, кем являюсь сейчас.
— Есть ли у вас пожелания зрителям НОВАТа?
— Хочется пожелать всем новосибирцам как можно чаще ходить в театр, чтобы расширять свой кругозор и просто получать удовольствие. Я вижу, что руководство НОВАТа заботится и о зрителях, делая все для их комфорта, и об артистах, создавая им хорошие условия для работы. И все это делается с любовью к людям. Я надеюсь, что в театре будут новые премьеры, что в нем всегда будет тепло, уютно и комфортно, а зритель, приходя сюда, сможет отвлечься от всех своих проблем и забот.
В Новосибирске работает более 50-ти музеев, сотни тысяч экспонатов которых встречают своих посетителей в ежедневном режиме, однако главным трендом зимы неожиданно стали экскурсии по театральному закулисью. Участники этих необычных прогулок едва ли не впервые оказываются в «святая святых» сценического искусства и получают доступ к секретам и загадкам современного театра: от машинерии и бутафорских изысков до репетиционного таинства. Спрос на театральные экскурсии оказался столь высок, что каждая труппа придумала свою концепцию и сформировала авторский маршрут. Билеты продаются на официальных сайтах и расходятся, как горячие пирожки, так что озадачиться покупкой лучше заранее.
Актер «Глобуса» Никита Зайцев проводит экскурсию по театральным цехам удивительного здания-парусника
Театр «Глобус», пожалуй, первым из новосибирских театров поставил экскурсии на поток и ввел прогулку по удивительному зданию-паруснику в пакет предложений для юных зрителей. Маршрут отрабатывался годами и варьировался от целевой аудитории и задач конкретной экскурсионной программы. Нынешние путешествия по кулуарам лихо именуются «Кругосветкой» и проводятся молодыми артистами театра. Познавательные прогулки рассказывают о том, как живет театр от зарождения идеи постановки до премьеры спектакля, и показывают, как устроено здание с особым предназначением внутри. Спроектированное как парусное судно оно имеет намного больше этажей, чем может себе позволить нарисовать воображение проходящего мимо горожанина, и содержит множество не только сугубо театральных, но и дополнительных локаций — от зимнего сада до типографии. За один визит экскурсанты знакомятся с устройством малой и большой сцены, репетиционным пространством и работой цехов. Получают возможность понаблюдать за тем, как изготавливаются и перемещаются декорации, двигаются стены и функционируют скрытые устройства, создаются макеты и реквизит, шьются костюмы и обувь — и без примерок никогда не обходится, какого бы возраста гости не вошли в мастерские.
В бутафорском цехе «Старого дома» можно встретить и гигантские «толщинки» итальянских Пульчинелл, и маленьких шведских человечков
В театре «Старый дом» выставка-экскурсия с длинным названием «Превращение в театр. Школа. Госпиталь. Приют. Контора. Общежитие. Театр» родилась в прошлом октябре к тройному юбилею: 85-летию Новосибирской области и 110-летию здания, в котором ровно 55 лет работает труппа театра. Именно здание, построенное в 1912 году по проекту «главного архитектора Сибири» Андрея Крячкова, стало главным экспонатом просветительского проекта. Потрогать историческую кирпичную кладку, пройтись по лестницам, где за вековую историю успели оставить свой след жители дореволюционного Новониколаевска и первые советские школьники, беспризорники и учащиеся опытно-экспериментального учебного заведения, солдаты Российской империи и польские легионеры, мостостроители и первые музыканты городского симфонического оркестра, наконец, заглянуть за кулисы и побывать в незримых театральных мастерских, цехах и гримуборных — с этих маленьких, но крайне любопытных действий и начинается самое интимное знакомство с театром «Старый дом».
Кроме того, кураторы собрали редкие архивные фотографии и неизвестные факты истории здания и формирования коллектива. Из лекции, впервые аккумулирующей в одном информационном поле более ста лет напряженной и непредсказуемой жизни кирпичного строения, посетители узнают, сколько близких «родственников» было у здания, где уже много лет работает театр «Старый дом», и какие секреты хранила башенка над главным входом; как повлияло строительство кирпичного завода на введение всеобщего начально образования в Новониколаевске, и сколько пудов муки потребовалось для того, чтобы превратить обветшалое здание в советскую школу; почему некоторые старожилы уверены, что здесь можно было не только насладиться искусством, но и хорошенько помыться, и как спектакль, срежиссированный дирижером симфонического оркестра, помог разъездному театру впервые обрести постоянную прописку.
Новосибирский «Красный факел» за 102 года работы научился управлять не только театральными процессами, но и дикими животными
Театр «Красный факел» в экскурсионных программах — дока. В свое масштабное закулисье хранители здания, рожденного в 1914 году как Купеческое собрание и решенного в сложной стилистике ампира с элементами модерна и русского стиля, впускали публику редко, но метко и по большому поводу: прогулка обычно неведомыми зрителю тропами в Международный день театра или перформанс на старте нового сезона. Однако с этой осени экскурсии на полных правах вошли в репертуар и ждут своих зрителей каждое воскресенье. Проводниками концептуально обновленной программы «Вне зала» выступают актеры. Совместное путешествие воскрешает более чем вековой путь «Красного факела» – от зарождения в Одессе до сегодняшнего дня: голоса из прошлого рассказывают о первых годах жизни, а видеохроника перекидывает мостик в современность. Вместе с вехами биографии «Сибирского МХАТа» зрители узнают подробности создания спектаклей, смеются над самыми яркими актерскими байками и слышат биение сердца театра: ведь кульминацией экскурсии становится выход на сцену.
В музее Новосибирского театра кукол представлено самое большое собрание профессиональных театральных кукол в городе
Новосибирский областной театр кукол позиционирует свои весьма востребованные для групповых посещений экскурсии как «Путешествие по Дому, где живут Сказки». Обитают кукольники в действительно уникальном здании, которое берет начало в памятнике архитектуре регионального значения (бывшем Городском начальном училище, построенном вместе со зданием театра «Старый дом» по проекту архитектора Крячкова) и получает продолжение в украшенной витражами пристройке со зрительным залом на 207 мест. Экскурсия стартует в фойе, исследует парадные интерьеры театра и плавно переходит в музей, где живут куклы из спектаклей прежних лет. В фонде музея НОТЕК (между прочим, единственном театральном собрании города с постоянной экспозицией, коллекцией, архивом и профильными площадями) хранятся ценнейшие архивные материалы, редкие фотографии, эскизы, выполненные театральными художниками, и куклы, старшим из которых почти 70 лет. Раритеты традиционно находятся за стеклом, а вот принесенные экскурсоводом современные экземпляры позволят гостям не только разобраться в видах театральных кукол, но попробовать себя в роли артистов-кукловодов.
Заведующий постановочной частью Новосибирского музыкального театра Сергей Стополянский показывает школьникам декорации спектакля
Новосибирский музыкальный театр раньше проводил экскурсии для участников фан-клуба, блогеров или учащихся специальных учебных заведений и делал акцент на сцене, зале и служебных артистических помещениях. Центром притяжения новой экскурсионной серии, которая будет запущена в феврале, станет модульное здание рядом с театром, где располагаются производственные цеха, склад декораций, и прилегающая столярная мастерская. Бутафоры, декораторы, портные по пошиву головных уборов и одежды, сапожники и столяры позволят экскурсантам прикоснуться реквизиту для мюзиклов и оперетт, созданному их руками, а завершится погружение в недра театрального производства мастер-классом по созданию реквизита или игрушек.
НОВАТ не только крупнейший театр страны, но и настоящее государство в государстве, бутафорское богатство которого поражает воображение
В арсенале НОВАТА как крупнейшего театрального здания в России самое большое количество экскурсионных маршрутов, разработанных для зрителей разной степени погруженности в музыкально-театральное искусство. Обзорная экскурсия «Театр Победы» рассказывает историю строительства здания и формирования труппы: и то, и другое связано с Великой отечественной войной. Программа «Театральный костюм» знакомит гостей с технологиями и секретами изготовления сценической одежды. «Тайны закулисья» погружают в процесс рождения театрального спектакля, обычно скрытый от зрительских глаз, но вызывающий живой интерес публики. «Архитектурные стили НОВАТа» перелистывают известные и неизвестные страницы проектирования и строительства здания Новосибирского театра оперы и балета, совместившего в себе не только конструктивизм и «сталинский ампир» – два архитектурных стиля, доминировавшие в нашей стране в первой половине XX века и определившие внешний облик «Сибирского Колизея», но и основные вехи истории молодого советского государства. Экскурсия «Встреча с оперой» рассказывает о жанре, где музыка является основным носителем действия и сюжета, и дарит возможность побывать на настоящей репетиции оперного спектакля. А маршрут «Соло для оркестра» отправляет зрителей в оркестровую яму. Гости приобщаются к мастерству настройки музыкальных инструментов, посещают особую нотную библиотеку и узнают о том, как устроен оркестр, буквально «из первых рук» — от дирижёра и солистов оркестра Новосибирского государственного академического театра оперы и балета.
Юлия ЩЕТКОВА, «Новая Сибирь»
Фото Артема КОТЕЛЬНИКОВА, Василия ВАГИНА, Анны ШИРОКОВОЙ, Дарьи ЖБАНОВОЙ, Алексея ЦИЛЛЕРА
В Новосибирске снимают документальный фильм «Вопрос вкусов в Новосибирске», посвященный локальному современному искусству. Команда создателей проекта предлагает сибирским музыкантам присылать свою музыку, чтобы она была использована в фильме. «Вопрос вкусов в Новосибирске» — проект Анастасии Эрмиш, художника, куратора и создательницы YouTube-канала «Артвойс» о современном искусстве Новосибирска, и режиссера Виталия Шаламова (Vashset).
Фото: Михаил Карлов
— Изначально я хотела снять сериал про Новосибирск, — говорит Анастасия Эрмиш, — для этого и создавала свой канал. Есть документальный сериал английского художника Грейсона Перри «Вопрос вкусов с Грейсоном Перри». Это три серии, где художник приходит к людям из разных социальных групп и слоев, чтобы понять, почему они живут так, как живут. Я много лет мечтала снять адаптацию этого сериала, исследовать наш город, разгадать загадки людей, в нем живущих.
Из сериала Грейсона Перри была позаимствована и трехчастная структура — если Перри последовательно исследовал вкусы рабочего класса, среднего класса и аристократии, то Анастасия и Виталий будут изучать современное искусство своего города в контексте институций, самоорганизаций и креативных индустрий. Работа над фильмом началась в конце прошлого года, хотя Анастасия называет этот проект «результатом исследования, которое я веду десять лет». Премьерный показ запланирован на март этого года.
Как информирует makersofsiberia.com, сейчас авторы предлагают сибирским музыкантам подключиться к работе над проектом — те, кто хочет услышать свою музыку в документальном фильме, могут прислать для этого свои композиции. Музыка принимается до 20 февраля — как ее загрузить и какие композиции требуются для фильма, можно узнать в Telegram-канале Анастасии Эрмиш.
Известные деятели театрального искусства из Москвы подготовили ходатайства и просят отпустить под их поручительство бывшего директора театра «Красный факел» Александра Кулябина. Это произошло вскоре после того, как Кулябин был задержан в Новосибирске по подозрению в растрате более 1,8 млн рублей.
Принтскрин: «Россия-Культура»
Обвинение Главным следственным управлением Главного управления МВД России по Новосибирской области уже было предъявлено 25 января, а 26 января на заседании Центрального районного суда Новосибирска Кулябину будет избрана мера пресечения.
Многие коллеги в Новосибирске и Москве считают обвинения против бывшего директора надуманным, поскольку, как им кажется, они связаны не с финансовыми махинациями, а с негативными высказываниями его сына Тимофея об СВО.
Тимофей Кулябин покинул Россию в марте 2022 года и его спектакли исчезли из репертура «Красного факела», а в декабре прошлого года он дал скандальное интервью, после чего стало известно об увольнении Кулябина-старшего из театра без объяснения причин.
По мнению защитников Кулябина, известная формула «сын за отца не отвечает» превратилась в «отец отвечает за сына», что не устроило не только местных театральных деятелей, но и более именитых: за Кулябина поручились гендиректор Большого театра Владимир Урин, директор РАМТ Софья Апфельбаум, руководитель театра «Сатирикон» Констаантин Райкин, худрук «Театра Наций» Евгений Миронов и актриса Юлия Пересильд, подготовившие специально для суда соответствующие ходатайства.
Как сообщил Business FM источник, знакомый с ходом расследования, в своих заявлениях артисты указали, что гарантируют надлежащее поведение обвиняемого, а также то, что он в назначенный срок будет являться по всем вызовам следователя, прокурора и суда, а также иным путем не будет препятствовать производству по уголовному делу.
Интересно, что по информации Business FM личным поручителем пожелала стать и экс-чиновница министерства культуры, директор Российского государственного академического молодежного театра Софья Апфельбаум, проходившая пять лет назад по делу о хищениях бюджетных средств при проведении театрального фестиваля «Платформа».
Новосибирский театр «Красный факел» не только проводил, но и встретил год с серьезными переменами в руководящем звене. В последних числах декабря на вакантную должность директора театра была назначена Антонида Гореявчева, ранее возглавлявшая «Старый дом», а в середине января новым художественным лидером «Сибирского МХАТа» стал Андрей Прикотенко, до последнего времени служивший главным режиссером «Старого дома», где временно образовались две свободные вакансии на ключевых постах.
Фото Тимофея Мамлина и Василия Вагина
Очевидно, эпоха перемен в Новосибирске наступила сразу для двух театров города. С той разницей, что в полку камерного «Старого дома» пока убыло, а в полку академического «Красного факела», лишившегося в прошлом году сначала главного режиссера (в марте Тимофей Кулябин покинул страну и оставил должность, написав заявление об увольнении по собственному желанию), затем директора (Александр Кулябин уволен в декабре по решению учредителя — Министерства культуры Новосибирской области), явно прибыло. Назначения, хоть и были неожиданными, показались культурной общественности города вполне заслуженными. Так, Антонида Гореявчева известна как опытный театральный менеджер, управленческий навык которого обеспечил команде театра «Старый дом» успех и признание во всероссийском театральном пространстве.
— «Красный факел» — градообразующий драматический коллектив, — отметила на представлении труппе Антонида Горевчева. — Когда говорят о статусе Новосибирска как о третьей театральной столице, то конечно же вспоминают наш «Красный факел». Это театральный бренд области, сформированный многими десятилетиями яркой творческой работы актеров, режиссеров, художников, служб и администрации. Спектакли этого театра определяют культурную политику и театральные тенденции всей Сибири. Именно «Красный факел» качеством своей художественной, организационной работы должен задавать тон в профессии и отвечать самым взыскательным ожиданиям публики. И сейчас как никогда важно сохранить статус и лучшие традиции этого легендарного театра, которые были заложены за всю вековую историю коллектива. Сегодня в «Красном факеле» есть талантливая труппа и сильная творческая команда, с которой мы продолжим работать».
Андрей Прикотенко — известный далеко за пределами Сибири театральный режиссер, обладатель многочисленных театральных наград и автор спектаклей, занимающих первые строчки фестивальных и премиальных рейтингов. Новосибирскому зрителю Прикотенко знаком не только по работам в театре «Старый дом», где режиссер поставил спектакли «Вишневый сад», «Sociopath/Гамлет», «Идиот», «Петерс», «Анна Каренина» и «Пульчинелла», но и по более раннему сотрудничеству с «Красным факелом». Как приглашенный режиссер он дважды работал с труппой «Сибирского МХАТа»: в 2005 году Андрей Михайлович поставил на большой сцене «Тартюфа» Жана-Батиста Мольера, получившего пять номинаций на Национальную премию «Золотая Маска», а в 2010-м – «Сильвестра» Вадима Бочанова, долгое время находившегося в числе самых кассовых спектаклей театра.
Свой первый спектакль на новом посту Андрей Прикотенко представит в начале следующего театрального сезона. Произведение, сценическую версию которого режиссер воплотит с командой «Красного факела», выбрано, но название пока не выносится в публичную плоскость. Прежде действующему руководству театра предстоит реализовать проекты, запущенные бывшими лидерами. В феврале на большой сцене «Красного факела» пройдет премьера спектакля «Дом до свиданий»: рассказы популярного российского автора Александра Цыпкина интерпретирует московский режиссер Александр Созонов. А в апреле петербургский режиссер Дмитрий Егоров выпустит фарс «Смерть Тарелкина» — спектакль завершит трилогию по пьесам Сухово-Кобылина, начатую театром в позапрошлом сезоне.
Далее программированием репертуара займется новое руководство театра. «Я буду стараться развивать и подчеркивать ваши сильные стороны, — отметил главный режиссер на представлении труппе театра «Красный факел» в новом статусе. — Что касается репертуарной политики, важно делать акцент на высокий художественный уровень постановок. И, конечно, главная наша миссия – зритель, для которого мы и работаем».
О том, кто станет директором и главным режиссером театра «Старый дом», кадрово поддержавшего самую большую драматическую площадку города, пока ничего не известно. Преемников обещают назвать в скором времени. Прощаясь с коллективом, экс-директор Антонида Гореявчева пообещала, что труппа не останется «обескровленной», и новое руководство «Старого дома», признанного в последнее десятилетие одним из ведущих театров Новосибирской области, удержит лидирующие позиции. По крайней мере, до 2025 года премьерный план проработан, договоренности с режиссерами и постановочными группами достигнуты, а труппа готова к любым вызовам, ибо находится на пике своих возможностей.
Ближайшие репертуарные замыслы театра «Старый дом» реализуются в задуманном временном графике. На днях к репетициям нового спектакля приступила московский режиссер Елизавета Бондарь. В прошлом сезоне ее «Танцующая в темноте» принесла «Старому дому» премию «Золотая маска», а в марте этого года появится еще один претендент на высокие театральные награды — спектакль «Вавилон», интерпретирующий легенду о первом долгострое в истории человечества. Завершит сезон спектакль в постановке Антона Федорова. Московский режиссер сосредоточит свое внимание на одном из прозаических произведений Андрея Платонова.
Виктор Куллэ автор первой в России диссертации, посвященной творчеству Иосифа Бродского, он не только стал комментатором «Сочинений Иосифа Бродского» в восьми томах (1996—2002), но и перевел на русский язык полный корпус стихов лауреата Новлевской премии, написанных на английском. Также им переведены сонеты и поэмы Шекспира, стихи Микеланджело, Томаса Венцловы, Чеслава Милоша, Янки Купалы, Бойко Ламбовски, Шеймаса Хини. Он автор нескольких книг стихов автор сценариев документальных фильмов о Ломоносове, Грибоедове, Цветаевой, Газданове и сериала о женщинах на Великой Отечественной войне «Прекрасный полК». Лауреат нескольких литературных премий.
— Вопрос в двух частях. Два с лишним года весь мир получал новый опыт — жизнь при пандемии. А в чем заключался ваш новый опыт в это время?
— В очень простых вещах: я пару раз чуть не сдох (улыбается). Меня спасло преподавание. Даже придумал афоризм: «Птица-говорун умирает последней!» (улыбается) Занятия шли на удаленке, я садился у компа и честно разбирал стихи, или читал лекции по истории литературы народов России. После ковида я восстанавливался работой.
В этой ситуации с дистанционным обучением очень жаль студентов: у них реально украдена лучшая пора жизни, полноценное студенчество со всеми его атрибутами. Говорю ребятам: моему поколению пришлось многое пережить: противостояние всему советскому, крушение страны, лихие 90-е — и мы решили уже, что с нас хватит. Ни фига подобного! Получение нового опыта продолжается... Так вот, подумайте о тех, кто родился в самом начале ХХ века, и хлебнул по полной: революцию, гражданскую войну, коллективизацию, индустриализацию, 30-е годы, Великую Отечественную, борьбу с космополитами… Так что нам, нынешним, ныть о трудностях как-то неуместно.
Меня порой сочувственно вопрошают: мол, как же так — первую книгу вам издали в сорок лет. А у Рейна она вышла в пятьдесят. И что дальше? Стыдно ныть. Да, первой книги долго не было — и я был избавлен от множества ранних соблазнов. Как говаривал покойный Венедикт Ерофеев: «Все на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загордиться человек, чтобы человек был грустен и растерян» (улыбается).
Сейчас, ребята, настали ваши исторические времена: и пандемия, и спецоперация.
— Я как раз продолжу вопрос про новый опыт. Пандемия прервалась у нас очень необычно — началась спецоперация на Украине. Согласны?
— Да-да, итальянская «La Stampa» сразу написала, что Путину нужно дать Нобелевскою премию по медицине — за то, что одним росчерком пера отменил пандемию (смеется). А если говорить серьезно — не хочу верить ни в какую конспирологию. Вся история человечества — теория беспрерывно сменяющихся заговоров. По-другому большая политика просто не происходит.
Расскажу случай, которому был свидетель. Конец 80-х, ветер перемен свистит в ушах. Типа: Булгакова уже разрешили, а Платонова еще нет. Сидят студиозусы Литинститута, гадают, что будет дальше. Все свято верят, что надо лишь чуток перетерпеть, а лет через десять настанет светлое будущее капитализма. И тут никому еще не известный прозаик Виктор Пелевин мрачно изрекает: «Раздербанят страну. Перед этим попробуют на Югославии. Потом используют Украину в качестве тарана против России». Немая сцена. Мы, конечно, все уже прочли книгу Михаила Восленского «Номенклатура», вышедшую в тамиздате на русском языке, — кстати, не уверен, что ее переиздавали с наступлением эпохи свободы слова: слишком уж страшный текст. Там, к примеру, рассказывается про лествичное право. Вот сидишь ты, допустим, князем в Переславле. Когда умирает кто-то из членов княжеского рода, все передвигаются на ступеньку вверх. Соответственно, зачем заниматься стенами и соборами города, если через два-три года тебя отправят в Ярославль, а коли повезет, то и в Тверь? (улыбается). Получается, город просто отдавался князю на кормление: в случае войны выставляешь свою дружину, а благоустраивать ничего не надо. Примерно такое еще совсем недавно было и у нас: проворовался директор овощебазы — понизят до директора консерватории…
— Что влияет сильнее — поэзия на жизнь или, наоборот, жизнь на поэзию?
— В своей Пушкинской речи я бросил такую фразу: «Время, потраченное на написание стихов, украдено из жизни». Это правда. Поэтому поэзией имеет смысл заниматься только серьезно, с полной отдачей. И своим студентам я пытаюсь внушить простую мысль: либо не занимайтесь литературой — либо отдавайтесь этому делу целиком, всерьез, относитесь к нему как к самому главному в жизни.
— Что отвечает вам молодежь?
— Ничего. Смотрят так, словно у старика от пафоса крыша поехала… Говорю им: «Милые мои, пафос не есть какое-то ругательство — для древних греков это слово (πάθος) означало «подлинность, страсть, страдание». Как вы же без всего это стишки писать будете?» (смеется).
Вот все ищут свое определение поэзии. Мне нравится дефиниция Кольриджа: наилучшие слова в наилучшем порядке.
Человечество не так давно научилось читать глазами. До восемнадцатого века все шептали, проговаривали, озвучивали написанный текст. Любой — от Библии до книги кулинарных рецептов. Поэтому проверять написанное изустно необходимо. Маяковский вот лесенку изобрел. Потому что, если его стихи записать обычным образом, у него неблагозвучий будет неимоверное количество. Но Владимир Владимирович предлагает свои правила игры. И все нормально: ты либо играешь по ним, либо нет. Отбивка клавишей «enter» эффективна и сегодня — но, увы, некоторые молодые авторы этого не чувствуют. Не понимают, что можно просто изменить графику текста, либо пунктуацию. Всем советую несколько раз свеженаписанный текст, что называется, покатать за щекой. И сразу придет другой эпитет — возможно, более точный.
Другой важный момент: время, затраченное на чтение стихов, автор крадет у читателя. Разочарование, раздражение, ощущение того, что тебя обкрадывают — не та эмоция, которую хочется вызвать, да? Авторский подход «и так сойдет, пипл хавает» — мне претит. Не сойдет! Нельзя так с людьми.
Как часто бывает? Человек, придя в книжный магазин, берет в руки томик стихов неизвестного ему автора, раскрывает наугад, читает пару строф — и ставит книгу обратно на полку. Бороться с этим можно единственным образом. Кто-то из больших прозаиков, измученный журналистами, на дурацкий вопрос: «Над чем вы сейчас работаете?» — ощерился: «Над чем, над чем… Да я всю жизнь работаю над собой!» Строго говоря, если стихотворение, по Бродскому, «колоссальный ускоритель сознания», а поэзия — дело антропологическое (с чем были согласны и оба Милоша, и Элиот, и другие великие), то в идеале после написания текста или картины, съемок фильма и так далее — ты должен чуточку меняться сам. Только тогда есть надежда, что люди это почуют, что написанное сможет их зацепить. Другими словами, в ранце каждого новобранца должен лежать маршальский жезл.
— Стихи пишутся — а жизнь меняется. Это простое совпадение?
— Жизнь меняется всегда. Я люблю историю, и очень интересно воспринимать события в некоем контексте. Как говорил Бродский: «А ты попробуй посмотреть на это дело взглядом как бы с Луны». Взгляд из глубин истории — тот же взгляд с Луны. Бывало, слова звучали те же самые — а смысл в них вкладывали другой.
Много занимался переводами. И если и сделал какие-то открытия в Шекспире, Микеланджело, то большей частью потому, что не читал, что о них пишут современные комментаторы. Пытался делать подстрочники сам и пользоваться словарями того времени, где у привычных лексем другие семантические гнезда.
Есть ли связь между написанием стихов и поэзией как таковой? Очевидно, что у больших поэтов регулярно случались озарения, пророчества. У меня был вот какой опыт: я написал лирическое стихотворение и не понимал: что это за текст, с чего бы он вдруг ко мне приблудился? А лет через 10—12 я попал именно в ту ситуацию, которую сам себе напророчил. Получается: заранее постелил себе соломки! (улыбается).
Бывает, что человек пишет на психозе. Из этого может что-то получиться. Но с большой степенью вероятности — не получится. Написание стихов — опыт коммуницирования. А какая может быть коммуникация, если один из участников диалога истерит? (улыбается)
— Одно из определений поэзии в нашем разговоре уже прозвучало. А следующий вопрос — о ее составляющих. Интонация безусловно, метафоры, экспрессия, афористичность, глубина — а что еще?
— В интервью Валентине Полухиной начала 90-х, и впоследствии во многих иных интервью я не раз повторял: «Если лирика с точки зрения античности — песнь души, значит, во-первых, надо уметь петь, во-вторых — обладать душой. В-третьих, что самое сложное, нужно, чтобы содержание выпеваемой тобой души было кому-нибудь интересно, кроме родных и близких». И если, как я уже сказал, в процессе создания произведения искусства ты меняешься сам, то это передается и публике — читателю, слушателю, зрителю. Вспомним камлание шамана — когда человек выкладывается на полную катушку, это что-то меняет в воздухе и затрагивает всех. Тот же Смоктуновский, великий актер, был даже в крохотной роли незабываем. Так что все перечисленные тобой составляющие поэзии — про умение петь.
Нет ничего дурного в том, чтобы кому-то подражать. С этого все начинают. Но мечта каждого пишущего сводится к тому, чтобы кто-то прочел его неведомое творение — и сразу опознал автора! Беда в том, что до хрена случаев, когда пишут, подражая Цветаевой, Ахматовой или Бродскому — и пишут по сей день… Это все — «осетрина второй свежести». Грубо говоря, эпигоны работают не на свое бессмертие, а на бессмертие великих, выработавших уникальную дикцию, которая изменила всю поэзию. Таких, к слову, совсем немного: ну, Ломоносов, ну, Хлебников, ну, Бродский…
Хорошо помню, как мне одновременно попались две книжки Бродского, вышедшие в «Ардисе» в 1977 году: «Конец прекрасной эпохи», где были стихи, написанные до эмиграции, и «Часть речи» с текстами после нее — там появился абсолютно новый звук! Опыт стерильного одиночества в Мичигане изменил поэтику Бродского. Иосиф рассказывал об этом в одной из бесед с Вайлем — квантовые скачки его письма происходили дважды: в Норинской ссылке, куда он попал подающим надежды талантливым юношей — и откуда года через полтора вернулся вполне состоявшимся поэтом. Второй раз качественный скачок произошел после отъезда в Америку. Прочитав обе книги встык, я был ошеломлен: разница колоссальная! Ну, это как будто человек, выросший в степях или горах, неважно, вдруг впервые оказался на берегу океана…
Ахматова — великий поэт — новой поэтики не открыла: с точки зрения мелоса. Но ввела в поэтический обиход психологизм, точность нюансировок. То есть нашла свою суверенную фишку. Марина Ивановна, наоборот, стремилась создать свою поэтическую Вселенную. До сих пор тетеньки пишут стихи «под Цветаеву» — и, порой, хорошие стихи! Но — зачем?
— Очевидно, что степень свободы переводчика — краеугольный вопрос для «толмачей». Как уживаются в переводе точность и приблизительность?
— Любой перевод — неизбежная жертва. Полностью втиснуть одну культуру в другую невозможно. Приведу любимый пример: японец перевел Хлебникова, прочел мне – и я понимал, какое стихотворение председателя земшара взято. Но я совершенно уверен, что, если перевести его обратно на русский, получится что угодно, только не Хлебников. То есть переводчик понял, что главное здесь — игра корнесловиями. И попытался найти эквиваленты в своем языке.
— Много ли сегодня квалифицированных переводчиков? Кого хотели бы отметить? Где и как готовят переводчиков — есть ли система семинаров, мастерских, резиденций?
— Живы еще некоторые корифеи старшего поколения: Евгений Солонович, Виктор Голышев, Павел Грушко. Это, как минимум, держит планку: перед ними просто стыдно облажаться. Высоко ценю коллег по переводу Антологий народов России: Максима Амелина, Ирину Ермакову, Алексея Пурина, Артема Скворцова, Алену Каримову, Ивана Волкова, Алексея Саломатина.
Насчет подготовки: полагаю, по-прежнему готовят в Инязе. В Литинституте имеются переводческие семинары, которые ведут замечательные мастера. В последнее время там возрождается традиция семинаров перевода не только с европейских языков — но и народов России. Создан «Дом национальных литератур». Я посильно в его работе участвую.
— Не так давно я предлагал стихотворцам завоевывать публику, выходя на театральные подмостки. А какой хороший способ монетизации литспособностей известен вам?
— Я имел честь лично знать нескольких лауреатов Нобелевской премии по литературе. Казалось бы, эта премия — прямой путь к успеху: тебя перевели на множество языков, но жить за счет этого все равно не получается: и Бродский, и Милош преподавали до упора…
Число читателей поэзии во всем мире по-прежнему очень невелико. Это у нас ненадолго был бурный всплеск интереса к стихам — когда поэзия подменяла собой религию. Сейчас просто приходим в нормальное состояние. Сегодня поэты для взаимодействия с публикой осваивают синтетические жанры: перформансы, слэмы и так далее.
Один из самых радикальных авангардистов, Геннадий Айги, с которым я имел честь дружить, великолепно читал свои стихи. Это был сеанс чистого шаманского камлания. Три часа люди, охренев, впадали в транс. Как на рок-концерте. А при чтении глазами поэзия Айги многим представляется заумью — сколько раз мы спорили на эту тему с Рейном, с Денисом Новиковым, царство ему небесное… Гена пытался прорваться к первородству языка. И в результате получилась партитура, ключ к которой утрачен. Она не считывается никем, кроме него самого.
И Пригов без своей уникальной голосовой подачи воспринимается совершенно по-другому, и Всеволод Некрасов. Но видеозаписи к книжкам не прилагаются. Да и что запись, разве может она передать живую эмоцию, уникальный мелос поэта? С другой стороны, увлеченностью звуком, не говоря уж о перформансах, можно и заиграться — и это тоже не сблизит поэзию с публикой.
— Поэт, написавший гимн банку, перестает быть поэтом?
— Это вопрос вкуса, по-моему. Одно из лучших определений вкуса — у Пушкина. Он полагал, что «истинный вкус состоит не в безотчетном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности».
Мой любимый Михаил Васильевич Ломоносов кем был для меняющихся матушек-императриц? Лучшим мастером по устройству фейерверков. А все остальное считалось для двора не столь уж важным. Ломоносов писал и сценарии праздников, и поздравительные оды. Проводя в них свою линию на необходимость развития отечественной науки и просвещения.
— Речь о современном добровольном разменивании поэтического таланта…
— На самом деле в стихах на случай и сегодня много пользы. Я даже призываю своих студентов писать пародии друг на друга, поздравительные тексты по разным поводам, дружеские посвящения. Поэту нужна постоянная практика. Я из поколения буриме. Мы по ходу обучения регулярно практиковались в написании каких-то архаических твердых форм: сонетов, рондо, триолетов и так далее. Не с целью осчастливить излияниями своей души человечество, разумеется. Мы приучались к версификационной дисциплине, когда свобода уходит в кончики пальцев. Известно, что Рахманинов при жизни был востребован в первую очередь не как композитор, а прежде всего как пианист-виртуоз. У него был специальный вагон, где стоял рояль — так он разъезжал с гастролями. И играл по восемь часов ежедневно. Говорил: «Если не буду играть один день, это замечу только я, два дня — заметят коллеги, три дня — заметит уже публика».
Не вижу ничего дурного в определении «графомания» — это просто одержимость процессом письма. Она была свойственна молодому Бродскому, юной Цветаевой, много кому еще… Вопрос не про число сочиненных тобой текстов, важно другое: умеешь ли ты относиться к себе критически, с самоиронией. У меня было несколько интересных случаев: когда был влюблен по самое не балуй, и мы вдруг ссорились с девушкой. Пришел домой весь в обидах и разочарованиях — и за ночь написал десять стишков. Просматривая их спустя какое-то время, обнаружил, что вроде как седьмой или восьмой чуть получше остальных. Что это означало? Что мне надо было подразогнаться к нему, раскочегариться. Но самое позорное, что я и в нем не выложился по полной — после еще пар выпускал (улыбается). Так набрел на мысль: может, не стоит спешить записывать все, что приходит в голову? Когда стихи созреют, они начнут твою черепушку изнутри клювиком долбить: «Запиши, иначе жизни не дам!» Тогда садишься, берешь ручку, бумагу…
— А можно чуть подробнее про клювик и такую субстанцию как предстихи?
— Подавляющее количество стихов, разбираемых мной на мастер-классах, — это декларация о намерениях. Это похоже на загрунтованный холст с набросками карандашом. А живописи, индивидуального мазка — нет. Вообще, свой излюбленный метафорический ряд у каждого складывается в детстве. Но не хватает возможностей выразить желаемое.
Ни форсировать события, ни заигрываться не надо. По свидетельствам людей из ближнего круга Николая Рубцова, с поэтом ушли в мир иной два тома незаписанных стихов. Он постоянно возвращался к работе над ними — но не публиковал. Ничего не записывал Грибоедов — по делу декабристов к нему должны были прийти с обыском, и он уничтожил абсолютно все бумаги в доме. Таким образом, не сохранилась написанная после «Горя от ума» трагедия «Грузинская ночь» — она совершенно точно была завершена, Грибоедов читал ее друзьям на обедах в Петербурге…
— И на прощание — вопрос об иллюзиях. Одно из заблуждений молодости — жизнь кажется длинной. А какое главное заблуждение зрелости?
— В зрелости у тебя меньше иллюзий. И больше недоверчивости. Перепроверяешь любые сведения — просто вырабатывается такой навык.
Меня периодически спрашивают ребята на мастер-классах, какую литературную стратегию выбрать, чтобы достичь успеха Бродского, или хотя бы Евтушенко (улыбается). Но ведь судьбу никто специально заранее не просчитывает…
У нас огромное количество первоклассных поэтов, которых мало кто знает: Казарин, Решетов, Анищенко. Рассказываю студентам о них, о забытом ныне Сельвинском, о прочих недостаточно известных блистательных стихотворцах. Вот Бродский некогда открыл нашему поколению Кавафиса, Милоша, много кого еще… Это нормальная просветительская миссия. В конечном счете, поэт — не только писатель стихов, но и своеобразная «капсула культуры». Стараюсь выполнять эту работу неустанно и честно.
26 января в Новосибирском художественном музее состоится открытие выставки «Анатолий Ганжинский. 100-летие со дня рождения» из собрания музея, где будут представлены около 20 графических и живописных работ, знакомящие зрителей с творчеством художника с разных сторон. Автор работал в области жанровой и исторической картины, портрета, пейзажа и натюрморта, писал маслом и акварелью.
К лучшим произведениям можно отнести его живописные картины 50-х годов прошлого века «Иван Ползунов» и «Алтайские камнерезы», получившие широкое признание у зрителей и представленные в экспозиции. В этих произведениях живописца ощущается стремление к поэтическому раскрытию таланта «мужей, делающие славу своему Отечеству»: Иван Ползунов — сын уральского солдата, изобретатель, создатель первого в мире пароатмосферного двигателя для приведения в действие заводских механизмов. Федор Стрижков — главный мастер шлифовальной фабрики заводского поселка Колывань Алтайского края, который применил механическую обработку цветного камня с помощью энергии воды, что позволило алтайским камнерезам создать множество интерьерных яшмовых ваз и непревзойденную 19-тонную Царицу ваз, находящуюся сейчас в Эрмитаже.
Художник много работал в жанрах пейзажа и натюрморта. К восприятию природы, как живой, так и «мертвой», Ганжинский не подходил с заранее продуманной композиционной схемой, а брал тот или иной мотив и стремился его познать, выявить звучность цветового строя, почувствовать фактуру предметов.
В портретных работах угадывается свойственное художнику отношение к людям. Оно определяется добротой и глубоким пониманием человеческого характера. Особенно примечателен живописный портрет «Бабушка», исполненный в лучших традициях русской реалистической школы также представленный в экспозиции.
Отдельной главой в творчестве Анатолия Львовича была, как у многих известных советских художников, ленинская тема: он внес посильный вклад в создание советской ленинианы. Одна работа «Ленин и Крупская на Песчаной горке» находится в экспозиции Шушенского мемориального музея-заповедника, другая предоставлена на выставке Новосибирским отделением Союза художников.
Новосибирская областная научная библиотека вновь готовится принять участие в Общероссийской акции «Дарите книги с любовью», цель которой пополнить и обновить фонды библиотек, учреждений и организаций, остро нуждающихся в новых книгах. Благотворительный сбор начнется 30 января, а завершится 14 февраля — в Международный день книгодарения.
Идея отмечать праздник книгодарения принадлежит американке Эми Бродмур, школьному библиотекарю, блогеру, основательнице сайта детской книги и маме троих детей, которая не пропустила однажды мимо ушей вопрос сына о том, почему не существует такого дня в году, когда люди дарят друг другу книги, а обратилась к знакомым блогерам, коллегам и партнерам с предложением исправить историческую несправедливость. Так, по приятному совпадению в День всех влюбленных, 14 февраля 2012 года, на календаре появился Международный день книгодарения. Сегодня его отмечают более чем 40 странах мира, в том числе и в России. Люди делятся книжными подарками с друзьями, родными и даже незнакомцами, передают книги в библиотеки, детские дома, школы и другие нуждающиеся в пополнении книжных запасов учреждения. Но, главное, частную инициативу активно поддерживают издатели, книжные магазины, благотворительные фонды и социальные организации.
Новосибирская областная научная библиотека впервые присоединилась к акции в 2017 году и с тех пор ежегодно с помощью читателей и благотворителей собирает книги для тех, кто в них особенно нуждается. За предыдущие пять лет было собрано около 5000 книг в подарок. На сколько экземпляров пополнится счет в этом году, пока неизвестно, но вывести цифровые показатели на новый уровень и принять участие в акции может любой желающий. Организаторы нынешнего благотворительного сбора ждут хорошие детские книги, желательно изданные не раньше 2013 года, которые передадут читателям муниципального казенного общеобразовательного учреждения города Новосибирска «Специальной (коррекционной) школы — интернат №152», детям, чьи родители участвуют в СВО, а также примут в дар добрые книги для подростков, пребывающих в колонии для несовершеннолетних ГУФСИН по НСО. Книги в хорошем состоянии могут быть пожертвованы из личной библиотеки или быть новыми, приобретенными в магазинах. Адреса, по которым принимаются книги, в самое ближайшее время появятся на официальном сайте Новосибирской областной научной библиотеки:
Новосибирска областная научная библиотека — ул. Советская, 6
Магазин «Маленький бук» — ул.Советская, 40
Молодёжный центр «Содружество» — ул. Кропоткина, 119/3
Инициативная группа «Есть дело» (Академгородок) — ул. Балтийская, 35
Проект «ECO!» (Дом молодёжи «Маяк») — ул. Русская, 1а
Новосибирская областная детская библиотека им. М. Горького — ул. Некрасова, 84
Культурный центр «Этаж» — ул. Ленина, 71
Новосибирская областная юношеская библиотека (НОЮБ), ул. Красный проспект, 26
«Дом да Винчи» арт-платформа НГОНБ, ул. Коммунистическая, 34.
